Виктор Мануйлов - Жернова. 1918–1953. Обреченность

Теперь снова пришел его черед наводить порядок в Москве и области. Правда, еще предстояло собрание партийного актива столицы и области, переизбрание членов обкома, выборы первого секретаря. Но все это формальности, которые, впрочем, хороши тем, что и на предстоящем собрании, и на пленуме обкома партии он, Хрущев, заявит о решительной борьбе с нарушениями советской конституции, устава партии, уголовного и экономического законодательств, указаний товарища Сталина. Особый упор надо будет сделать на те элементы, пробравшиеся в руководство государственными учреждениями, учебными заведениями, промышленными предприятиями, во многие сферы культурной и общественной жизни, которые ведут себя этакими князьками, дорвавшимися до власти. Надо будет особо указать на слепоту и беспринципность предыдущего руководства Москвы. Он им покажет кузькину мать, он таки наведет порядок в столице первого в мире социалистического государства, он… они узнают, что такое твердое ленинско-сталинское руководство.

Никита Сергеевич был очень доволен изменением своего положения. Помимо того, что он стал первым секретарем обкома партии, он еще и введен Сталиным в состав секретарей ЦК, ему Сталин поручил курировать министерства госбезопасности и внутренних дел, он должен разобраться с «ленинградским делом», а также с евреями, которые, видишь ли, захотели заполучить себе Крым для безраздельного в нем господства и с этой целью опутали сионистской паутиной всю страну. А уж кому-кому, а Никите Сергеевичу пришлось с этим народцем повозиться и на Украине: они, видишь ли, потребовали себе особых условий и в обеспечении жильем, и продуктами питания, и еще много чем другим, и потому, видишь ли, что больше всех пострадали в минувшей войне. Если их послушать, так и сама война Гитлером была развязана исключительно для того, чтобы уничтожить всех евреев. О том, что вдесятеро пострадали другие народы, жидам до лампочки. Просидели, видишь ли, в тылу всю войну, вернулись в разоренные города и в крик: «А где наши дома? Где наши квартиры? Почему они заняты всякими подозрительными личностями, сотрудничавшими с оккупантами? Где наши шмотки, которые мы бросили, утекая на восток по вашей милости? Где мы будем жить? Во что одеваться? Что станем жрать? Мало мы натерпелись в ташкентах и алмаатах, так еще терпеть и здесь – и это после того вклада, который мы внесли в победу над фашистами?»

Вот чего он понаслушался от этих «победителей». Но товарищ Хрущев не из тех, кого можно испугать криком и обвинением в украинском национализме и антисемитизме. Он быстро поставил всех на место, так что в Киеве они и вякать не смеют. Разве что на кухне жужжат, да и то в тряпочку. Хотите иметь все, что имели? Берите в руки ломы и лопаты, разбирайте развалины, стройте новые здания. Не хотите? Вот вам бог, а вот порог: скатертью дорога в Биробиджан… Крым им, видишь ли, подавай! Ишь, так их и растак!.. Именно поэтому товарищ Сталин и призвал его, Хрущева, в Москву, чтобы и здесь навести большевистский порядок. И он, Никита Хрущев, расшибется в лепешку, а доверие товарища Сталина оправдает полностью.

Значит, первое, что надо сделать – посадить на ведущие должности в МГБ своих людей. Вычистить из госбезопасности ев… э-э, тех людей, несмотря на заслуги, которые говорят одно, а делают другое. И партийные организации почистить, и культуру, и медицину, и научные учреждения, и промышленные предприятия… Все почистить и всех, где можно и нужно, вычистить. Ну и… Ленинград. Сталин особо выделил его среди других задач. Там, видишь ли, разросся махровым цветом русский национализм и всякие другие искривления политики партии и указаний товарища Сталина. Ленинградцы слишком много возомнили о себе, распустились, понимаешь ли: мы, мол, вторая столица, мы, мол, блокаду и прочее, а вы там все – мелочь и ничего больше. И кто больше всех кричал об этом? Жданов и его команда. Жданов вовремя подался на тот свет, но его последователи, все эти Кузнецовы, Преображенские и прочие, могут много крови попортить истинным ленинцам-сталинцам. Слава богу, товарищ Сталин вовремя разобрался в их гнилой сущности. А ведь совсем недавно сам же Сталин и прочил их в свои приемники. Теперь они сметены с шахматной доски. Тут, конечно, не обошлось без интриг и давления на Хозяина со стороны Маленкова и Берии, но завершить процесс Сталин выбрал все-таки не их, а его, Никиту Хрущева. Не исключено, что товарищ Сталин выдвинет его и в свои приемники. А почему бы и нет? Кто руководил самой большой и самой развитой республикой целых двенадцать лет? Никита Сергеевич Хрущев. Другие все больше возле Сталина отирались, а он работал самостоятельно. И если уж товарищ Сталин решит, тогда… тогда он, Хрущев, не станет долго раздумывать и тут же постарается сковырнуть Берию, а заодно и Маленкова. Потому что…

Впрочем, об этом думать еще рано. Но иметь в виду такую перспективу надо обязательно. Кто не видит дальше своего носа, тот и остается с носом. Или без него. И без головы тоже. Уж кто-кто, а Никита Сергеевич знает лучше других, как это делается.

Но боже ты мой, как он, Никита, испугался, когда ему в Киев позвонил Поскребышев и передал приказ Сталина немедленно приехать в Москву. Даже побелел весь и покрылся потом. И это при том, что звонок раздался в тот самый момент, когда он вел заседание секретариата ЦК КП(б)У. Положив трубку, он с минуту, не меньше, не мог произнести ни слова, настолько этот звонок был неожиданен и как бы без видимых причин: ведь он, Никита Сергеевич, лишь недавно вернулся из Москвы, где Сталин на заседании Политбюро пушил во всю Молотова и других за всякие упущения.

– Мы рассчитывали, что за обещание отдать евреям Крым получим от Америки десять миллиардов долларов, а не получили ни цента! Мы рассчитывали иметь Израиль своим форпостом на Ближнем Востоке, а получили очередную марионетку Соединенных Штатов! – гремел Сталин, тыча в сторону бледного Молотова прокуренным пальцем. – Мы думали, что товарищ Молотов есть истинный марксист и коммунист, а товарищ Молотов оказался буржуазным перерожденцем. Мы полагали, что у товарища Молотова жена коммунистка, мы ей доверяли и поручали ответственные должности, а она прилюдно заявила израильскому послу Голде Меир, что она тоже дочь еврейского народа и всегда была таковой. То есть что она сионистка и буржуазная перерожденка. Разве это не предательство по отношению к СССР, к нашей партии, к нашему советскому народу? А ведь товарищ Молотов все это знал и во всем поддерживал свою супругу, в том числе и в сионистской направленности работы так называемого Еврейского антифашистского комитета. Более того, он выбалтывал ей все государственные тайны Советского Союза, которые она несла в израильское посольство. Все эти действия товарища Молотова необходимо расценивать как предательство. И не только товарища Молотова.