Александр Красницкий - В пасти Дракона

Наконец принято было решение, решение отчаянное... Умирать так или иначе всё равно приходилось, но перед смертью решили сделать ещё одну попытку, отчаянную, казавшуюся большинству просто невозможной: взять штурмом форты на берегах Пей-хо... Это было уже отчаяние обречённых на смерть.

Обсуждение этого вопроса вызвало споры. Форты представлялись неприступными.

— А всё-таки их нужно взять! — высказал своё мнение один из русских.

— Это невозможно!

— Если нужно, всё возможно. Форты необходимо взять, и мы их возьмём!

Твёрдость, с которой высказано было это, повлияла на окончательное решение.

Смелость города берёт!

В два часа ночи очень тихо союзный отряд двинулся вперёд. Китайцы никак не могли ожидать этого движения и прозевали противников. Незаметно подошли европейцы к фортам. Две роты русских моряков были рассыпаны в цепь. Начался штурм, и к пяти часам утра оба ближайших форта были взяты, а гарнизоны их перебиты [38] 1 генерал, 87 офицеров и 1200 солдат. .

Прежде чем китайские генералы опомнились, европейцы засели в фортах, и теперь их уже нужно было выбивать отсюда.

Положение, впрочем, изменилось мало. Только роковая минута была отсрочена. Гибель же всё-таки казалась так или иначе неизбежной. Ведь союзный отряд был окружён более чем 40 тысячами китайцев...

атов почувствовал, что у него на душе стало легче, когда он очутился на вокзале железной дороги в Тянь-Цзине, куда прибыл 30-го мая восточносибирский стрелковый полк с сапёрами, казаками и полевыми орудиями.

Морское ли путешествие, постоянное ли пребывание на людях или же ожидание близкой опасности благотворно повлияли на него — этого он не знал. Только тревога его не была так ощутительна, как в тот день, когда он получил роковую телеграмму. Мысли о Лене не выходили у него из головы, но он относился к случившемуся уже с большим спокойствием.

Кругом товарищи только и говорили, что о предстоящей кампании. Никто не думал об опасностях, все мечтали только о славе. Морской переход, а затем путь от крепости Таку до Тянь-Цзиня прошёл незаметно. Ничто не напоминало до этого города о начале войны. В Таку их беспрепятственно допустили сойти на берег и сесть в вагоны на железнодорожной станции Тонг-Ку; поезд шёл с обычной скоростью. Но едва только отряд полковника Анисимова очутился на вокзале железной дороги в Тянь-Цзине, картина резко изменилась.

Железная дорога из Таку на Пекин идёт до станции Ян-Цун по левому берегу Пей-хо, и вокзал в Тянь-Цзине отделён от самого города рекой. Тянь-Цзинь находится на правом берегу чуть выше по течению, чем вокзал.

Собственно говоря, он состоит из трёх городов. Посередине крепости — внутренний город, защищённый глинобитными стенами в четыре сажени высоты и глубоким водяным рвом. Севернее крепости — китайский город, а на юг от него — европейские концессии. Под Тянь-Цзинем расположены два больших арсенала, которые, в свою очередь, являются сильными крепостями. Третий арсенал — Сичу, главный из всех, находится в пяти верстах выше Тянь-Цзиня на Пей-хо.

В нём и засел Сеймур с отрядом.

С первого взгляда, брошенного на Тянь-Цзинь, полковник Анисимов, явившийся старшим из офицеров всего небольшого отряда союзников, определил, что с теми ничтожными силами, какие были у него, ничего другого делать не приходится, как только укрепиться на железнодорожном вокзале и защищаться там, если последуют нападения.

Весь русский отряд расположился на вокзале в его полуразрушенных зданиях. Тут же было несколько десятков французских и немецких солдат, оставленных Сеймуром на всякий случай для охраны станции.

Сейчас же между всеми союзниками установились самые дружественные отношения. Общая опасность соединяла их и примиряла всякую вражду даже между французами и немцами.

Русские быстро освоились на новом месте — словно они тут всю жизнь провели.

В урочный час барабан пробил зарю, потом — на молитву. И солдатики, выставив караулы, завалились на боковую.

Шатов не мог уснуть, хотя чувствовал себя сильно уставшим. Он вышел на платформу. Вечер после жаркого дня был тихий, прохладный. С Пей-хо веяло свежестью. Вокруг вокзала было всё тихо, но из самого Тянь-Цзиня доносились крики и шум.

Вдруг, словно из-под земли, выросли перед ним две человеческие фигуры. Появление их было так неожиданно, что Николай Иванович слегка вскрикнул, но, быстро оправившись, схватился за эфес сабли.

— Господин! — раздался тихий шёпот. — Мы пришли к тебе!..

Николай Иванович сейчас же узнал по голосу Чи-Бо-Юя. Спутником же его не мог быть никто иной, как его брат Тянь-Хо-Фу.

Ещё в Порт-Артуре Шатов знал, что обоим китайцам, благодаря его просьбе, удалось пристроиться к отправлявшемуся в Тянь-Цзинь полку стрелков, но после этого он не видел их и даже успел забыть о них. Теперь братья стояли перед ним.

— Вы ко мне? С чем? — спросил Шагов.

— Пришли проститься с тобой...

— Как проститься! Разве вы уходите?

— Да, господин...

— Куда же?

— Туда! — указал Чи-Бо-Юй в сторону Тянь-Цзиня.

Николай Иванович удивился.

— Это что же значит? — воскликнул он. Вы хотите изменить русским?

Чи-Бо-Юй покачал головой.

— Нет, мы не изменники!

— Зачем же вы тогда уходите?

— Так нужно!

— Но вас не пропустят. Разве вы не знаете, что кругом расставлены пикеты?..

— Мы имеем пропуск... Не сердись, господин, на нас и не считай нас неблагодарными. Но уйти мы должны. Кровь нашего отца требует отмщения.

— Если бы вы остались с русскими, ваша месть была бы вернее...

— Нет... Мы должны спешить, вам же не удастся скоро дойти гуда, куда нужно нам. Мы идём в Пекин! — пояснил Чи-Бо-Юй.

— В Пекин? Зачем?

— Там наш враг. Там, может быть, сестра наша Уинг-Ти. Потом у нас есть поручение туда от начальника... серьёзное поручение. Вот мы и идём. Если у тебя есть знакомые в Пекине и ты хочешь передать им от себя весть, поручи нам, и мы исполним всё, что будет приказано тобой.

Яркая мысль мелькнула у Николая Ивановича. Он теперь знал, что эти два парня идут в Пекин неспроста. Вероятно, они вызвались доставить туда какое-нибудь сообщение к запертым там европейцам. Иначе им не дали бы пропуск. Если это так, то, стало быть, они легко могут найти дорогих ему стариков и, может быть, Елену.

— Вот что, — сказал он, — если вы будете в Пекине, найдите там русское семейство Кочеровых и постарайтесь защитить их от опасности, пока наши войска не войдут туда. Это всё, что я хочу от вас. Я не останусь в долгу перед вами.

— Будет сделано, господин! — тихо ответили братья и скрылись во мраке ночи.