Эрнст Мезаботт - Иезуит. Сикст V [Исторические романы]

— Я с вами совершенно согласен и благодарю; с этих пор, герцог, я ваш; услуга, оказанная Орсини, не может пропасть!

Марио Сфорца, бывший немым свидетелем этой сцены, самодовольно улыбнутся, ему было приятно, что столкновение таких важных персон, как герцог Орсини и папский племянник — устранено.

Таким образом, убийство несчастного Перетти, племянника кардинала-монаха, осталось безнаказанным. Оба герцога никак не могли предвидеть, что этот неизвестный бедный старик Монтальто вступит на папский престол под именем Сикста V, и будет избран Провидением карающей десницей.

Залы Ватикана были полны народа. Посланники иностранных держав, кардиналы, епископы, синьоры наполняли эти залы, еще так недавно при папе Григории XIII пустые. В царствование покойного власть была разделена между кардиналами Сан-Систо, Гуастовиллани и герцогом Сора. Эти три персоны в свою очередь делились с министром кардиналом Комо. Затем и римские аристократы, между которыми, как мы знаем, одну из видных ролей играл герцог Орсини, распоряжались каждый по своему произволу, так что папе Боккампаньи ничего не оставалось; а потому иностранцы и итальянские князья, имевшие надобность в политических делах в римской курии, обращались не к папе Григорию XIII, а к тем лицам, в руках которых была сосредоточена власть.

С вступлением на папский престол Сикста V обстоятельства резко изменились. Он взял в свои железные руки все, что касалось внутренней и внешней политики государства. Окружающие были поражены тактом и энергией, которые проявил Сикст V на первых же порах его вступления на престол, теперь он вовсе не походил на того скромного монаха-отшельника, каким он казался в течение многих лет. Новый папа предстал глазам изумленной публики во всем величии государя и первосвященника; будто он в течение своей долгой жизни, постоянно занимал высокий пост политического деятеля. Прежде всего он пожелал установить равенство перед законом всех подданных — от знатного синьора, до простолюдина. С непреклонной энергией и жестокостью он преследовал и того, и другого, если нарушался закон. Из донесений исповедников ему было известно, как тяжко бедный народ был угнетен богатыми синьорами. Донесения эти вполне подтверждали правдивость истории, рассказанной куртизанкой Диомирой кардиналу-монаху. Изучая общественную жизнь, Сикст V пришел к убеждению, что современное общество совершенно безнаказанно страдает от трех ненавистных бичей: аристократов, бандитов и папских сбиров, прозванных убийцами, от которых народ ищет защиты даже у бандитов. Сикст V в душе поклялся уничтожить, вырвать с корнем это закоренелое зло.

На четвертый день по вступлении на престол новый папа, как мы знаем, показал, что его главная цель будет заключаться в правосудии, приказав, несмотря на просьбы всех кардиналов, повесить четырех бандитов. Распоряжение это напугало знать, и дало надежду бедному народу. Первые притихли, а вторые подняли головы и уже не позволяли себя безнаказанно грабить и насиловать; зная, что им будет оказана законная помощь, они перестали склоняться перед произволом синьоров и их клевретов и без церемонии крутили им руки назад и представляли в суд. Произошло что-то необычайное, для вельмож и кардиналов настал суд праведный, неумолимый, даже жестокий. К этому они не были приучены до сих пор. Племянник именитого кардинала Альтана, князь святой Германской империи, за нарушение закона был послан в крепость святого Ангела и приговорен к смертной казни. Сикст V утвердил приговор. Только вмешательство германского правительства спасло осужденного, и он был освобожден. Сикст V, хотя и был окружен друзьями, занимавшими важные посты при святом престоле, но ни один из них не смел помыслить превысить свою власть, перейти назначенную границу; папа управлял государством вполне самостоятельно, отнюдь не поддаваясь постороннему влиянию.

В утро, о котором идет речь, главный зал Ватикана был переполнен иностранными посланниками и вельможами. Каждый непременно преследовал свою цель. Испанцы интриговали против французского короля Генриха III; сторонники последнего указывали Сиксту V на чрезмерное тщеславие герцога Гиза, стремящегося сделаться сильнее самого папы; великий герцог Тосканский и другие итальянские князья употребляли всевозможные усилия, дабы заручиться расположением папы. Словом, главный зал Ватикана напоминал минувшие времена, когда папа Григорий VII провозгласил с кафедры святого Петра свой страшный катехизис [97] Катехизис ( греч . Katechesis — наставление, поучение) — краткое изложение христианского вероучения в форме вопросов и ответов. , известный под названием «Dictatus рарае» [98] «Власть папы». , послуживший всемогуществу римской теократии, когда короли и императоры Европы оспаривали друг у друга честь вести за узду белого мула, на котором ехал римский первосвященник. Царствование Сикста V напомнило это минувшее время всемогущества папского престола. Пока посланники терпеливо ждали очереди заявить его святейшеству свои полномочия, Сикст V очень любезно толковал с великим герцогом Тосканским.

— Итак, — говорил папа, — наше избрание доставило удовольствие вашему высочеству? Будьте уверены, что до тех пор, пока царствует Сикст V, Тоскана может рассчитывать на покровительство святого престола.

Одной из замечательных черт характера бывшего кардинала Монтальто была благодарность. Сикст V не забыл услуги, оказанной ему при выборах кардиналом Медичи. Окружающие с завистью видели, как его святейшество любезно разговаривал с герцогом Тосканским, родным братом кардинала Медичи.

Прошли те времена, когда внимание папы не ставилось ни во что.

Между тем в приемной произошло волнение. Церемониймейстер вбежал в зал, запыхавшийся и сконфуженный.

— Что случилось? — спрашивал его государственный секретарь святого престола кардинал Рустикуччи.

— О ваша эминенция, случилось то, чему и верить трудно, — отвечал церемониймейстер.

— А именно?

— Герцог Паоло Орсини желает представиться его святейшеству.

Действительно, все с удивлением увидали входившего герцога Браччиано. Убийца папского племянника Перетти сначала, когда кардинал Монтальто был избран, решил было бежать из Рима, но передумал, уверенный, что новый папа не посмеет тронуть его, и, как будто не имевший никакого отношения к убийству Перетти, совершенно невинный, отправился в Ватикан, желая представиться папе и лично поздравить его с восшествием на престол. Наглость, на которую способен был только такой закоренелый мерзавец, как Паоло Орсини.

Кардиналы и посланники, окружавшие папу, раздвинулись и дали дорогу герцогу.