Саймон Скэрроу - День цезарей

– Порцин убит! – крикнул задним кто-то из наймитов. – Отходим, парни!

– Бежим! – взревел Макрон, подхватывая крик и этим усиливая среди наймитов панику.

Германцы снова зашлись своим боевым кличем, под которым наймиты начали откатываться. Задние обратились в бегство вслед за повозкой. Без поддержки с тыла их товарищи, все еще задействованные в схватке с германцами, уже не могли противостоять натиску громоздких щитов. Крайние уже валились под размашистыми ударами топоров; разгром был, в сущности, завершен.

Катон приостановился наступить на голову вражьему главарю и выдрать свой меч на волю. Макрон встал рядом, тяжело переводя дух, а германцы, огибая офицеров с боков, погнались за Нарциссовыми прихвостнями. Подоспевшего штандартоносца Катон придержал за плечо, и втроем они поспешили к углу улицы, за которым шла под уклон дорога к лагерю.

Повозка успела отдалиться на добрую сотню шагов и тряслась по булыжинам (судя по всему, вес был нешуточный). Возница гнал напропалую, и встречный люд с криками разбегался перед обезумевшими мулами. Рядом с возницей, вцепившись в сиденье, трясся Нарцисс. Обернувшись, он пару секунд глядел на вынырнувших из-за угла офицеров и имагинифера. Наймиты неслись вразброс, улепетывая от погони германцев, оглашающих дорогу кровожадно-победными воплями.

– Повозка! – выбросил руку вперед Макрон. – Надо ее взять, вместе с этим выродком Нарциссом.

Он припустил было к дороге, но Катон удержал его за руку.

– Погоди. Мы почти уже у лагеря. Сейчас главное управиться с преторианцами. Серебро подождет. – Еще не вполне отдышавшись, он набрал в грудь воздуха и крикнул в сторону германцев: – Опцион! Опциооон! Отозвать людей!

Начальник германцев находился сейчас на острие погони, криками и взмахами меча подбадривая своих соплеменников, что с оружием наперевес гонялись и добивали отступающих. Сделав рупором руки, Катон повторил приказ, но тщетно: начальник был слишком далеко, да к тому же в запале.

– Вот за это, – рыкнул Макрон, – этих волосатых жоп и не берут в легионы. Хороши в стычке, но помеха в битве.

Гоняться за германцами в попытке восстановить дисциплину было бессмысленно. Да и поздно. К той поре, как в них уймется жажда крови, они уже будут в разных концах города. Придется обойтись без них, своими силами. Жаль, что ускользнул со своими сокровищами Нарцисс. Но обнадеживает то, что попытка подкупить гвардию у заговорщиков сорвалась.

Досадливо вогнав в ножны меч, Катон расправил плечи и указал вдоль улицы на лагерь.

– Идем туда втроем, – указал он Макрону и штандартоносцу.

Центурион сунул в ножны свой окровавленный клинок.

– Будем уповать на то, что гвардейцы еще чтят императорский штандарт. Иначе не успеем опомниться, как тебя возьмут в оковы за убийство Граника. И это еще меньшее из зол. А то как бы твою голову не выставили над караульней, для украшения.

– Спасибо на добром слове, – хмуро усмехнулся Катон. – А теперь идем.

– Наклони штандарт и прикрой его, – тихо приказал Катон, приблизившись к парадному кольцу перед лагерем.

Имагинифер замешкался, и приказ пришлось повторить более строго. На этот раз штандарт принял горизонтальное положение, а сам штандартоносец убрал лицо под ощеренную морду зверя. С наброшенной на шлем волчьей шкурой и древком в руке он был неотличим от равных ему по званию: штандартоносцев в преторианской гвардии насчитывались десятки, так что кто их меж собою различит. Солнцеликий образ императора был прикрыт плащом.

Три когорты уже выстроились на плацу, а толпа солдат все струилась на построение из-под свода центральных ворот. Большинство было уже экипировано, но многие еще возились с ремнями и пряжками, а товарищи рядом несли их оружие. Картина, знакомая во многих уголках империи.

– А зачем скрывать штандарт? – недоуменно спросил Макрон на пути через плац. – Мы ж здесь как раз для того, чтобы быть на виду, нет?

– Сначала разузнаем, какие здесь царят настроения, – пояснил Катон. – Покамест мы просто офицеры, прибывшие на общий сбор.

Они лавировали в заполняющей плац толпе, где шел обычный обмен приветствиями между солдатами и кивками между их командирами. У ворот Макрон боевито гаркнул:

– А ну, дать дорогу офицерам!

Преторианцы послушно расступились, и спустя минуту трое императорских посланцев находились уже в лагере. Катон жестом велел своим спутникам отойти в сторонку для получения указаний. Прежде всего он обратился к штандартоносцу, который в дороге выказывал признаки волнения:

– Как тебя звать?

– Герий Рутилий, господин префект.

– Прекрасно. Слушай меня, Рутилий. Ты – имагинифер императора. Столь великая честь кому попало не выпадает. Значит, ты в свое время отличился. И теперь твоему императору угодно, чтобы ты отличился вновь. А для этого делай в точности то, что я тебе приказываю. Еще раз подчеркиваю: в точности и без колебаний. И тогда все у нас пройдет благополучно. Если же в тебе будет заметна хоть тень сомнения, то все мы втроем считай что покойники. Ты понял меня?

– Да, господин префект.

– Тогда расправь плечи, грудь вперед и выше голову. А когда я отдам приказ, сделай так, чтобы императорский штандарт вознесся так, дабы его увидели все и отовсюду. Ты сделаешь это?

– Непременно, господин префект.

– Вот и хорошо. Теперь насчет тебя, Макрон. Надо, чтобы ты направился в нашу казарму. Убери с постов часовых и замени их своими людьми. Не дай никому остановить себя на входе в штаб претория. Надо, чтобы вся наша центурия под твоим началом была готова нас поддержать, если что-нибудь пойдет не так, как мы рассчитывали.

Центурион цокнул языком.

– Все шло не так, как мы рассчитывали, с самого нашего назначения в преторианскую гвардию. Почему же сейчас что-то должно идти иначе? Тем не менее я буду на месте, друг мой. Не беспокойся.

Он похлопал Катона по плечу и скорым шагом устремился к казарме Второй когорты.

Префект кивнул в направлении штаба:

– Ну что, пошли.

Держась сбоку, они двигались по главному проходу мимо текущего от казарм к главным воротам людского потока. Катон шел с легким наклоном головы, несколько скрывая таким образом лицо от встречных. Хотя солдаты, которых подгоняли младшие офицеры, и без того не имели ни времени, ни возможности приглядеться к этой паре. Так Катон с Рутилием беспрепятственно добрались до здания ставки.

По бокам входной арки там стояли двое часовых, которые при проходе Катона с имагинифером дружно застыли навытяжку. С внутренней стороны находился просторный, окруженный колоннадой двор, на дальнем краю которого возвышался длинный, в три этажа, прямоугольник штаба. Перед колоннадой здания дежурили еще четверо часовых, не замедливших отсалютовать старшему офицеру в сопровождении штандартоносца. По короткому пролету лестницы Катон и Рутилий поднялись в крытый атриум. Здесь из высоких сводчатых окон под куполом лились лучи дневного света. Видя стремительное приближение префекта, из-за стола при входе бойко вскочил дежурный опцион. Катон на ходу вынул у себя из-за пояса небольшой пергаментный свиток и протянул ему на ознакомление.