Эдвард Резерфорд - Королевский лес. Роман об Англии [litres]

О да! Салли помнила. Несчастного, разобранного на части калеку, которого бросили в саутгемптонский госпиталь, где она была сестрой милосердия. Особых надежд что-то сделать не было даже у врачей. Как и у других сестер.

Но у нее были. И она доказала, что они могут сбыться. Она его вы́ходила. А после вышла за него замуж. Она улыбнулась. Она заслужила свое счастье.

Но Джордж уже продолжал:

– Однажды он сказал мне: «Я, папа, слышал, как они это говорили. Слышал, как приходил молодой офицер, капитан Тоттон. Хороший был офицер. Потерял ногу. Пришел, хромая, и спрашивал обо мне. А сестра – я знать не знал, конечно, как она выглядела, но голос был приятный, если ты понимаешь, о чем я, – сказала ему: „Боюсь, он умирает“. А тот: „Почему это?“ А она: „Мне кажется, ему не хочется жить“. И что-то шепнула, а он отозвался: „Вот как“.

А дальше наступила короткая пауза, и я услышал, как он подходит, постукивая костылем, и громко говорит мне: „Послушайте, так дело не пойдет. Я знаю, это тяжело, но вы должны бороться. Не сдавайтесь“. Я никак не отреагировал, пап. Я хочу сказать, что понимал, как он старается. „Думай об Англии“, – говорит он. Но хотя я пытался, толку было чуть. Если я думал об Англии, то лишь о том, как веду поезд, а я, конечно, знал, что больше этому не бывать. Поэтому я просто лежал там и думал: ну что ж, такие-то дела. Я и впрямь с тем же успехом могу умереть, и вреда никакого.

А потом, через час примерно, я услышал у койки этот самый шорох. И даже во всех моих бинтах и сквозь дезинфицирующие средства я уловил запах пота, который был не так уж неприятен. А затем услышал этот голос. „Тебя зовут Джек Прайд? Если нет, то помирай, и ладно. Я просто зашел, и меня зовут Элфи Сигалл. Но если ты тот Джек Прайд, о котором я думаю, то я видел, как тебя чуть не похоронило оползнем в железнодорожной выемке. Так это ты или нет?“

И вот я попытался каким-то знаком показать, что да, это я. „Значит, ты, – говорит он. – Ты не можешь здесь сдохнуть. Иди к черту! Забыл, кто ты такой? Ты Прайд из Нью-Фореста“. И это забавно, но тут я вспомнил, пап, наш дом, и лес, и как мы выезжали спозаранку верхом, – и мысли обо всем этом каким-то образом придали мне силы, и вот я здесь».

– Наверное, это глупо, – произнес Джордж, – но я не устаю радоваться, что он мне это сказал.

Воскресное утро. Дотти Прайд прибыла в отель «Альбион-Парк» только накануне вечером, но уже ощутила знакомый нервный трепет. Впереди была целая неделя – неделя на то, чтобы разобраться в истории. Уйма времени. Но на этой стадии она всегда паниковала.

Первым делом Дотти решила посетить Бьюли. Она поедет туда в субботу поснимать, но ей хотелось заранее лично все осмотреть. Возможно, у нее появятся какие-нибудь мысли. Ехать всего десять минут даже при ограничении скорости сорок миль в час, предусмотренном для защиты оленей и пони.

Она была поражена. Если владельцы роскошных особняков Британии пускали туристов, чтобы оплатить расходы на содержание домов, то нынешний лорд Монтегю проявил несомненное чутье. Взяв за исходную точку отцовский интерес к первым автомобилям, он преобразовал музей автомобилей в Бьюли в огромный Национальный автомобильный музей. Дотти не особенно интересовали подобные вещи, но она провела захватывающие полчаса, рассматривая викторианские «даймлеры», эдвардианские «роллс-ройсы» и даже машины 1950-х годов. Покинув музей и пройдя немного до самого аббатства, она словно перенеслась в другую эпоху: век техники как бы благоразумно отошел в сторону. Девушка попала в мирную тишину средневекового мира.

Все было сделано на совесть. Осмотрев дом, Дотти ознакомилась с экспозицией монастырской жизни в огромном domus , где жили послушники, если не работали на фермах. А когда она вышла во внутренний двор, обнесенный разрушенной крытой галереей, то ей показалось, что она видит цистерцианских монахов, тихо идущих по своим делам среди старых серых камней. В одной из кабинок, где они обычно сидели, она с неодобрением обнаружила буковку «А», вырезанную каким-то вандалом.

В Бьюли открывался показ документальных фильмов, и время было выбрано безупречно. Лорд Монтегю предпочел двадцать четвертое апреля – Пасхальное воскресенье, желая отметить девятьсот лет со дня убийства в Нью-Форесте короля Вильгельма Руфуса. Владелец Бьюли устроил грандиозные состязания лучников. Известный актер Роберт Харди, который к тому же оказался мировой знаменитостью по стрельбе из большого лука, открывал праздник. Сам лорд Монтегю собирался представить, если выразиться на средневековый лад для патрона такого события, тогдашнего лорда Парамаунта. Красочный день, изобилующий зрелищами. Великолепный телематериал.

С историческим сюрпризом. Видный местный историк мистер Артур Ллойд с большой убедительностью доказал, что на самом деле убийство Вильгельма Руфуса произошло в Трухэме недалеко от побережья. Таким образом, знаменитый Камень Руфуса, одна из самых известных туристических достопримечательностей Англии, фактически установлен в неправильном месте.

А дальше? Остаток дня Дотти провела в разъездах по Нью-Форесту. Сперва спустилась к Баклерс-Харду, где теперь на поросших травой берегах располагался морской музей. Внимание Дотти привлекла модель верфи времен постройки «Свифтшура», одного из кораблей Нельсона. Она отметила, что на реке Бьюли воспроизвели и часть Малберри-Харбора – зоны высадки союзных войск во время Второй мировой войны. Крайне занятный материал, спору нет.

К востоку от Бьюли находились Сады Эксбери и загородный парк Леп. Вдоль кромки леса со стороны Саутгемптона были Центр природы и демонстрационная ферма. Чуть дальше к северу Дотти нашла парк отдыха с детскими аттракционами. Послание было недвусмысленно. Современный Нью-Форест весьма профессионально оборудовал себя с целью привлечь многих и многих посетителей. И этим занимались не только крупные организаторы. Проезжая днем через маленькую темную деревушку Берли, Дотти обнаружила, что там активно зарабатывают на своей ведьминской славе – колдовские амулеты продавались как минимум в трех магазинчиках. Туризм и отдых: это и есть будущее старых королевских охотничьих угодий?

Утро понедельника было погожим. Дотти вконец разволновалась, поднимаясь по крутой кривой главной улице Линдхерста. Слева в бледно-голубое весеннее небо вздымалась высокая викторианская башня церкви.

Когда Дотти позвонила в музей Нью-Фореста, ее не только пригласили на эту утреннюю встречу, но и предложили встречающего. «Не беспокойтесь, – рассмеялись в телефоне. – Мы вас найдем».

Достигнув верха улицы, Дотти поняла почему. Старинный королевский охотничий дом представлял собой красивое здание из красного кирпича. У двери уже собралось человек двадцать. По тому, как они общались, было ясно, что все знакомы друг с другом. Дотти была единственной посторонней. Она огляделась.