Леонид Бляхер - Хроники Герода (Перечитывая Флавия)

- Ты решил мудро, Барух, - ответила она – Дети, почтенная Кипра, Саломея и моя мать Александра пусть отбудут в Набатею. Я останусь в Ерушалаиме.

- Но, госпожа…

- Не перечь. Это решено! Я буду с Геродом и, если так судил Всевышний, пойду за ним туда, откуда нет возврата.

Барух молча поклонился.

- Прекрасная Марьямна! Я всегда говорил, что царю Всевышний дал великую награду за все беды его жизни – твою любовь!

- Иди. И дай знать, если будут вести от Герода.

Герод сразу понял, что в Верхнем городе что-то происходит. Слуги сновали особенно быстро, носились какие-то тюки, двор священников был полон молящимися людьми, как и двор Израиля. Зато дворец, когда он проехал в ворота, показался ему неожиданно пустым. Ему на встречу не вышла мать, сестра, дети. На ступеньках дворца возвращающихся воинов встречали Марьямна с грустными, но, как ни странно, спокойными глазами и Барух.

Герод спрыгнул с коня. Обнял жену. Поприветствовал Баруха.

- Нас стало меньше, брат! Бранн отбыл к чертогам своих богов. Пал в битве, как подобает воину – проговорил он, обращаясь к Баруху.

- Я знаю, господин, - ответил советник, отведя глаза.

- Марьямна, любимая! А где все? – обернулся он к жене.

- Герод, мой муж, у нас беда, - проговорила Марьямна.

- Антоний?

- Да.

- Пойдемте внутрь. Там поговорим.

Они прошли во внутренние помещения. Там уже собрались все, кто остался в городе, советники, воины, ближние люди. Марьямна хотела пройти в свои покои, но Герод попросил ее быть с ними. Вместе с ними прошел молодой еще воин с подбритой бородкой и косым шрамом на щеке, в кожаном панцире, одетом на тунику.

В зале Герода раздались приветственные возгласы. Но Герод, поклонившись, поднял руку:

- Братья, перед тем, как мы начнем наш совет, дому Герода принесет присягу на вечную верность новый член нашей семьи, - он показал рукой на вошедшего за ним воина.

Воин громко и отчетливо произносил слова клятвы верности дому Герода. Эту клятву некогда произносил каждый из них. Клятва дому была их Святая Святых, куда не было входа посторонним или случайным.

- Даниил будет отвечать за военную силу дома, за наших воинов, за их умения. Его учителем, как и моим был Бранн. Любите его, как любили Бранна. А теперь к делам.

О битве в песках присутствующие уже знали от гонца и их письма, отправленного Геродом. Потому обсуждали события на далеком море, возле мыса Акциума. Говорил Барух, постепенно становившийся главным советником, держащим в своих цепких пальцах все ниточки дел дома.

- Царь, царица и вы, мои друзья и братья! История эта грустная, хотя и ожидаемая. Октавиан понимал, что восток богаче запада, а Антоний лучший полководец, чем он. Этот правитель умеет понимать свои слабости. А уже это – великая сила. Он приблизил к себе талантливых полководцев, сумел внушить любовь к себе легионерам. И хотя изначально римляне склонялись более к Антонию, чем к Октавиану, его женитьба на Клеопатре, его завещание, обнародованное в Риме, постоянно подсылаемые люди от Октавиана – все это изменило их мнение. Лучшие части, самые верные сенаторы перебегали на сторону Антония. Его приказы к монархам Коммагены и Понта о предоставлении вспомогательных сил не исполнялись. Даже его легионы, с которыми он пришел в Грецию роптали и были ненадежны. Перед самым началом битвы, уже, будучи на корабле, Антоний узнал, что его армия изменила ему и присягнула Октавиану. Он решил прорываться с теми силами, которые были с ним и были, безусловно, верны ему. Мужество Антония и храбрость его воинов позволили ему вырваться из капкана. Теперь он в Александрии. Войска в Сирии и Каппадокии, Азии и Пальмире перешли на сторону Октавиана. Флот Антония или погиб, или перешел к новому победителю. Понимая, что грядут трудные времена, мы отправили семью царя в Набатею, сообразуясь с его поведением перед отъездом. Царица Марьямна сочла должным остаться в городе. Так обстоят дела на сегодня. Антоний проиграл, Герод.

- Подожди хоронить его, Барух, – проговорил Герод – Антоний – крепкий орешек. А в Египте есть немалые силы. Кроме того, мне не нравится идея предательства. Сейчас к ногам Октавиана бросится целая толпа царей, наместников. Как бы нас там не затолкали. Что скажет военный советник? Говори, Даниил.

- Господин! В Египте стоят четыре полных легиона. Армия Египта составляет до сорока тысяч воинов. Они воюют не намного хуже римлян.

- Итого, шестьдесят тысяч воинов – подвел черту Герод – А что имеем мы?

- Царь, в армию страны можно собрать в тридцать тысяч воинов. Армия дома Герода сына Антипатра – это еще четырнадцать тысяч воинов. Есть все необходимые припасы, оружие, метательные машины. Мы можем выступить через неделю.

- Давайте подумаем, Шестьдесят тысяч воинов у Антония, тридцать тысяч воинов у нас. Это серьезная сила, которая сможет дать отпор Октавиану. С ним пойдет едва ли больше. Германцы достаточно воинственны, галлы – совсем не мирные (опять резануло воспоминание о Бранне), да и о парфянах забывать не стоит. Вот после победы мы поговорим с Антонием о границах Иудеи и о царице Египта.

- Царь и муж мой – вдруг вмешалась в разговор Марьянма – Уверен ли ты, что после победы твой друг, Марк Антоний, захочет с тобой разговаривать. Клеопатра его жена и жена любимая. Сможешь ли ты переубедить его, если каждую ночь ему в уши будет литься иное?

- Ты во многом права, царица и жена моя – ответил Герод – Но она не сможет не увидеть, что советы ее, тот яд, который льется в уши Антония, уже привел их на самый край пропасти.

- Может быть, да. Но, может быть, и нет. Она может убедить не только Антония, но и себя.

- Возможно, что ты права, Марьямна. Но, если побеждает Антоний, то у нас есть возможность играть в свою игру. И шансы на успех у нас есть. Если побеждает Октавиан, то, скорее всего, наша игра будет не очень долгой. Не дольше взмаха меча. Хотя…

Герод на миг остановился. Вспомнился разговор в доме Октавиана в Риме. Герод подумал, что с ним ему было бы легче договариваться, чем со страстным и импульсивным Антонием. Впрочем, похоже, что выбора уже нет.

- Потому, давайте думать, как нам спасти Антония? Барух, попробуй собрать больше серебра, из тех средств, что мы планировали на строительство. Симон, ты остаешься управлять в городе, порядок чтобы был. Даниил, ты собери всех, кто уже сегодня с мечом, а для того, чтобы охранять страну, набери новых. Через неделю выступаем.

- Поздно, брат! – раздался громкий голос от входа. Все обернулись к говорившему. В зал входил Ферарос.

- Поздно, брат! Все кончено. Антоний и Клеопатра мертвы.

Потянулись долгие и пустые дни. Дела были приведены в порядок. Проговорены были действия на все варианты развития, вплоть до смерти Герода. Герод умолял Марьямну уехать в Александрию, опасаясь, что Октавиан может не удовольствоваться только казнью Герода, если обстоятельства развернутся в эту сторону. Но Марьямна отказалась. Ее решение разделить участь мужа, какой бы она не была, и восхищала Герода, и угнетала его. А дни шли. Осень сменилась зимой, весной же прибыл гонец от Октавиана, именуемого императором и принцепсом. В послании Героду было предписано прибыть на остров Родос.