Александр Чиненков - Форпост в степи

— Да вы оденьтесь, Александр Васильевич! — напомнила она. — И поспешите на службу!

Все еще не замечая, что он гол и стоит на коленях перед женщиной, капитан молитвенно сложил лодочкой у груди руки и посмотрел на нее снизу вверх:

— Так вы меня простили, прекрасная Жаклин?

— Наверное, да, — ответила она не совсем определенно. — Но вы всегда желанный гость в моем доме, Александр Васильевич!

— Я все еще сплю или наяву слышу это? — изумился капитан.

— Если вы спите, то видите красивый сон, — проворковала Жаклин и вышла из спальни, чтобы не мешать Баркову прийти в себя и одеться.

* * *

День пролетел незаметно. Жаклин до полудня провела в шляпном салоне, а во время обеда с удивлением обнаружила, что Ания отказалась разделить с ней трапезу. Девушка заперлась изнутри и никого не пускала в свои покои. Смутно догадываясь, в чем причина, Жаклин решила больше не тревожить Анию, а свой разговор относительно Наги и его домогательств решила перенести на другое, более подходящее, время.

С наступлением сумерек настроение Жаклин испортилось, а сердце заныло от плохого предчувствия. Она долго ходила по комнате взад и вперед, затем присела в кресло.

Отослав служанок, Жаклин отчетливо поняла, что все рухнуло, что она одинока больше, чем прежде, потому что обманута Анжели и опозорена. Она вскрикнула и закрыла глаза ладонями.

Внизу звякнул колокольчик, затем послышались торопливые шаги по лестнице, и в комнату не вошел, а ворвался месье Анжели.

Жаклин встретила его подчеркнуто равнодушно и враждебно. В сумраке надвигающегося вечера ее лицо было бледным и злобным, глаза горели, как у кошки, покоящиеся на подлокотниках кресла руки были холодны и неподвижны. Анжели от порога поспешил к ней, протянув для приветствия руки. Но Жаклин оттолкнула его.

— Господи, хоть сегодня дайте мне покоя, месье, — холодно сказала она. — Я бы много чем пожертвовала, чтобы век вас не видеть!

— Увы, но это невозможно, — язвительно улыбнулся Анжели. — Но я не задержу вас надолго, госпожа. Только послушаю вас о чудесно проведенной ночи с доблестным капитаном, а заодно и обсудим кое–что с участием Наги.

— Спешу вас разочаровать, месье, — злорадно улыбнулась Жаклин. — Ночь я провела без сна, и только! Нагу вы тоже сегодня не увидите. Ему понадобилась на ночь женщина, и он ушел, чтобы обуздать свою похоть!

— Вот как? — нахмурился озабоченно Анжели. — Но этого чертова бездельника необходимо срочно найти. Мне надо сообщить ему и тебе что–то очень важное!

— Наверное, умер король и во Франции траур! — усмехнулась Жаклин.

— Нет, его величество жив и здоров, — удивился Анжели, не сразу расслышав иронию в словах женщины.

— Тогда скончался всемогущий министр? — захохотала она. — Только такие события вы могли бы назвать очень важными, не правда ли, месье?

— Ладно, — сказал в ответ Анжели, и в его голосе прозвучали стальные нотки. — Я сейчас отлучусь на некоторое время, но скоро вернусь! Тогда мы пошутим все вместе!

— Но я не собираюсь ради вас жертвовать сном, месье, — бросила в спину уходящему французу Жаклин. — Прошу не удивляться, если, вернувшись, вдруг застанете меня в постели спящей.

— Даже не думай о сне, стерва, — взявшись за дверную ручку, обернулся Анжели, — я окачу тебя ледяной водой из ведра. Можешь мне верить!

Вернулся он приблизительно через час. Втолкнув в комнату Нагу, Анжели плотно прикрыл дверь и, видимо, устав, расположился в кресле.

— Ты только посмотри, Жаклин, на этого трутня! — воскликнул он, показав на скорчившегося на полу Нагу. — Этот чертов азиат снова взялся за старое.

— Зачем вы так его? — нахмурилась Жаклин, нагнувшись над телом слуги и помогая ему подняться.

— Как трогательно, черт вас всех подери! — зло рассмеялся Анжели. — Этот выродок снова присел на опий.

— С чего вы это взяли, месье? — удивилась Жаклин.

— Да я только что лично сам вытащил его из борделя. Он набрался опиумного отвара и валялся там в грязи, среди таких же, как и сам, кретинов! И зачем я вытащил эту мразь из помойки?

— Хорошо. Говорите, что хотели нам сказать, и уходите, — раздраженно сказала Жаклин и кивнула на лежащего Нагу. — Ему я передам все, что услышу, слово в слово.

— Иначе, видимо, нельзя, — хмуро согласился Анжели и пристально посмотрел на Жаклин. — Хочу порадовать вас, госпожа, приятной для вас обоих новостью! Завтра утром я убываю в Париж, чтобы повидаться с упомянутыми вами особами.

— Вы? В Париж?! — искренне удивилась Жаклин. — Да этого просто быть не может!

— Мне, конечно, боязно оставлять здесь без присмотра двух отпетых негодяев, — ухмыльнулся Анжели. — Но его величество хочет меня видеть! Вот и приходится на вас «положиться», хотя уезжаю я с тяжелым сердцем!

Француз, глядя на камин, о чем–то задумался. Воспрявшая духом Жаклин собралась было ответить колкостью за колкость, но слова застряли в горле, когда она увидела тихо поднимавшегося с пола Нагу, в руке которого был кинжал.

Жаклин хотела закричать, но ужас сковал ее тело. Она хотела вскочить, но не смогла. Оставалось одно — молча наблюдать, как Нага зарежет опостылевшего француза, а потом помочь слуге надежно спрятать тело.

Осторожно ступая по ковру, Нага тихо приблизился к сидевшему к нему спиной Анжели и занес для смертельного удара руку. Еще мгновение — и…

Прилетевшая с улицы пуля метко поразила руку слуги. Кинжал отлетел к камину, а раненый Нага громко закричал, прижимая к груди кровоточащую руку. Лицо его исказила гримаса боли, а из глаз хлынули слезы.

— Напоследок хочу представить вам своего ангела–хранителя, — объявил, вставая с кресла, Анжели. — Он невидим, но всегда рядом. В этом вы оба только что убедились!

Взглянув на воющего у кресла Жаклин Нагу и на каменное лицо потрясенной произошедшим хозяйки дома, француз театрально всплеснул руками:

— У меня два ангела–хранителя, господа злодеи. Одного я увожу с собой в Париж, а второго, который невидим и метко стреляет, оставляю с вами! Его незримое присутствие вдохновит вас на послушание и отвратит от греховной мысли — сбежать из Оренбурга в мое отсутствие! Очень вас прошу, господа, ведите себя достойно, пока меня не будет в городе. Поверьте, по возвращении мне хотелось бы видеть вас живыми, здоровыми и невредимыми!

Анжели посмотрел на Нагу, который стоял у камина, понурив голову. Затем игриво подмигнул застывшей у кресла Жаклин.

— Не уговаривайте меня переночевать, господа негодяи! И провожать меня тоже не нужно! Дорогу я найду сам, а вам счастливо оставаться. Берегите себя и думайте только о хорошем!

Ания спустилась по каменным ступеням в подвал. В лицо дохнуло затхлым воздухом и удушливой вонью. Она зажгла свечу и осветила узкий сводчатый коридор, где два человека едва могли разойтись.