Леонид Бляхер - Хроники Герода (Перечитывая Флавия)

Гарнизон Самасаты пытался прорваться к отрядам захватчиков по стенам. Но там были заблаговременно оставлены заслоны в башнях с закрытыми входами. Бой на стенах шел, но продвижение войска Антиоха было остановлено.

Перед воротами воины Рима и Коммагены уже сошлись в рукопашной схватке. Но небольшое пространство не позволяло использовать преимущество в численности. Строй воинов Герода держался и даже немного теснил противника. В этот момент за воротами стал слышен дробный топот тысяч бегущих людей и в город стали вливаться римские легионы.

- Ну, Герод, молодец! Сегодня ты у нас победитель! – поднял чашу Антоний, начиная празднество.

- Я только один из воинов армии Великого Антония – со смирением ответил Герод.

- Да, ладно! – захохотал Антоний, – Раз я сказал – молодец, значит – молодец. И город взяли, хоть цитадель они и отстояли, а мир хороший подписали. Дань Антиох заплатит. Куда он денется? Да и к парфянам теперь не переметнется. Давайте, друзья! – обратился он к соратникам – выпьем за моего друга, Герода!

- За Герода! – подхватили десятки глоток.

- Спасибо, друзья! – ответил Герод – Но я хочу выпить за хозяина этого застолья, который не бросает друзей в трудную минуту, который не забывает о них во славе и могуществе! За Марка Антония!

Воинское братство радостно подхватил тост Герода, славя своего полководца на самые разные лады. Герод знал, что Антоний честолюбив и ему приятно это славословие. Но дело было не только в том, чтобы польстить Антонию. Герод помнил о своем деле. Теперь, когда Марьямна стала его женой, он больше, чем когда-либо рвался в Ерушалаим. Тост напомнил Антонию о его обещании. И не зря.

Уже через три дня после победного пира Герод уезжал во главе не только своего отряда, но во главе двух легионов. Еще шесть легионов под командованием Сосия должны были отправиться через неделю.

Улицы Ерушалаима были пусты, встречные прохожие испуганы. Население пока не решило, как оно относится к новому хозяину, царю Героду, еще помнило ужасы осады. Да и самих жителей стало намного меньше. Верные или просто расположенные к нему люди или сами бежали вслед за Геродом, или были выселены Антигоном. Оставшиеся люди относились к новому царю или безразлично, или враждебно. По крайней мере, настороженно. Понятно, что возмущаться никто не смел. Двадцать тысяч воинов Герода вошли в город. Да и лагерь римлян стоял у его стен. Но симпатии горожан, как в прежние годы, Герод не ощущал. В душе властителя было пусто и холодно. Не добавлял тепла и вид разрушенного и разграбленного дома Антипатра и дворец царя со следами осады. Он помнил слезы и просьбы о спасении побежденного Антигона на ступенях дворца. Герод уже готов был пойти на глупость, но Сосий оказался намного жестче. С лающим смехом он предложил свергнутому царю оставить жизнь в качестве его наложницы, «Антигоны», после чего приказал легионерам заковать Хасмонея в цепи и отправить на суд к Антонию. В решении этого суда никто не сомневался.

Герод даже не решился пока перевезти сюда любимую Марьямну с братом, по которым очень тосковал. К Аристобулу он успел привязаться, полюбить его. Мальчишка был умный, образование получил в Риме и Антиохии, изучал Закон в Александрии. Герод сам часто заслушивался его беседами с учителями и священниками во время редких наездов в Самарию. Мальчик все больше напоминал ему Гиркана. Как и тот, он был не по годам мудр и, к несчастью, оторван от мира.

Гораздо сложнее складывались отношения с матерью Марьямны, Александрой, красивой женщиной не многим старше самого Герода. За годы, проведенные в Александрии, она, единственная, смогла сдружиться с Клеопатрой, полностью подпасть под ее влияние, воспринять ее отношение и к Героду, и к Иудее. Она грозила стать источником беспокойства. Хотя пока создаваемые ей сложности стояли далеко не на первом месте. Вот Клеопатра могла и отчасти уже стала головной болью Герода.

Герод только слышал от Сосия невероятный рассказ про то, как прибывшая по приказу Антония царица Египта, подплывала на сказочном дворце-корабле, украшенном цветами. Как по кораблю плясали нагие танцовщицы, изображая нимф и дриад, а сама Клеопатра предстала в «костюме» богини любви, Афродиты, протягивающей руки в сторону корабля Антония. Сосий поведал, что Марк перешел на корабль Клеопатры и пробыл там три дня. Вернувшись, он отдал приказы войскам, магистратам и приближенным, а сам тут же отправился вместе с Клеопатрой во дворец. Ставший его резиденцией.

Зная отношение к себе Клеопатры, Герод теперь мог ждать любого удара с этой стороны. Только неотложные дела не позволили ему прибыть в Антиохию. Но приказ о том, чтобы следить за всем, что происходит в столице Антония, он отослал, как и письмо своему другу и покровителю. А дела и беды сыпались на нового царя, как вода из дырявого сосуда. Не дождавшись его возвращения, младший брат, Иосиф, решил перекрыть последний путь из Иудеи в Парфию, взять крепость Иерихон. Но поход был неудачен. Крепость устояла. Погибли тысячи воинов, в том числе и сам Иосиф. Их осталось двое братьев. Он и Ферар в Александрии.

Еще не отзвучали последние слова поминальной молитвы, когда пришло известие, что Антигон все же решился на битву. Его армия численностью до тридцати тысяч воинов двинулась в направлении Самарии. Вновь попрощавшись с любимой и матерью, Герод с армией двинулся навстречу врагу. Он понимал, что половина армии Антигона состоит из парфянской конницы. И это – самая боеспособная часть армии. У Герода в распоряжении было двадцать две тысячи пехотинцев, в том числе девять тысяч римских легионеров, и около восьми тысяч всадников. То есть численно армии почти равны, но у Хасмонея в два раза больше конных бойцов. И каких?! Пять тысяч катафраториев и десять тысяч конных лучников. На равнине они просто размечут войско Герода. А ждать Сосия с подкреплениями времени уже не было. Значит, решил тогда Герод, битва должна произойти не на равнине.

Отбросив наступающие войска стремительным ударом, заставив их отступить в сторону Ерушалаима, он нашел такое место – узкую лощину в Долине Ветров, на полпути между Иудеей и Самарией близ древнего поселения Исаны. Герод успел раньше подойти к месту будущей битвы, перекрывая дорогу на север. Перегородив пространство между скалами щитами легионеров и обученных по римскому образцу наемников, он расставил на возвышенных площадках лучников, так, чтобы они простреливали все пространство и несколько легких метательных машин, захваченных в поход. Узость прохода не позволяла выстроить ряд более, чем в пятьсот воинов. Конница же просто оказывалась в западне. Свою же конницу Герод разместил со стороны Ерушалаима. Осталось заманить неприятеля. Эту задачу должен был решить отряд конных наемников, выдвинувшихся далеко вперед.