Фаина Гримберг - Судьба турчанки, или времена империи (триптих): Призрак музыканта, Врач-армянин, Я целую тебя в губы
- Название:Судьба турчанки, или времена империи (триптих): Призрак музыканта, Врач-армянин, Я целую тебя в губы
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:«ТЕРРА» - «TERRA»
- Год:1997
- Город:Москва
- ISBN:5-300-01331-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Фаина Гримберг - Судьба турчанки, или времена империи (триптих): Призрак музыканта, Врач-армянин, Я целую тебя в губы краткое содержание
Романы посвящены разным историческим периодам: Время действия романа «Призрак музыканта» — XIV век. В романе «Врач-армянин» события 1915 года увидены глазами турка. Основная тема романа «Я целую тебя в губы» — ситуация в Болгарии конца 80-х годов, связанная с религиозными преследованиями мусульман..
Все эти произведения объединяет умелое использование автором документальных источников, тонкое воспроизведение колорита эпохи и художественное мастерство писателя.
Судьба турчанки, или времена империи (триптих): Призрак музыканта, Врач-армянин, Я целую тебя в губы - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
47
Входная дверь не заперта.
Он в комнате. Не вижу его, не чувствую, но знаю, что он в комнате.
Вижу свои перчатки. Брошены на кресло. Тонкие, беззащитные.
Я решаюсь посмотреть на него.
Он смотрит так нежно и покорно, серьезно и грустно. Его лицо такое живое. Только он существует на свете. Ни до чего другого мне нет дела. Вдруг чувствую себя такой беззащитной, одинокой. Уже не могу думать о том, правильно ли я поступаю.
Я иду к нему. Или мы идем друг к другу одновременно.
Я прижимаюсь лицом к его груди. Вдыхаю запах его кожи — такой теплый нежный запах. Перед глазами все плывет, но мне не страшно. Его нежные губы и чуткие пальцы касаются моего лица, шеи. Мне хорошо. Но откуда это чувство изнеможения?
— Не надо... не надо, — шепчу я.
Я совсем не хочу, чтобы он оставил меня. Этот мой прерывистый шепот — часть моего наслаждения.
Он поднимает меня на руки. Я вскрикиваю и смеюсь. Он несет меня и чуть подбрасывает вверх.
Он садится на диван, держа меня на руках. Расстегивает жакет, блузку, высвобождает груди. От его нежных прикосновений мне щекотно и радостно. Его губы нежно припадают к моим соскам.
Он не произносит ни слова. Я тоже молчу. Его дыхание учащается.
Он начинает снимать с меня одежду. Странно, но мне и стыдно и радостно. Я прячу лицо у него на груди. Его чуткие пальцы вынимают шпильки из моих волос. Густые мои волосы падают теплой волной. Он целует их, я чувствую. Я изнемогаю.
Что он сделал... Я совсем обнажена. И он. Его тело пахнет таким живым теплом. Я зажмуриваюсь. Мне хорошо.
Мы лежим на диване. Он — позади меня. Я закидываю руки и обнимаю его. Мне стыдно своей смелости. Он легким, но сильным движением поворачивает меня к себе. Целует, целует, целует мое лицо. Я чувствую, как мы соединяемся, становимся одним, единым существом. Вот как это должно происходить на самом деле!
Мне хорошо, я сжимаю бедра, чтобы продлить это наслаждение, я крепко обхватываю руками его шею. Я сама пугаюсь своей смелости. Как я буду жить дальше после того, что я сейчас испытала? Я ничего не понимаю. Это — как омут, сладко-мучительный. Больше ничего в жизни нет.
Я должна вырваться. Иначе я умру. Я не смогу жить. Что я наделала! Я не должна была. Я должна уйти.
Его руки, тело с такой серьезной покорностью расслабляются, отпускают меня.
Я не знала прежде, что мои движения могут быть такими быстрыми. Он молчит, не удерживает меня. Его близость ненавязчива. Я поспешно одеваюсь, укладываю волосы. Внезапно хватаю со стола листок бумаги и поспешно пишу, как в лихорадке:
«Я исчезла, меня нет. Ветер отдал меня травам, камням, деревьям. Я отдала себя. Я ухожу...»
Не глядя на него, сую ему в руку листок. Боюсь прикосновения его пальцев.
Держу в руке перчатки, сложенный зонтик.
— Прощайте! — быстро произношу.
Не оглядываясь, через прихожую. Откинуть засов. На улицу.
Как я благодарна ему за то, что он не удерживает меня!
48
Прошел час. Всего лишь час. А мне чудилось — вечность. Дома проскользнула в свою комнату.
О милосердная природа! Как хорошо, что меня клонит в сон. Легла в халате, закрыла глаза. Всего этого каскада, водопада странных, мучительных, радостных и нелепых мыслей я бы не выдержала. Как хорошо, что я сразу уснула.
Стук в дверь. Так обычно стучит Элени — деликатно и словно бы о чем-то предупреждает. Отпираю дверь.
Оказывается, Джемиль вернулся, когда я уже была дома. Пора ужинать.
Вышла в столовую. Сидим с Джемилем за столом. Едим молча.
— Ты была сегодня у матери? — внезапно спрашивает он.
— Нет, была у подруги, — отвечаю машинально. И тотчас раскаиваюсь — зачем сказала, я не обязана давать ему отчет. Но почему он спросил меня? По-моему, хочет знать что-то об отце. Все эти денежные дела.
— Что за подруга? — он это произносит довольно равнодушно.
— Сабире-ханым, — отвечаю спокойно, — жена Ибрагим- бея. Мы с детства знакомы.
Сколько раз внушала себе: не говори лишнего! Зачем это «мы с детства знакомы»? Получилось, будто бы я оправдываюсь.
Джемиль поморщился.
— Бог знает, к кому ходишь. О ней болтают.
— Мама давно знакома с ее матерью! — вспылила я. — Почему я должна целыми днями сидеть взаперти! У всех есть подруги.
Говорю, словно глупый ребенок.
Джемиль вяло и угрюмо махнул рукой. Так от надоедливой мухи отмахиваются. Я искоса глянула на него. Он чем-то озабочен. Наверное, и мне бы не мешало знать, что может его тревожить. Ведь если его денежные дела плохи, это и для меня важно. А, впрочем, пусть отец заботится. Если я вмешаюсь, только испорчу все.
В своей комнате села на постель. Нет, не буду думать о том, что произошло. Это случайность. Это никогда больше не повторится. Никогда. Я просто буду жить воспоминанием. А потом и воспоминание побледнеет, угаснет. Но у меня такое ощущение, будто я вновь что-то забыла. Неужели? Мне становится нехорошо. Я хочу, чтобы никто не знал, чтобы у него не осталось ничего моего.
Вскочила лихорадочно. Шпильки, перчатки — все здесь. Сумочка. Раскрываю. Носовой платок! Начинаю искать. Нигде нет. Могла обронить. Нет, все-таки забыла. У него, в его комнате. Ну и пусть. Пусть эта частица меня остается у него. И аромат розового масла будет становиться все слабее и выдохнется совсем. И этот лоскуток тонкой ткани, принадлежавшей мне, будет напоминать ему обо мне. Потом он забудет меня.
Слезы навертываются на глаза. Мне жаль себя, одинокую, нелепую, ненужную.
А если он найдет меня? Все равно мы никогда не сможем быть вместе.
49
Утром проснулась довольно рано. Но выходить из комнаты не собираюсь. Не хочу завтракать вместе с Джемилем. Чувствую себя виноватой. Нет, не перед ним. А такое чувство будто я нарушила... нет, не какие-то правила... Будто я совершила что-то очень страшное, после чего я могу стать дурной женщиной. Но нет, это случайность. Это больше никогда не повторится. Буду правдива сама с собой. Я изменила мужу. Это скверно. Я не должна была. И не имеет значения, люблю ли я своего мужа, какой он. Я не должна была изменять мужу.
Но хватит мучить себя. Может быть, это даже хорошо, что случилось такое. Теперь я знаю, как это бывает, чем это грозит моей душе. Теперь я знаю, что этого надо избегать во что бы то ни стало. Это больше никогда не повторится. Никогда.
Надо заняться чем-нибудь простым, обыденным. Раскрыла дверцы гардероба, перекладываю платья. Надо бы что-нибудь подарить Элени. По-моему, она заслужила. Подобрала одно платьице, вполне приличное.
Элени постучала, когда Джемиль ушел. Принесла мне завтрак. Поставила поднос. Уже собралась выйти, но я остановила ее. Сказала, что хочу подарить ей платье. При этом, конечно, покраснела до ушей. Ведь, в сущности, то, что я делаю, унизительно для Элени. Я дарю ей свое ношеное платье. Можно сто раз возразить, что она мне только благодарна. Я уверена, в глубине души она ненавидит меня, ненавидит, быть может, сама того не сознавая. Ведь она ничем не хуже меня, но у меня есть платья, муж, дом, состоятельные родители, а она вынуждена своим трудом зарабатывать себе на жизнь.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: