Эптон Синклер - Жатва Дракона

Может быть, что Лизбет рассказала об этой проблему своему отцу и потребовала его помощь? Девушка, которая всегда имела все, что она хотела, с трудом откажется без борьбы не получив того, что она хотела больше всего. Может ли быть, что приглашение Ланни на круиз Ориоля была ее идея? И что она тогда уговорила своего отца посетить Ньюкасл, штат Коннектикут, прежде чем вернуться в свой дом, чтобы увидеть человека, которого она хотела иметь мужем, прежде, чем увидеть даже свою мать?

Ланни понял, что его судьба все еще решается!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Золото будет тебе хозяином

9

I

ОТ РОББИ БЭДДА пришла радиограмма. Он был на пароходе и собирался в Париж. Так Ланни упаковал чемоданы и написал несколько писем. Когда он собирался спуститься к своей машине, почтальон принес открытку, подписанную "Брюгге" и сообщавшую: "Я хочу показать вам картину". Искусствовед очень обрадовался этому сообщению, так как оно было подписано кодовым именем его старого друга Рауля Пальма, о котором он сильно беспокоился.

В прежние времена "салонной розовости" Ланни радовался возможности побывать в рабочей школе в Каннах и не делал секрета из своих симпатий к идеям школы. Но теперь он не мог позволить себе даже пройти рядом с этим местом или показаться вместе с Раулем или его женой. Пока этот директор школы был в Испании, Ланни обычно писал Джулии Пальма, называя час, когда он сможет забрать ее на тёмной улице и отвезти ее в сельскую местность. Это гляделось подозрительно окружающим, но мало кто мог предположить, что цель встречи состояла в том, чтобы дать ей деньги на поддержку социалистического образования.

Теперь Ланни напечатал письмо, назначавшее свидание. Он не подписал его, но запечатал его плотно в конверте с адресом Рауля. На конверте он напечатал: "Заплати два франка предъявителю", а затем сел в машину и отправился в путь, который лежал через город Канны. Школа находилась в рабочем районе, называемом "Старым городом" недалеко от гавани. За два или три квартала Ланни припарковал свою машину и пошёл пешком. Обнаружив бездельничающего парня, он предложил ему четыре франков за доставку письма, два заплатит Ланни, а два получатель письма. Парень согласился, а Ланни вернулся к своей машине и сел читать утреннюю газету, пока его испанский друг не сел на заднее сиденье автомобиля.

В лесу дружелюбных дубов, которые, несомненно, не выдадут никаких секретов, Рауль рассказал, что случилось с ним за последние шестнадцать месяцев. Он ещё не отошёл от своих воспоминаний. Бомбёжки иногда прерывались, но их ожидание никогда. И даже сейчас, когда в небе над головой слышался гул самолета, сердце Рауля замирало. В Барселоне в течение последних нескольких недель царил кошмар голода, болезней и смерти. Этот сотрудник пресс-бюро МИДа был всегда слишком оптимистичен, надеясь, что вторгшиеся войска будут отогнаны. Потом он надеялся, что Франко поступит цивилизованно со своими захваченными врагами. Только тогда, когда он понял, что фашисты хватают каждого чиновника правительства лоялистов вплоть до скромного клерка или привратника и ставят их у стенки и расстреливают их без всяких церемоний, он решил, что его испанское достоинство позволяет ему бежать.

Дороги были забиты и непрерывно обстреливались из пулеметов с воздуха. Поэтому пришлось идти пешком по бездорожью, и Рауль ослабел от длительного недоедания. Он и двое его коллег нашли рыбака, который согласился за очень высокую цену отвезти ночью их на весельной лодке вдоль берега. Они считали это преимуществом, а также возможностью отдохнуть. Но, к сожалению, была лунная ночь, и они были замечены итальянским гидросамолетом. Пилот забавлялся бомбардировкой и расстрелом из пулемётов больших и малых судов. Рыбак и один из пассажиров были убиты, а лодка была изрешечена пулями. Раулю и одному из его друзей удалось выбраться на берег и на деньги, вытащенные из карманов мертвого рыбака, они купили ослика. По очереди, один верхом, а другой шёл рядом, они сумели проделать путь через всю страну и подпольно проникнуть во Францию.

II

И вот здесь был этот бывший директор школы, похудевший на десяток килограммов и страдающей от несомненной язвы желудка. Его деликатно точеные черты лица никогда не проявлялись так ясно. Своими грустными глазами и черными неподстриженными волосами он выглядел как один из святых Гойи. Но был по-прежнему оптимистичен, уверенный, что Мадрид будет держаться. Он был там и понимал дух народа. Узнав о зверствах в захваченных городах Валенсии и Барселоне, каждый мужчина и женщина поймет, что лучше умереть в бою.

Ланни должен был сказать: "Вы можете также забыть и Мадрид, Рауль, считайте этих людей мертвыми, а также всю Испанию. Нельзя противостоять бомбардировщикам и артиллерии с винтовками и револьверами, по крайней мере, больше нескольких недель".

Слезы текли по бледным щекам социалиста, и он не пытался вытереть их. Он слышал, как другие говорили то же самое, и обвинял их в пораженчестве. Но он знал, что сын владельца Бэдд-Эрлинг Эйркрафт находился среди людей, которые решали судьбы народов. – "Это все товарищи, Ланни! Мы просто должны спасти их!"

– Мы просто не можем их спасти, Рауль. И зачем обманывать либо их, либо себя. Только несколько дней назад я разговаривал с человеком, который собрал деньги и уже внёс большую их часть. Чтобы то не было, он поставит оружие или уже поставил. Когда деньги уже в банке, а оружие закуплено и отгружено на борт судна, мы не можем это изменить, как не можем изменить приход весны или фазы луны. Давайте сосредоточимся на нашей следующей работе и попытаемся сделать её лучше.

– Что за работа, Ланни?

– Попытаемся спасти Францию. У нас здесь больше рабочих, и они лучше организованы, и если мы сможем заставить их понять, что затевается против них, то они могут начать действовать во время.

Так Рауль вытер слезы и вынул карандаш и бумагу и стал записывать то, что Ланни знал о Кагулярах, чей заговор свержения республики был раскрыт около четырнадцати месяцев назад, когда Ланни последний раз видел своего друга. Ланни не сказал от кого он получил эту информацию. Он старался быть всё более осторожным, ставя свои обязанности агента президента выше всех остальных. Но не будет никакого вреда рассказать о внутренних делах, которые Рауль изложил бы в статьях для социалистической прессы Франции. Такую помощь люди с обостренным чувством социальной ответственности могут оказать массам. И когда в последующие годы будут открыты архивы и раскрыты секреты, будет установлено, что в каждой стране были мужчины и женщины, боровшиеся против финансового деспотизма и находившие способы опережать своих противников.