Вальдемар Лысяк - Императорский покер
- Название:Императорский покер
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Wydawnictwo Nobilis
- Год:2007
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Вальдемар Лысяк - Императорский покер краткое содержание
Из всех исторический покерных розыгрышей одним из наиболее интересных мне кажется тот, в котором приняли участие два великих императора: император французов Наполеон I и император Всея Руси Александр І. Играли они в течение определенной ограниченной эпохи, которая сейчас зовется наполеоновской. Ни долгой, ни короткой – ровнехонько пятнадцать годков. Именно об этой игре я и хочу рассказать…"
Императорский покер - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
В этой массе расплывалось все, начиная от источников ее образования; она заслоняла то, что было перед тем, все предыдущие розыгрыши, разведывательные действия, усилия, даже причины войны. Причины? О них никто уже и не думал — все думали исключительно о целях. Причины перестали существовать, да и вообще, существовали ли они? Бертольд Брехт был прав, говоря: "Война, она как любовь — всегда найдет себе дорогу".
Начало кампании Наполеон определил на июнь, руководствуясь подсказками интендантства, которое полагало, что летом будет легче снабжать войска провиантом. Но интенданты подвели, и не помог даже замечательный урожай — уже с самого начала не хватало продовольствия на шестьсот тысяч человек и корма для лошадей; затем перестало хватать лошадей, повозок, госпитальных палаток, ящиков, пороха, обмундирования — всего. Интендантство, во главе которого стояли два агента д’Антрега, месье Дюма и месье Дару, нанесло "Армии Европы" второй удар, ненамного отличавшийся от удара, который Бонапарт нанес себе сам, умножая количество, вместо того, чтобы шлифовать качество. Жозеф де Мейстр был пророком, когда 17 мая писал: "Францию не победит никто, но Франция способна победить сама себя".
Когда три маршевые колонны Великой Армии добирались до Немана, в головной штаб-квартире, расположившейся в маленьком литовском селении Вилковышки, Наполеон издал знаменитое воззвание к своей армии:
"Солдаты! Вторая польская война начата! (…) Россию, которая грубо нарушает собственные же обязательства, ожидает ее судьба — так что пускай чаша рока наполнится (…) Вторая польская война принесет нам не меньше славы, чем первая!…".
Так начался восьмой раунд императорского покера. Только лишь Война за независимость в США и франко-прусская война 1870 года приблизились к ней, и только обе Мировые войны ХХ века превысили это апокалиптическое столкновение в плане территориального проникновения и моря пролитой крови.
Восьмой раунд начался для "бога войны" неудачно — уже на его пороге не обещающая ничего хорошего судьба отметила автора bon - mot’ а о подстреленном дробью зайце. 23 июня, в два часа ночи Наполеон, символически одетый в польский мундир, направился к Неману на разведку. Возле самого берега под ноги его коня бросился заяц (!), конь споткнулся и сбросил императора с седла. В ночной тишине прозвучал голос кого-то из императорской свиты:
— Плохой знак. Римлянин отступил бы!
Никто так никогда и не узнал, кто сказал эти слова.
Наполеон не желал и не мог отступить. На следующий день санные в Литве массы войск (более четырехсот тысяч) начали форсировать Неман. Начавшаяся гроза и несчастный случай с польскими шеволежерами [109], которые начали тонуть в ходе форсирования реки Вилии, только усугубили мрачное настроение. "Перед нами тянулась пустыня, желтоватая земля, покрытая жалкой растительностью и с видневшимися где-то на краю горизонта лесами, — писал один из участников похода, — этот вид казался нам тогда зловещим".
28 июня французы, не встречая практически никакого сопротивления, заняли Вильно. Здесь Бонапарт провел восемнадцать дней. На восемнадцать дней больше, чем следовало. Каждый их этих дней приближал зиму, снег и морозы. То была одна из множества мелких ошибок, совершенных в тот год стареющим учеником Марса.
Очередной ошибкой были люди на постах главнокомандующих, в особенности один из них. Разделенную на пятнадцать корпусов (из них четыре кавалерийских) Великую Армию Наполеон, учитывая обширность театра военных действий, разбил на три оперативных группы (это было мировым ноу-хау в области стратегии): левофланговую, которой он командовал лично; центральную, под командованием вице-короля Италии Эжена Богарне, и правофланговую, которой командовал король Вестфалии, Иероним Бонапарт (в состав этой группы входил тридцатипятитысячный польский корпус под командованием князя Юзефа Понятовского). Иероним был гением в сексуальных операциях и в организации оргий, зато совершеннейшим дебилом в военных операциях и в организации сражений. Первое он доказал уже давно. Вскоре он должен был доказать и второе, правда, исключительно болезненным для брата способом.
Целью виленского маневра Наполеона было застать русских врасплох и связать их решающим сражением.
Но обе русские армии (Багратиона и Барклая де Толли, который был одновременно военным министром и главнокомандующим) уклонились и выскользнули в глубину страны по плану Барклая и талантливого штаб-офицера, французского эмигранта Аллонвилля.
Александр после печальных аустерлицких воспоминаний уже не вмешивался в работу генерального штаба, хотя, время от времени, такое желание у него появлялось. В таких случаях в себя его приводила сестра Екатерина: «О Господи, только не бери на себя лично верховное командование!… Там имеется подходящий командир, к которому у армии имеется доверие, а ты ведь в этом отношении никакого доверия не вызываешь».
Барклай де Толли вызывал доверие своей старой концепцией, заключавшейся в том, что противника необходимо заманить в безграничные пространства российских внутренних территорий, избегая решающей битвы с "богом войны" (тем более, что русские имели всего лишь двести двадцать тысяч человек), вытягивать его коммуникации тыловых служб и играть на изнурение противника голодом, усталостью, самоуничтожением. Царь поддерживал данный план, полностью осознавая, что отступление поначалу вызовет гнев его окружения. Он писал: "Поначалу я ожидаю неудачи, только это меня не останавливает. Отступая, я создам пустыню между армией Наполеона и своей, я заберу с собой мужчин, женщин, детей, скот — совершенно все!". Чудовищное обещание войны с временем и пространством.
Этот план был необычайно разумным, ставящим Наполеона перед лицом беспрецедентных сложностей. Французская армия, в большой степени состоящая из молодых, плохо вымуштрованных рекрутов, марширующая в облаках докучливой пыли (лето 1812 года было исключительно жарким) и к тому же с плохой кормежкой по причине отсутствия хлеба и овощей, рацион состоял только из мяса, постепенно начала распоясываться. Грабежи, насилия, чудовищные преступления в отношении местного населения, осуществляемые распоясавшейся солдатней, с каждым днем только набирали силу. Дезертирство достигало астрономических размеров. В этом пятнавшем честь великой Армии бандитизме отличались шедшие без какой-либо охоты под знаменами Наполеона «союзники», в основном, немцы, австрийцы, пруссаки и испанцы, ненавидевшие французов больше, чем русских, с которыми им пришлось воевать. Только лишь часть французов (гвардия) и поляки сохранили высокий моральный уровень. Первые сражались ради славы империи, вторые — за свободу собственной родины. Для Наполеона было бы лучше, если бы в 1812 году он ограничился только лишь франко-польскими ударными силами (значительно больше четверти миллионов человек), но — как я уже говорил — на сей раз император впервые в жизни поддался губительному безумию количества.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: