Коллектив авторов - Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 2

В конце августа 1940 г. Ачар Сингх встретился с Рам Кишаном в Кабуле. Меняя транспорт и «легенды», индийские коммунисты 13 сентября смогли выйти к условленному «окну» на границе с СССР. К этому времени Рам Кишан был тяжело болен: обострилась болезнь сердца. Поэтому во время переправы через реку он утонул. Ачар Сингх смог с трудом доплыть до советского берега и сообщил пограничникам, что его товарищ утонул.

18 сентября 1940 г., получив известие о прибытии Ачар Сингха, секретарь ИККИ Д. Мануильский приказал сотруднику Восточного сектора отдела кадров Коминтерна И. Козлову срочно отбыть в Таджикистан. 27 сентября, после бесед с индийцем, он вернулся в Москву. Через неделю Козлов вернулся за Ачар Сингхом в Сталинабад и увез его в советскую столицу. Вскоре посланец «Кирти» уже работал референтом в Восточном секретариате ИККИ.

Ради исторической объективности следует отметить, что приезд Ачар Сингха в СССР в первую очередь был вызван необходимостью урегулировать отношения «Кирти» с Коминтерном. Однако Ачар Сингх информировал Коминтерн и о желании бывшего президента Индийского национального конгресса (ИНК) С. Ч. Боса бежать из Индии для встречи со Сталиным, от которого индийские националисты хотели получить помощь в их освободительной борьбе против англичан. В ответ И. Козлов заявил индийцу, что приезд Боса в Советский Союз «может привести к нежелательным для советского правительства международным осложнениям». Одним словом, в Кремле были категорически против «визита» этого индийского политика.

Сразу же после начала Второй мировой войны руководство КИ решило возобновить активную нелегальную работу в восточных странах. В связи с этим в ноябре 1939 г. по указанию Д. Мануильского в отделе кадров был восстановлен «Сектор восточных и колониальных стран», состоявший из 9 сотрудников, во главе с Г. Мордвиновым. За проведение операций в Афганистане, Иране и Индии отвечал старший референт этого сектора И. Козлов.

С. Ч. Бос

Д. З. Мануильский

Возобновление работы Коминтерна в Афганистане после длительного перерыва указывало на стремление руководства этой организации активизировать свою деятельность в Индии и установить прямую связь с коммунистическим подпольем в этой британской колонии. В первую очередь для этого необходимо было установить надежную радиосвязь между СССР и Индией. К 1940 г. служба связи КИ подготовила для переброски «в страну» радиста Суба Сингха (псевдоним «Като»). В его задачу входило передать членам ЦК КПИ Индии приказ об отправке в Москву представителей «для подробной информации о положении дел в КПИ» и при первой же возможности с помощью КПИ установить радиосвязь с Москвой.

При выборе маршрута переправки агентов в Индию в Коминтерне рассмотрели множество вариантов. В итоге был выбран самый короткий путь в Индию через Памир.

Трудности высокогорного пути и сложность задания заставили КИ отказаться от заброски в Индию одного агента и принять решение об отправке через Памир группы из трех человек: Суба Сингха («Като»), Дхарам Сингха («Хамди») и Сардара Сингха («Альфредо»), который в силу своих хороших физических качеств был назначен главным в группе на время ее переброски в Индию. Скорее всего, этим назначением достигалась еще одна цель: отвлечь внимание английской контрразведки от «Като» как при возможном аресте, так и в ходе его дальнейшей работы. Последнюю подготовку перед отправкой «в Страну» группа прошла летом 1940 г. на коминтерновской базе под Сенежем. Накануне отправки «индийских товарищей» на Памир с ними лично встретился генеральный секретарь Коминтерна Г. Димитров.

В начале июля 1940 г. группа прибыла в Сталинабад. 18 июля индийцы прибыли в Хорог. 31 июля их переправили на аэродром в Ишкашиме. В ночь на 7 августа коминтерновцев переправили через пограничную р. Пяндж. После нескольких дней пути, достигнув индийской территории, группа вынуждена была вернуться из-за травмы ноги у «Хамди». 14 августа индийцев самолетом отправили на отдых и лечение в Сталинабад. Однако там они все заболели малярией, что дополнительно отсрочило их переброску.

Глава советской внешней разведки П. Фитин спокойно отреагировал на первые неудачи группы «Альфредо». Он распорядился предоставить индийцам неделю отдыха, выделил на их переброску дополнительно 4 тыс. рублей и приказал отправить в путь «более замедленным темпом».

Вторая попытка переброски коминтерновцев была предпринята в начале сентября 1940 г. Она также была неудачной, так как проводник до Читрала отказался вести людей, не знающих фарси. Только с третьей попытки группа «Альфредо» в октябре 1940 г. успешно дошла до Индии, но она была сразу же выдана англичанам одним из местных жителей, получившим за это большое денежное вознаграждение.

На следующую переброску через Памир в КИ решились лишь через год. В августе 1941 г. из Ишкашима в Читрал был переброшен Ачар Сингх Чина («Ларкин»), который должен был передать ЦК КПИ указание из Москвы о сотрудничестве с британскими властями против фашистской Германии и милитаристской Японии. Посланец Коминтерна благополучно дошел с проводником до Читрала, спустился на равнину, где был передан местными жителями английским властям. Провал «Ларкина» окончательно убедил Коминтерн отказаться от использования памирского маршрута для переброски своих агентов в Индию.

С. Ч. Бос все же решился бежать из Индии. Скрывшись из Калькутты, он 19 января 1941 г. прибыл к Аббас-хану в Пешавар. На случай усиленного режима охраны индо-афганской границы (а именно так было при бегстве Боса) грузовик с нужным человеком сопровождал помощник Аббас-хана Бхагат Рам Тальвар. 1 февраля 1941 г. Бос и его сопровождающий прибыли в Кабул.

Оказавшись в Кабуле, Бхагат Рам натолкнулся на категорический отказ советского посольства иметь какие-либо контакты с ним и Босом. Такое поведение полпреда К. Михайлова было закономерно, так как с 1935 г. (!) НКИД строжайше запретил советским дипломатам вступать с экс-президентом ИНК в контакт.

Не получив помощи от советской стороны, Бос был вынужден обратиться за помощью в дипломатическое представительство Германии в Кабуле. Как свидетельствуют документы из центральных архивов Российской Федерации, реальные шаги к организации отъезда индийского лидера в Берлин дипломатические миссии Германии и Италии в Кабуле предприняли лишь в феврале 1941 г. В первых числах этого месяца немецкий посланник Ганс Пильгер посетил советское посольство и попросил оформить визу для Боса. С аналогичной просьбой в НКИД обратилось и немецкое посольство в Москве. Дипломатические миссии Италии и Японии в Кабуле также ходатайствовали за индийского деятеля перед советским посольством… Соблюдая все необходимые предосторожности, советское правительство неохотно удовлетворило просьбу Германии и ее союзников.