Хэмптон Сайдз - Царство льда [litres]

Вскоре у многих моряков начались поведенческие нарушения, подобные тем, которые испытывали собаки. Первым сломался тот, от которого Делонг этого меньше всего ожидал: Эдвард Старр. Делонг считал Старра «человеком безупречного поведения». Вместе с Найндеманом и Эрихсеном он всегда был сдержан и трудился не покладая рук. Но однажды, шагая рядом с Мелвиллом и небольшой командой моряков, Старр вдруг заглянул в лодку, вытащил оттуда пару мокрых стелек и, раздраженно зарычав, швырнул их на лед. Мелвилл обернулся и сердито посмотрел на Старра: это были его стельки, и он не один час подклеивал и зашивал их для дальнейшего использования. «Подними – и больше так не делай!» – приказал он. Но Старр отказался подчиняться. «Плевать мне, чьи они, они лежали на моем спальном мешке!» – огрызнулся он. Мелвилл побледнел. Он повторил приказ, но Старр снова зарычал и отказался поднимать несчастные стельки.

В этот момент вмешался Делонг, который велел Старру подчиниться приказу Мелвилла. Старр отказался и на этот раз. Он стоял возле лодки и бранился без остановки, ни к кому конкретно не обращаясь. «Нашел, куда мокрые стельки класть!» – ворчал он. Призвав на помощь весь свой авторитет, Делонг велел Старру замолчать и повторил приказ поднять стельки – дважды, затем трижды. Все вокруг пораженно наблюдали за происходящим. Наконец Старр неохотно повиновался, но сквернословить так и не перестал.

«Разойтись!» – приказал Делонг. Он подошел к Старру и спросил его: «Что вы можете сказать в свое оправдание?» Как ни странно, Старр ответил, что не слышал приказов Мелвилла. «Считайте, что вы под арестом», – сказал капитан. Разобраться со Старром он решил позже.

Впервые кто-то открыто попытался подорвать авторитет капитана. Этот ничтожный инцидент был вызван лишь абсурдным стечением обстоятельств. Но он стал первым вестником грядущих недовольств.

На восьмой день пути Делонг провел астрономические измерения, чтобы определить, насколько им удалось продвинуться. Было 25 июня. Он с надеждой начал измерения, поскольку моряки все это время не щадили себя и не теряли оптимизма. При помощи секстанта он определил меридиональную высоту, которая составила 77°46′ с. ш. Это было любопытно и явно неверно, ведь высота, зафиксированная в месте гибели «Жаннетты», была значительно южнее. Выходило, что сейчас они оказались в самой северной точке всего маршрута экспедиции.

На следующий день Делонг воспользовался методом астрономической навигации, называемым позиционированием Самнера, и подтвердил более ранние измерения. Он счел, что проблема в приборах – возможно, из-за тряски при движении по льду что-то в них сломалось или же он просто сделал ошибку. Кроме того, он полагал, что на точность измерений могло повлиять преломление звездного света или какой-нибудь другой арктический феномен. Он трижды проверил расчеты, построил еще несколько позиционных линий и в полночь снова достал секстант. Результаты оставались неизменны.

Делонг обратился к своему опыту навигации. В чем была проблема? Где крылась ошибка? В следующий полдень он попросил Мелвилла провести измерения. Только увидев, что и теперь результаты не изменились, он принял правду. Он полагал, что за последние восемь дней они прошли 20 миль на юг. Но наблюдения свидетельствовали об обратном. На самом деле они продвинулись более чем на 28 миль в северном и северо-западном направлении. Иными словами, лед, по которому они шли, смещался на север быстрее, чем они спускались на юг. Несмотря на все усилия, они фактически ушли назад . Или, как выразился Мелвилл, «отступили». По словам Делонга, это было сильным преуменьшением, но и его оказалось «достаточно, чтобы заставить любого задуматься и встревожиться».

Капитан не мог найти в себе силы сообщить ужасные новости морякам. Он не мог поделиться ими даже с ближайшими офицерами. «Я обманываю их, – писал он, – и боюсь, как бы они не начали задавать мне вопросы». Делонгу претила эта уклончивость – скрывать что-либо было не в его характере, – но в сложившихся обстоятельствах он не видел другого выхода. Он не сомневался, что «великое разочарование, если не полная потеря энтузиазма, постигнет команду, если сообщить всем столь неприятную правду».

Он поделился новостями только с доктором Эмблером и Мелвиллом. Механик не стал церемониться с оценкой ситуации. «Наше положение, – сказал он, – совершенно безнадежно». Он заметил также, что моряки вскоре «помрачнели и стали проявлять подозрительность, верно догадываясь о причинах, по которым от них скрыли результаты первых измерений».

Именно тогда в дневнике капитана Делонга впервые зазвучали нотки отчаяния. «Если продолжать в том же духе, – написал он, – нам никогда не выбраться».

О, мой дорогой муж,

я так жажду увидеть тебя, что не могу писать длинные письма. Я не могу дождаться, когда лето кончится и принесет хорошие новости или плохие. Я очень долго хранила терпение, но больше держаться уже не могу. И все же пытаюсь.

Как же ты, должно быть, устал и измучился, как отчаялся ждать окончания своего долгого изгнания, как соскучился по дому, семье и друзьям! Какие лишения и невзгоды тебе пришлось пережить! Я молю Бога, чтобы ты вернулся с победой и был щедро вознагражден за свою жертву. Мы с Сильвией постараемся, чтобы ты забыл о всех трудностях, когда вернешься к нам.

Я строю множество планов и представляю, как счастливы мы будем после твоего возвращения. Не сомневаюсь, ты делаешь то же самое. Мы должны попытаться воплотить все наши мечты в жизнь и привнести в нее как можно больше радости.

Шаманы стояли на островке высокой травы возле деревянного форта под двойным крестом старой русской православной церкви. Теплым летним днем среди ярких арктических цветов они приступили к обряду и воззвали к полярным богам. На побережье собрались жители окрестных деревень и те, кто пришел из далеких поселений в глубине материка. Они танцевали, пели, кричали и били в барабаны, пробуждая духов Крайнего Севера.

Капитан Хупер зашел в Сент-Майкл на Аляске, чтобы купить угля и продовольствия, прежде чем отправиться на север, к Земле Врангеля, на поиски Делонга. Скептически наблюдая за обрядом, он все же хотел, чтобы шаманы сказали ему, удастся ли им что-нибудь разузнать о судьбе «Жаннетты». Что известно богам? Жив ли Делонг? Стоило ли испытывать судьбу и вести «Корвин» в зону льдов на поиски пропавших путешественников?

Ответы на эти вопросы интересовали и жителей Сент-Майкла, ведь двое местных эскимосов, Алексей и Анегин, отправились на север вместе с Делонгом и уже два года не были дома. Обитатели Сент-Майкла отчетливо помнили моряков «Жаннетты», которые купили у них меха и собак и поделились своими планами увести свой корабль туда, где еще не ступала нога человека. Жена Алексея все еще ждала его, но тревожилась, как и все остальные жители деревни.