Иоасаф Любич-Кошуров - Век драконов

ля меня не было большего удовольствия, как играть в рыцаря Альберта.

Мы снимали дачу недалеко от старой брошенной каменоломни. В каменоломне водилось множество ящериц. Я бегал за ними по каменоломне и кричал:

— О, гнусные чудовища!

Если бы только вы могли меня видеть! На мне был шлем и панцирь, и в руке я держал обнаженную саблю… Правда, мне этот шлем, и саблю, и панцирь купили в игрушечном магазине, и они были сделаны из жести — но я все-таки кричал:

— О, гнусные чудовища!

Я воображал, что ящерицы — страшные сказочные драконы, а я — рыцарь Альберт… Советую вам прочитать эту книжку: «Приключения рыцаря Альберта». Там есть и рыцари в шлемах и панцирях, и драконы… Я ее в свое время знал почти наизусть.

Раз, облекшись во все свои рыцарские доспехи, я отправился в каменоломню.

Спускаться в каменоломню нужно было по неровным гранитным ступеням, вырубленным прямо в скале.

Ведь и под землей есть скалы… Они только засыпаны песком. Я тогда уже знал, что у нас под ногами в глубине земли целые горные скалистые страны, погребенные в грудах песка… Что от времени песок вокруг скал слежался и тоже превратился в камень… Да, я все это знал очень хорошо и, скажу вам правду, мне всегда было немного жутко в каменоломне. Она занимала площадь почти в квадратную версту. Во всех направлениях тянулись широкие траншеи, прорытые в каменистом грунте.

Каменная земля… Целый окаменевший мир! Разве это тоже не похоже было на сказку? Я бродил по траншеям, как по улицам заколдованного, обратившегося в камень города и думал иногда, что тут именно и есть самое подходящее место для сказочных страшилищ, с которыми всю свою жизнь сражались древние рыцари.

Итак, я спустился в каменоломню и пошел хорошо мне знакомой дорогой. Сегодня я решил во что бы то ни стало обойти всю каменоломню.

Не стану описывать моих встреч с ящерицами, а перейду прямо к самому интересному, что случилось со мной в тот очень мне памятный день.

В одном из коридоров, на его твердом, как гранит, полу, я увидел глубоко вдавленные следы такой странной формы, что невольно попятился назад.

Попробуйте пройтись на голове по мокрому песку. Конечно, ходить на голове нельзя, но можно ходить вверх ногами на одних руках. У меня был товарищ, который умел делать это…

Мне именно показалось, что я вижу следы, оставленные человеком, ходящим не на ногах, а на руках!

Но что это был за человек!

Не говоря уже о том, что ладони его продавливали слежавшийся в камень песок, отпечатки этих ладоней по величине превосходили всякое воображение…

Даже мое воображение.

Такие руки могли принадлежать только великану. По-моему, если бы сшить на них перчатки, например, кожаные, то на каждую перчатку пошло бы по целой воловьей шкуре…

Прошу взглянуть на рисунок.

Следы лап хиротерия (Гокчитеттер).

Ни я, ни вы и никто в мире не поверил бы, что это следы живого существа… А между тем, чем же иным они могли быть?

Я хотел бежать и не мог…

Мои ноги словно приросли к земле.

И вдруг я увидел подходившего ко мне невысокого старичка в большой черной шляпе и широкой, очень длинной черной же разлетайке.

Я побледнел. Я смотрел на него с ужасом. Полы его разлетайки волочились по земле, Я не могу сейчас сказать, чего я больше испугался: его ли самого, или этой его волочившейся по земле черной хламиды…

Закрыв лицо руками, я закричал:

— Не подходите ко мне!

Он сказал:

— Гм… Кажется, во мне нет ничего страшного.

— Кто вы? — спросил я…

Уверяю вас, мне хотелось оглохнуть, чтобы не слышать, что он скажет. Я решил уже, что ничего доброго от него не услышу.

Он заговорил слащавым голосом:

— К сожалению, я не умею разговаривать с детьми и не знаю, поймешь ли ты меня. Я, видишь ли ты, — ученый, занимающийся палеонтологией. Тьфу! ведь тебе неизвестно, что такое палеонтология… Палеонтология — это наука об ископаемых животных, то есть таких животных, которых теперь уже нет на земле, но которые когда-то на ней существовали. В земле сохранились их скелеты. Ого! ведь тут, где сейчас мы с тобой находимся, десятки тысяч лет назад росли леса и были озера, болота, горы и скалы… Потом горы размыло реками, ручьями, дождями и всю страну занесло илом, песком и всякой дрянью… Да. Потом ил и песок отвердел и на нем отвердели следы тех прежних животных. Вот что! Ты погляди: у тебя под ногами как раз след одного такого животного…

Я отнял от лица руки. Я понял его очень хорошо, хотя он и сказал, что не умеет говорить с детьми.

«Конечно, это — ученый, — подумал я, глядя на него теперь без всякого страха. — Он ученый и потому, вероятно, носит такую разлетайку…»

Я не желал быть в его глазах совсем дураком и потому сказал:

— Я тоже кое-что знаю… Я читал о великанах и думаю, что это вовсе тут не древнее животное ходило, а скорее всего, ходил на голове какой-нибудь великан… Может быть, он хотел похвастаться перед другими великанами тем, что умеет становиться вверх ногами?

— Видишь ли, — ответил он на это, стараясь казаться серьезным, хотя я видел, что его разбирает смех. — Сколько ни копаемся мы, ученые, в толще земли на этой глубине, до сих пор еще никому из нас не попался человеческий скелет. Мы находим только скелеты огромных драконов…

— Драконов! — воскликнул я.

— Да, — сказал он, — драконов… Настоящих сказочных драконов. Ты, небось, любишь сказки? Ого! Их было тогда тут столько, сколько теперь ящериц… Только они были ростом — во!

И он поднял над головой руку, вытянув ее во всю длину.