Валерий Старовойтов - Возмездие [Повесть и рассказы]

За блиндажом послышались возня и ругань. Часовой не пускал в блиндаж постороннего.

— А, сучонок, он мне руку прокусил! — Завопил молодой охранник.

— Да пошел ты! Винтовку в кустах забери, сторож хренов! — Крикнула женщина, одетая под мужика в пиджак, галифе и сапоги, на самые уши у нее была натянута шляпа. Григорий приподнялся, отодвигая от себя доктора, и начал всматриваться, не узнавая некоторое время Марию Малышкину. Она сняла шляпу, и темные волосы упали по плечам пиджака не по росту. Рядом, прижавшись к её ногам, стоял мальчик лет семи.

— Вы кто? И как оказались здесь?! — Доктор пытался прояснить ситуацию, переводя взгляд с непрошеных гостей на больного и старшего начальника.

— Я жена бывшего коменданта Малышкина, а мальчик — сын Григория Ускова. Спрятала его у себя, пока солдаты из НКВД весь дом Усковых переворачивали. Не знаю, чего они там искали. Жену его увезли. Отца так саданули прикладом в грудь, что он на третий день и помер, а я с мальцом в тайгу. Старик Шевелев нас сюда и вывел…

В потоке солнечного света, пробивающегося от дверного проема, волосы непрошеной гостьи взметнулись темным крылом, и Григорий узнал женщину, потянул к ней руки, но мальчуган бросился в его объятия первым. Медведев передал записку доктору и вышел из блиндажа. Вскоре на поляне зазвучал его командирский голос, отдающий команды на построение отряда.

Ночь накрыла лагерь. Лично проверив караул, Медведев вернулся к костру. Огонь выхватывал из темноты веселое лицо старика, который, подбрасывая ветви, пожираемые пламенем, напевал как обычно татарскую песню.

«Его сыновей, многочисленных родственников, земляков веду завтра на верную смерть, а он поет!» — Командир подсел рядом и молча смотрел в огонь, глубоко погруженный в свои мысли… «Война не прекратится никогда на этой грешной земле. Нас не убьют сегодня, убьют завтра. Одно дело умереть за правое дело, за свободу, естественное, природное состояние любого существа». По ту сторону костра в густой траве мелькнула серая шкурка любопытного зайчишки и исчезла. В голове всплыл образ сына Николая II с игрушечным зайцем в руках. «Детей за что, суки!» Медведев с треском разломил об колено большую хворостину, которая моментально вспыхнула, озаряя поляну, на которой вповалку спали бойцы его отряда, обнявшись с кольями и дубинами. Неожиданно Мансур запел громче:

А потом тихо добавил:

— Отдохни, сынок, завтра в бой. Все будет хорошо, аллах милостив к тем, кто карает безбожников!

Забрезжил рассвет. Кромка тайги посветлела, вдоль её опушки растянулся отряд повстанцев. Шли в колонну, чтобы занять позицию у села, выставив на краю раскорчеванной тайги пулеметную точку, которую было трудно обнаружить в буреломе. К нему стелился покос до самого Высокого Яра, поэтому задача пулеметного расчета была предельно простой — прицельным огнем рассеять противника, который должен броситься в погоню за Медведевым. Место для точки было выбрано заранее им самим. Вершина небольшого холма была завалена выкорчеванными пнями. Бабид и его подручный установили пулемет «Максим» так, что между корнями торчал ствол, больше похожий на сук сваленного дерева, которых кругом было навалом. С бурелома хорошо просматривалось поле, обласканное лучами восходящего солнца. Справа на опушке тайги схоронился Медведев с пятеркой самых лучших бойцов из отряда Ускова. И как только папаха пулеметчика взлетела над пулеметом, Медведев и его бойцы понеслись между копнами верхом на хороших лошадях. Вслед им со стороны Высокого Яра, пытаясь взять в кольцо, вылетела конница Красной Армии. Бабид в прорези щита видел мушку, которая была на аршин впереди первого всадника в кожанке с шашкой в руках, и нажал на спуск. Пулемет в руках задрожал, заполняя треском лес. Три коня, всхрапывая и заржав в диком исступлении, пали, давя под собой всадников. Прицел взметнулся вправо, и очередь скосила еще четверых, но этого пулеметный расчет Медведева уже не видел. Со стороны села ухнуло. Снаряд разорвал пулеметный расчет в клочья, размотав кишки на корнях валежника. Преследователи повернули в сторону села. Николай на скаку слышал взрыв и понял сразу, что произошло нечто ужасное, обрушившее все его планы. Резко натянув поводья, отчего вороной встал на дыбы, он развернулся и, припав к потной шее коня, помчался в сторону бурелома вдоль просеки, поднимая своих в атаку. Медведев понимал, что это единственно верное решение, потому что дозорный отряд НКВД сейчас летит в штаб, который наверняка расположен в сельском совете, чтобы доложить обстановку. Таким образом, у него есть час, чтобы уничтожить орудийный расчет и войти в село.

Высунувшись за бруствер, за которым стояла пушка, командир расчета с ужасом смотрел, как по полю в его сторону бегут лохматые, оборванные люди с кольями и дубинами, по которым слева и справа раздаются хлопки винтовочных выстрелов. Бегущие люди, несмотря на оружейный огонь, словно заговоренные неведомой силой, с дикими криками на басурманском языке приближаются к селу все ближе и ближе…

Передергивая затворы и паля, не целясь, «в белый свет, как копеечку», расчет начал отступать, успев сделать всего один выстрел из пушки с недолетом. Медведев стал обходить с тыла, увлекая за собой объединенный отряд Ускова и свой в единый эскадрон. Краем глаза Николай видел свой просчет, исправить который уже было невозможно. Кавалерия противника не бросилась, понеся потери в штаб, а дождавшись, когда мятежники выступят, вылетели с шашками наголо навстречу Анвару Загирову и всей многочисленной его братии с кольями и дубинами в руках.

Солнце спряталось за тучу, пытаясь скрыться от кровопролитной бойни у Высокого Яра.

Как только эскадрон Медведева начал форсировать узкую речушку, с деревенской мельницы по ним ударил пулемет, выкашивая бойцов на крутом подъеме к яру, который лошади не могли пройти быстро. Последнее, что мог видеть Медведев, смертельно раненный, падающий в воду, была стайка пескарей, бросившихся врассыпную. А на той стороне реки богатырь Загиров, истекающий кровью, продолжал рушить наседавших на него кавалеристов. Анвар с тяжелой березовой дубиной в стальных руках походил на страшную машину, которая сбивала одним ударом коней и моментальным, разящим с разворота в голову, — наседающих пеших бойцов НКВД. Они падали к его ногам, не выполнив приказа: «Взять живым это чудовище!» Раздались выстрелы из револьверов подлетевших к Анвару на лошадях командиров…