Юрий Устин - Лабиринты свободы

Правда, у любителя женского общества всё-таки была безответная любовь к 53-летней вдове поэта и философа Клода Адриана Гельвеция. Стареющий Бен довольно часто посещал её дом, наслаждаясь обществом, которое там собиралось. При этом он не раз намекал этой обаятельной и умной женщине, что не прочь навсегда остаться в её шикарном особняке на улице Сен-Анн. Однако в ответ на его намёки Анна-Катрин отвечала, что она хранит верность покойному мужу и не собирается что-то менять в своей жизни.

«Чёрт бы побрал этого философа, — про себя ругался Бенджамин. — Неужели я не достоин заменить его». Он не мог допустить и мысли, что Анна-Катрин отказывает ему из-за большой разницы в возрасте, но это было действительно так, и никакая верность покойному мужу тут была ни при чём. Всё-таки за плечами у Бенджамина Франклина были уже 77 лет.

«Сегодня же пойду и сделаю ей официальное предложение», — решил американский дипломат и твёрдыми широкими шагами направился к выходу: в этом дворце ему делать больше уже нечего.

После подписания Версальского мира представители трёх государств готовились выйти из зала, где только что засвидетельствовали своими подписями результаты восьмилетней войны. В этот момент к главе английской делегации, министру иностранных дел Чарльзу Джеймсу Фоксу, подошёл его коллега, государственный секретарь по иностранным делам Франции граф де Верженн.

— Вы их только что отпустили, а между тем, вполне возможно, что эти тринадцать штатов в будущем создадут всемирную империю, — сказал с ухмылкой французский граф английскому министру, желая хоть как-то «уколоть» невозмутимого англичанина (де Верженн даже не предполагал, насколько он был близок к тому, чтобы стать в этот момент пророком). Однако лицо главы английской делегации осталось непроницаемым. Оно никак не проявило недовольства от такой наглости француза и от полученного оскорбления. Мудрый английский министр посмотрел на графа своим невозмутимым взглядом и точно парировал удар:

— Да, возможно. Но в этой империи все будут говорить по-английски.

Свидетелем данного разговора невольно стал юноша 15 лет. Благодаря своему совершенному знанию французского языка он оказывал на этих переговорах услуги переводчика, куда его определил отец — Джон Адамс. Молодой человек вёл свой дневник, и содержание этой беседы в тот же вечер нашло своё отражение как ещё один важный эпизод в его жизни. А подобных мировых исторических эпизодов, свидетелем либо непосредственным участником которых в будущем станет этот юноша, хватило бы на несколько человеческих жизней. Ведь имя молодого переводчика было Адамс Джон Куинси, впоследствии шестой президент США.

После окончания военных действий между недавними противниками для независимого государства наступило непривычное состояние мира. Когда конгрессмены и генералы американской армии стали «осматриваться» вокруг, то обнаружили, что находятся в новых для себя условиях. Их взору стали открываться и проявляться внутренние проблемы, которые замалчивались в конфедерации штатов ввиду сложностей военного времени. Тогда все работали на войну и для победы, на которую всё и списывали. Находясь в едином патриотическом порыве борьбы за независимость, участники этого процесса либо не могли предвидеть грядущих проблем, либо просто не хотели акцентировать на этом своё и чужое внимание.

В мирные дни прежде всего стал вопрос о деньгах, которых катастрофически не хватало для содержания армии. Сепаратизм отдельных штатов также мешал выработать правительству единую послевоенную политику внутри государства. А тут ещё в дополнение ко всему участились факты волнений среди колонистов. Они были недовольны положениями Ордонанса о северо-западе, регулирующими продажу и заявление новых территорий к западу от ограничительной линии, установленной ранее Великобританией. Но после подписания Парижского договора 1783 года Британия отказалась от этих земель и передала их в ведение правительству Соединённых Штатов. С этого момента колонистам запрещалось просто занимать и осваивать эти земли, вытесняя с них коренное индейское население, и теперь они могли их только выкупить.

Несколько штатов также не отказались бы прирезать часть северо-западных земель к своим границам. Но больше всего претендовал на эти территории штат Виргиния. Мотивировка претензий была проста: в результате военных действий виргинская милиция в 1779 году сумела разбить английские войска и взять в плен самого губернатора Генри Гамильтона.

Индейцы не участвовали в подписании мирных договоров, напрямую касающихся раздела их исконных земель. Их никто и не собирался приглашать на эту процедуру. Некоторые племена индейцев продолжали вести военные действия против самих колонистов, чем также создавали определённые трудности для нового правительства Соединённых Штатов.

Напряжённость чувствовалась и в армии. Оставшись без идеи борьбы за независимость и без участия в активных военных действиях, некоторые генералы стали задумываться о своём будущем. Правда, уже не в качестве военных, а в качестве лидеров партий и движений, которые могли бы их привести к власти. Особенно часто среди офицеров обсуждалась личность Вашингтона как самого авторитетного человека в Соединённых Штатах. А ведь он, если бы пожелал, смог бы повести за собой и армию, и всех тех, кто захотел бы видеть его во главе нового государства. Вопрос был только в том, кем он мог бы стать в таком случае: демократически избранным главой конфедеративной республики, военным диктатором или новым монархом?

который раз Костюшко с Томашем проделывали один и тот же путь от своего форта до Филадельфии. Всю дорогу они ехали молча, общаясь друг с другом только по необходимости, но Томаш уже привык к такому поведению генерала. С тех пор, когда Мадлен вдруг покинула форт и ушла в неизвестном направлении, Костюшко всё время посвящал себя службе, отправляясь рано утром из дому и возвращаясь поздно вечером. По вечерам, часами просиживая в своей комнате, он молча смотрел, как тает горящая свеча, или читал какую-нибудь книгу, которую доставал для него и подсовывал Томаш. И это при том, что книги в гарнизоне были редкостью и хранились в основном только у офицеров.

Наконец, на закате дня Костюшко с Томашем прибыли в город и остановились в новой небольшой, но аккуратной гостинице. Покрытый дорожной пылью, Костюшко не хотел ехать сразу в дом к Вашингтону, хотя ранее главнокомандующий предлагал ему и его ординарцу ночлег. Костюшко прибыл в Филадельфию к другу, чтобы встретиться с ним и принять окончательное решение, над которым он размышлял в последнее время.