Валерий Лаврусь - Очень странная история

— …А мне подруга говорит… — не умолкает Грета.

— Так что делает его величество?!

— Их величество король Артур в зале Круглого стола. Они с утра заседают с рыцарями. Сегодня же день принятия законов… — Девушка подаёт черепаховый гребень.

Королева никому не доверяла свои роскошные рыжие волосы. Когда-то давно матушка предостерегла: расчёсыванием можно навести колдовство и сгубить красоту. Жиневера распускает завязанные хвостом волосы и начинает их тщательно расчёсывать.

«Целый год мы думаем, смотрим, ничего не делаем, будто у нас парализована воля, будто мы даже пошевелиться не можем, а потом в Лугнасад нужно сразу всё порешать… Выйти замуж, жениться, принять законы…» — Жиневера раздражалась всё сильнее.

— К ярмарке приготовились?

— Да-а-а-а, — Грета смешно округляет глаза. — Новые платья пошили… Парни рубахи… Сегодня же танцы будут! Перт сегодня…

— Да я тебя не про Перта спрашиваю, бестолочь ты такая!

— А… а… а про что, моя королева?.. — девушка бледнеет, вот-вот готова расплакаться, она искренне не понимает, о чём можно ещё спрашивать, если не о Перте и свадьбе с ним?

«Ну вот, зря обидела девчонку».

— Ладно… Не обижайся, — Жиневера примирительно притягивает Грету, обнимает и гладит по спине. Девочка совсем не виновата, что молода и красива.

— Жрецы когда вернутся? Когда они уже всех там вас переженят?

— Они поехали просить силу у Первого Снопа 83, а приедут… нужно скотине силу передать, чтобы, ягнята-телята рождались… а потом товары на ярмарке нужно обойти, проверить, нет ли колдовства, тьфу-тьфу-тьфу… а ещё… — как ни в чём не бывало, отстранившись от королевы, Грета продолжает тараторить, — а ещё…

«Счастливая, — Жиневера с грустью смотрит на служанку. — Глупая, но молодая и счастливая… Господи, ну почему всё так быстро прошло?!»

— …Господа рыцари! — Король пытается успокоить заседание, позволив себе повысить голос. — Господа рыцари! К вопросу налогов на крестьян мы ещё вернемся! Вернёмся, говорю… Налоги всегда… Не в этом, так в следующем году. Вопрос трудный, я сам не могу определиться: подушный взимать налог или с обрабатываемой земли…

Король сидит, положив руки на легендарный Круглый стол, вкруг которого в двенадцати креслах расположились одиннадцать рыцарей (его величество за Столом всего лишь первый среди равных). Двенадцатое кресло уже тринадцать лет пустует… Да нет, не тринадцать… больше!

— Я вообще не понимаю! — в который раз за сегодня начинает заводиться эмоциональный Ивейн. — Почему нельзя взимать налог с собранного урожая? Почему?! Мы же всегда так делали!

— Потому, сэр Ивейн, — Персифаль расчёсывает шикарную седую бороду гребнем. — Потому что лукавит народ, скрывает истинный урожай.

Ивейн разводит руками:

— Раньше не лукавил, а теперь лукавит?

Рыцари снова принимаются галдеть, выказывая одобрение Ивейну.

— Всё! — Король поднимает руку, теперь уже требуя молчания. — На сегодня с этим вопросом закончили! Вернётся Мерлин (он как раз поехал подсчитать урожай), всё и разложит по полочкам. Он, волшебник наш, уже лет пять эту… как её, холеру… статистику ведёт.

— Статистику?

— Ну да. Записывает, у кого сколько земли, сколько душ в семье, сколько они заплатили налога с урожая, сколько сказали — подчеркиваю, сказали! — собрали урожая, а сколько, потом продали. Он то мне и говорил, циферки там, того… не сходятся. Продают с большего урожая, а налог платят с меньшего!

Рыцари снова забеспокоились.

— Ну хитрит народ, хитрит! — Персифаль прячет золочёный гребень в кошель. — Ну и что? Может, не стоит их так уж сильно напрягать налогами? Небось, не обеднеем…

— Может и не стоит, — соглашается Король. — И не обеднеем, да! Ладно! У нас на повестке ещё один вопрос… Тише… Ну, тише, господа рыцари! Что вы, ей богу, как дети малые?! Четырнадцать лет назад без вести пропал сэр Ланселот… Сэр Ланселот, говорю, пропал! Четырнадцать лет назад. Мы все помним ту печальную историю с драконами-смерчами, с тех пор пустует кресло. — Король картинно указывает на место Ланса за Круглым столом, и все непроизвольно поворачивают головы.

— Я полагаю, — после сценически грамотно выдержанной паузы продолжает Артур. (Любит его величество некоторую театральность, к театрам равнодушен, а театральности не чурается, ему бы самому на подмостки, такие умеет закатывать паузы… Но благородным господам нельзя на сцену. Зазорно! Неприлично! Да просто невозможно!)

— …Полагаю, пришло время занять это место новому рыцарю. Сэра Ланселота мы, видимо, уже не увидим. Персифаль, будьте любезны, расскажите, что вы узнали в Бретани.

— Да, в общем, ничего и не узнал… Безуспешной оказалась поездка. В фамильном имении Ланселота Озерного никто ничего не знает… Или не рассказывает. Для нас это равнозначно, поскольку означает: либо Ланселота действительно нет в живых, либо он хочет, чтобы мы так считали. В любом случае, полагаю, держать двенадцатое место пустым смысла нет. Тем более, у нас есть кому его занять… И это…

— Вы ведь Мордреда имеете в виду, сэр Персифаль? — уточняет беспокойный Ивейн.

— Мордреда, сэр Ивейн, Мордреда. Мальчишка вырос. В прошлом году его посвятили в рыцари… Пусть садится за Стол и учится…

— Что скажете, сэры рыцари? — Король испытующе оглядывает сидящих.

— А что говорить? — откинувшись на спинку кресла, кивает Кей. — Королю то виднее, пора или не пора…

— При чём тут я?! — возмущается король. — Здесь, за Столом, все равны.

— Ладно-ладно, — Ивейн кивает. — Действительно пора. Да и никто возражать не станет. Так?

— Так. Так. Пора! Что и говорить, — одобряют рыцари.

— Ну так что? Решили? Зову? Тут он, в прихожей. — Король ещё раз внимательно оглядывает рыцарей: — Зову!

Его величество поднимается и выходит за дверь.

— Растут мальчишки… — ворчит Персифаль. — Недавно… совсем недавно! я ему сопли… А теперь, поди же… Рыцарь Круглого стола…

— Перси, а мне всё кажется, мы сами только недавно были мальчишками… а теперь … — Борс трясёт редкими седыми волосами. Остальные сдержанно смеются.

— У тебя хоть трясти есть чем! А у меня только борода и осталась. И ещё на ушах… — Персифаль довольно ухает.

В зал входят Артур с Мордредом.

— Господа, рыцарь Круглого стола сэр Мордред. —

Король хлопает сына по плечу и толкает к земле. Мордред припадает на колено и прикладывает правую руку к груди:

— Польщен вашим выбором, сэры рыцари.

— Встаньте, сэр рыцарь. — Король протягивает руку Мордреду. — Вставай, сынок. Вот твоё кресло.

Мордред обходит Стол и садится в кресло Ланселота. Король возвращается на своё место, усаживается, оглядывает рыцарей и восклицает: