Жюльетта Бенцони - Королевы из захолустья [litres]

Она это знала. Чувствовала. Но вела себя так, словно ни одно облачко не омрачало ее благополучного супружества. Быть может, она рассчитывала, что поддержкой ей будут дети? Как раз в это время шли переговоры о замужестве Елизаветы с юным королем Франции Людовиком XV. Что подумают французы, если император отправит собственную жену на эшафот?

Этот брак не состоялся, к великому огорчению принцессы. Даже став императрицей, она сожалела, что не вышла замуж за французского короля. Но пока еще велись переговоры, которые были для Екатерины подмогой. Она понимала, что в них ее спасение от смерти. Но спасет Екатерину смерть Петра.

27 января 1725 года Петр почувствовал, что конец его близок. Он сделал много распоряжений на будущее, но все еще не мог назначить наследника. Наконец, он потребовал бумагу, перо и, собрав последние силы, написал: «Оставляю все…» Перо выпало у него из рук.

Наследницей Петра по предложению светлейшего князя Меншикова станет Екатерина, его поддержат патриарх и голос народа. Екатерина уже была миропомазана в императрицы, так что новой церемонии не потребовалось.

Начала она свое царствование с решения о смягчении участи впервой жены Петра. Евдокия, принявшая постриг под именем Елены, давно уже не находилась в суздальском монастыре. Некий майор Степан Глебов, приехавший в Суздаль для рекрутского набора, сумел с ней увидеться. Между бравым военным и все еще красивой женщиной возникла любовь. Они писали друг другу. Глебов простодушно, а возможно, и с тайной мыслью сохранял письма Евдокии-Елены и на каждом с похвальбой, граничащей с глупостью, помечал: «царицыно письмо». Любовь кончилась кровью и ужасом. Глебов вместе с несколькими монахинями был привезен в Москву; по приказу Петра его пытали, добиваясь признания, что он причастен к заговору царевича Алексея. Монахини отведали кнута. Глебов, человек мужественный, несмотря на зверские пытки, ни в чем не признался. Смерть его была ужасна, хотя не ужасных смертей при Петре было мало. Глебова посадили на кол, а чтобы не замерз и не умер слишком скоро, надели на него шубу, сапоги и шапку. Двадцать семь часов он мучился, умирая.

Евдокию-Елену отправили в монастырь на берегу Ладожского озера, жизнь там мало чем отличалась от жизни в концентрационных лагерях XX века. В день, когда ее туда привезли, ее для начала выпороли. Но она осталась в живых, не разделив горькой судьбы сына Алексея.

Екатерина была немым свидетелем мучений Евдокии, и, сочувствуя ей, остерегалась показать свое отношение. Теперь она сочла, что крестному пути несчастной пора положить конец. Она вернула ее с ледяных просторов Ладоги в Москву и поместила в монастырь с гораздо более мягким уставом. Елена прожила в нем до 1731 года, скончавшись 7 сентября и пережив свою благодетельницу.

Екатерина I царствовала всего два года. 17 мая 1727 года она скончалась от горячки.

Начало Второй империи. Час вечерней прогулки. Среди элегантных экипажей, что катили по недавно проложенному проспекту Императрицы [10] Теперь авеню Фош. , самой необычной была легкая синяя коляска, похожая на изящную корзинку на высоких колесах. Везли ее четыре великолепные лошади, запряженные цугом, правили форейторы в синих атласных курточках, белых лосинах и коротких лаковых сапожках. И хотя это было время всеобщего сумасбродства и безрассудства, все невольно оборачивались на синюю коляску, но никто ее не приветствовал. Женщины скользили мимо холодным взглядом, мужчины слегка усмехались. Разве что кто-то из веселых холостяков, для которых царствование Наполеона III стало нескончаемым празднеством, решался небрежным жестом приподнять шляпу и поздороваться с хозяйкой коляски.

Хозяйка была совсем молоденькой женщиной, лет восемнадцати-девятнадцати, не больше, но если привлекала к себе внимание, то не одной только молодостью – изысканностью наряда, огненно-рыжими волосами и макияжем: искусно подведенными веками, накрашенными ресницами, кроваво-красным ртом, рядом с которым любой другой выглядел бы бледным.

Еще удивляло ее бесстрастие. Полулежа на подушках среди пенных волн кринолина, она смотрела в никуда. Взгляд синих глаз был ледяным, а если пробегавший от кареты к карете шепот достигал ее ушей, высокомерная усмешка кривила пурпурный рот.

– Кора Перл, знаменитая куртизанка, – раздавался шепот вокруг. – Любовница молодого Массена… Говорят, он скоро разорится ради нее…

Синяя коляска продолжала свой путь, увозя молодую женщину, которая для одних представляла собой загадку, для других была окружена скандальной славой.

Корой Перл эта молодая женщина стала называть себя совсем недавно. От рождения ей досталось гораздо более прозаичное имя Эмма-Элизабет Крауч, что по-английски означает «костыли». Эмма родилась 23 февраля 1824 года в Ист-Стоне, в Девоне, в доме бедного учителя музыки. Несчастный господин Крауч искал выхода, но никак не мог спастись от своих бед и кредиторов и в конце концов сбежал от них в Америку, бросив жену и дочь, которой в то время исполнилось пять лет. Мать, Эмили Уатт, молодая и красивая женщина, быстро нашла беглецу замену, им стал пивовар из Лондона. А Крауча брошенная жена для удобства поспешила объявить погибшим и похоронила его. Говоря честно, новоявленная вдова охотно позабыла бы и о дочери, тем более что девочка возненавидела отчима. В скором времени мать отправила ребенка во Францию, в городок Булонь-сюр-Мэр, и поместила в восьмилетнюю монастырскую школу, где Эмме должны были дать и воспитание, и образование. До тринадцати лет Эмма жила в монастыре, потом мать сочла, что образование дочери обходится ей слишком дорого, и забрала ее из школы. О том, чтобы девочке жить в доме пивовара, не могло быть и речи, и ее отправили к бабушке, в бедный лондонский квартал. Бабушка отличалась суровым нравом и набожностью, граничащей с ханжеством, и ее жесткие требования могли кого угодно поссорить с добродетелью.

Эмма была обычной девочкой, такой же, как все в ее возрасте. О любви она пока и не помышляла.

Но, как видно, она была создана для любви. Лицо у нее было еще детское, зато тело налилось и расцвело, и выглядела она гораздо старше своих тринадцати. Это стало ее несчастьем, определившим и жизнь, и характер.

Однажды, когда холодным туманным вечером Эмма бежала к себе домой, ее остановил незнакомец и выразил беспокойство из-за того, что она дрожит от холода в тонком пальтишке. Он спросил, почему она в вечерний час на улице. Эмма объяснила, что бабушка послала ее в лавочку, ждет ее и болтать ей некогда. Незнакомец рассмеялся в ответ, и Эмме он показался добрым и симпатичным. Смеясь, мужчина сказал, что разговаривать на улице, может быть, и в самом деле, холодно, но они могут пойти в тепло, в паб по соседству: вон сквозь туман светятся его окна.