Александр Красницкий - Рюрик

Воины не поверили своим ушам и глазам.

- Неужто ожил? - заговорили они. - И впрямь улыбается!..

По рядам разнёсся шумный говор, смех, и до Рюрика докатились радостные выкрики: "Слава Святовиту! Живой наш князь!"

- Живой-живой, - смеясь ответил он и твёрдо добавил: - И вам помереть не дам! - Князь поднял правую руку, приветствуя воинов, и дал дружине просмеяться, - Как подсохнет земля, проведу проверочный бой! - задорно предупредил он и звонко выкрикнул: - Чтоб кони у всех были резвые, сытые, какие только угодны Перуну! Мечи и секиры - острые, послушные вашим ловким рукам и достойные бога Сварога! А сейчас - разминка! И да будет доволен нами Святовит! Дагар! Командуй разминкой! - приказал князь. Он резко повернул голову к своему знатному соплеменнику, а затем так же резко от него отвернулся.

Обрадованный Дагар бодро отозвался:

- Слушаю, князь! - но, заметив эти крутые повороты князя, насторожился: что бы это значило?

Да, Рюрик старался не смотреть на Дагара. Сегодня он не мог видеть доброжелательного взгляда его голубых глаз, могучих плеч и скупых, но удалых жестов. Подумать только, всего одна ночь отделяла Рюрика от трагического шага, едва не повлёкшего за собой гибель Дагара!

Ночь! Но как он её пережил?! Рюрик взмокшей рукой поправил сустугу и вскинул голову. Нет, гордыня его ещё не унялась… Ну и что же, что он женился в третий раз! Первая жена обязана блюсти ему верность и ждать его! Он не приходит к ней третий год? Ну и что?.. Хорошо, что с ним разговаривала сама Оршада. Это была одна из жриц, которую он уважал больше других. Именно Оршада не пускала князя к первой жене, когда та ждала ребёнка. Именно Оршада терпеливо и настойчиво объясняла ему, как надо обращаться с беременной женой, как необходимо беречь её. Именно Оршада посоветовала Рюрику жениться на смуглолицей, молчаливой кельтянке Хетте и не нарушать покой Руцины своими посещениями. Только спустя год после родов она дозволила ему заходить к Руцине. И как высоко он оценил свой первый приход к первой жене после полуторагодовой разлуки… Их встреча была такой жаркой, что в течение трёх суток они не отходили друг от друга… А теперь Руцина целует Дагара?! Нет, он этого не перенесёт! Он убьёт этого медведя-меченосца! Князь рванулся к секире, схватил её и бросился к порогу гридни.

- Но ты же целуешь Эфанду!- гневно крикнула Оршада, загородив собою выход из гридни.

- Это я! Мне можно все! - заносчиво крикнул Рюрик и потребовал освободить вход в гридню.

Но жрица не пошевелилась. Раскинув руки к косякам двери, она твёрдо стояла на пороге и, колючим взором уставившись на Рюрика, гневно крикнула: Ты же давал Руцине свободу в Рарожье! А почему здесь передумал? Ревность обуяла? Это несправедливо, князь! И потом, если тебе можно все, то заходи в равной степени ко всем жёнам! Сможешь?

Рюрик отпрянул от жрицы. Мгновенно представил себе, как сегодня ночью от Эфанды пойдёт к Руцине или к Хетте, и вздрогнул.

- Что? - заметив смятение во взоре князя, спросила жрица. - Не представляешь, как уйдёшь от Эфанды?.. Вот в этом-то всё и дело, горячая твоя голова, - уже спокойнее проговорила Оршада, видя, что князь сник и опустил руки.

Она подошла к нему, молча отобрала секиру и тихонько положила её на место.

- Успокойся, князь, - ласково проговорила жрица, едва переведя дыхание. - Это тяжело принять душе, я знаю…

- Замолчи! - грубо прервал её Рюрик. Он мутным взором оглядел дверной проем, нащупал в полутьме тяжёлую дверь и медленно закрыл её.

Жрица испуганно затихла. Она широко раскрытыми глазами наблюдала за действиями князя и напряжённо думала, как ей быть дальше.

Князь стоял у двери, держась одной рукой за её ручку, а другой - за косяк, не оглядываясь на жрицу, и зло думал: "Что со мной? Неужели хмурь Ладоги так въелась в душу, что я готов на все? Ведь Руцина - женщина!.. А женщина… не должна жить без мужчины!" Он стоял опустошённый, противный самому себе и боялся посмотреть благородной жрице в глаза.

Оршада что-то говорила тихим, ровным голосом, и, с огромным трудом сосредоточившись, князь услышал вдруг то, что взволновало его до слез.

- Она перечитала все молитвы Христу, чтоб вернуть тебя, но ты был непреклонен… Тогда Руцина поняла, что насильно хочет заполучить твою душу, а это великий грех для христианки, и она замкнулась ото всех, проклиная себя и свою любовь к тебе.

Рюрик вздрогнул. "Бедная Руцина! - неожиданно с сожалением подумал он и возмутился: - Как я мог!.. А почему я больше не мог быть с ней? - недоумённо спросил он себя и с усилием вспомнил: - Ах да, я увидел тогда в её лице что-то чужое, несвойственное ей, и ещё что-то, что оттолкнуло… Да-да, я вспомнил… Меня оттолкнула её надвигающаяся старость. Я вдруг увидел эти её усилия, эти её женские уловки. Зачем она их не сдержала? Зачем она их… проявила?! Зачем?! Она погубила этим все! Как хороша женщина своим естеством! Сколько у меня наложниц?! И они все просты в обращении со мной… Вот что мне дорого в женщинах", - хмуро и растерянно думал Рюрик, так и не отходя от двери и не глядя на Оршаду, не отвечая ей, но чувствуя, что неискренен и сам с собой.

Жрица поняла, что гроза миновала, и более свободно, но так же тихо продолжала убеждать князя:

- Руцина и Дагар подходят друг другу и по возрасту! - И ласково добавила: - А Эфанда так украшает тебя! Так любит тебя!

Рюрик улыбнулся. Оршада попала в цель. Да, Эфанда так нужна ему. Без неё он не может прожить и дня. Он разогнал всех жриц, соблюдающих женский цикл Эфанды, перестал бывать у наложниц… Он ненасытен с Эфандой даже здесь, в Ладоге… "Тогда зачем же ты бесишься из-за Руцины? А, князь?"

Рюрик опустил голову и не знал, что ответить.

Как трудно было признаться самому себе в самом тёмном, страшном! Как трудно было смирить гордыню и княжеское тщеславие! А ещё труднее было оповестить всех о том, что он отпускает от себя Руцину.

Он разжал руки, глубоко вздохнул и хмуро сказал, так и не глядя на жрицу:

- Всё остаётся по-старому!

- Н-но… они устали скрывать свою любовь, Рюрик! - недоумённо воскликнула жрица.

- Я сказал: все! Уйди, Оршада! - крикнул он и освободил выход из гридни.

- Ох, князь, как опасны ссоры сейчас, когда нас так мало в этой Ладоге… Ты посмотри, какая опасная тишь вокруг тебя! Береги преданных тебе людей! - словно меткая стрела, пронеслись эти слова Оршады в горячей голове Рюрика, и князь опустил плечи.

"Умные князья не показывают своих разочарований никому! - вспомнил князь совет отца, усмехнулся и угрюмо подумал: - Да, не время сводить личные счёты с верным меченосцем! Он, как и прежде, для меня самая надёжная опора!" И, чтобы эта мысль надолго осталась в его душе, князь произнёс её про себя трижды…

Рюрик хмуро огляделся и вспомнил, что находится на первых учениях в Ладоге. Он распрямил плечи и начал наблюдать за разминающимися дружинниками.