Джон Джейкс - Север и Юг. Великая сага. Книга 1

Приветливый взгляд и улыбчивые губы выдавали в ней человека открытого и дружелюбного. Однако беспристрастный наблюдатель, вероятно, в лучшем случае назвал бы ее чересчур простоватой, а в худшем – даже некрасивой. Но тогда почему она так поразила Купера? Ответить на этот вопрос он бы не смог, да и разве это было важно?

Вскоре Купер обнаружил, что на девушку смотрит еще один человек, и уже совсем не так скрытно, как он. Это был какой-то толстый мужчина средних лет в клетчатом костюме. Сначала Купер возмутился такому нескромному вниманию, а потом ужасно расстроился, увидев, что девушка повернулась спиной и пошла в дальний конец палубы. Если она и заметила откровенные взгляды наглеца, то вида не подала.

Когда она ушла, Купер сказал себе, что непременно должен с ней познакомиться. Но как? Джентльмен не может просто так подойти и заговорить с молодой женщиной, не будучи представленным ей. Он все еще ломал голову, пытаясь придумать подходящий выход из положения, когда стюард-негр ударил в гонг, приглашая всех к обеду.

В обеденном салоне Купер тут же с негодованием увидел, что случай усадил девушку за один стол с тем самым толстяком в клетчатом костюме. Джентльменом мужчина точно не был. Придвинув стул поближе к своей соседке и не обращая внимания на вздернутые брови четырех других пассажиров за столом, он постоянно касался ее руки, пока они ели. Несколько раз он наклонялся к ней непозволительно близко, отпуская какие-то остроты, на которые девушка отвечала вежливой улыбкой. Она ела быстро и первой вышла из-за стола. Через мгновение Купер уже выбежал на палубу, чтобы найти ее.

Она стояла у лееров правого борта и смотрела на далекое побережье Джерси. К черту риск, подумал Купер, я это сделаю. Он откашлялся, расправил плечи и с замиранием сердца направился к девушке, полный решимости заговорить с ней. Она обернулась и посмотрела на него вполне дружелюбным взглядом. Купер остановился, машинально поднял руку к полям шляпы, но тут же сообразил, что оставил ее в каюте. Слова, которые уже были готовы сорваться с его губ, застряли в горле.

Он пробормотал что-то вроде приветствия, прозвучавшего скорее как нечленораздельное мычание, и быстро прошел мимо. Идиот, ругал он себя. Идиот . Теперь она просто не захочет с ним разговаривать, и поделом ему. Он хотел произвести хорошее впечатление, предстать перед ней вежливым и даже немного застенчивым человеком, чувствуя, что эти качества должны непременно понравиться такой девушке, если только дать ей возможность увидеть их. Но его погубила неопытность. В результате она увидела в нем лишь какого-то глупца, который и поздороваться-то толком не умеет, а только мычит.

Он решил не ходить на вечерние развлечения, но в последнюю минуту передумал и присоединился к толпе из примерно тридцати человек, собравшихся в кают-компании. Второй помощник капитана, жизнерадостный итальянец, сообщил, что сегодня гостей ждет особая программа. Стало известно, что одна из пассажирок обладает музыкальным талантом, и ее уговорили выступить. Помощник сам будет аккомпанировать ей на рояле. После этого всем была представлена мисс Юдифь Стаффорд из Бостона.

Мисс Стаффорд встала. Это была та самая девушка. Она сидела в первом ряду, и Купер ее не заметил. На ней было то же черное платье простого кроя, в котором он в первый раз увидел ее на палубе. Он подумал, что это наверняка ее «лучшее платье». У каждой женщины было такое, обычно шелковое.

Он сидел как зачарованный, слушая, как она объявляет первый номер – арию из «Нормы». У нее оказалось нежное сопрано, а выразительные жесты и прекрасная фразировка говорили о профессиональной подготовке. В программе было еще три номера, и последним стала эффектная и неистовая ария из вердиевского «Аттилы».

С каждой нотой Купер все сильнее чувствовал, что без памяти влюблен. И вдруг его даже передернуло, когда он увидел, как один из зрителей скользнул вдоль стены к первому ряду. Тот самый тип в клеточку. Он слегка пошатывался – и явно не из-за качки. Море в этот вечер было спокойным. Блудливые глаза мужчины говорили, что именно его интересует. И это был вовсе не талант мисс Стаффорд.

Зрители приняли последнюю арию бурной овацией и потребовали еще. Мисс Стаффорд пошепталась с помощником капитана, а потом привела публику в восторг невероятно ярким исполнением песни «Oh! Susanna», негритянской баллады, переделанной на свой лад калифорнийскими золотоискателями. И снова зрители не захотели отпускать ее со сцены. Тогда она спела популярную лет десять назад песню «Woodman, Spare That Tree», после чего на глазах нескольких слушателей даже выступили слезы.

Но только не на глазах мистера Клетчатого, как Купер уже окрестил того мужчину. Его отвратительные маленькие глазки выражали только похоть.

Наконец, наградив певицу последними овациями, публика начала расходиться. Помощник капитана поблагодарил ее и тоже удалился. Девушка осталась одна и вдруг поняла, что в ее сторону нетвердой походкой направляется мистер Клетчатый с елейной улыбочкой на лице. Купер даже не успел осознать, что делает, как уже несся к ним быстрее пули. «Может, он еще и профессиональным борцом окажется, – думал он лихорадочно. – Сотрет меня в порошок, если я вмешаюсь, а она снова подумает, что я увалень».

И все же, несмотря на такие пессимистические прогнозы, он не остановился, а, наоборот, еще быстрее пошел к сцене. Мистер Клетчатый уже остановился в шести футах слева от мисс Стаффорд, глупо моргая. Купер сжал локоть девушки.

– Это было просто очаровательно, мисс Стаффорд, – сказал он. – А теперь я твердо намерен потребовать от вас прогулку, которую вы еще раньше мне обещали.

Сейчас она закричит и позовет на помощь, подумал он.

– Эй, вы, позвольте! – подал голос мистер Клетчатый, бросаясь в их сторону и тут же натыкаясь на большое кожаное кресло, которое он умудрился не заметить.

Юдифь Стаффорд одарила Купера сияющей улыбкой:

– Я помню и с нетерпением этого жду.

Сердце Купера едва не остановилось, когда она взяла его под руку и позволила проводить себя к выходу из кают-компании. Как только они оказались на палубе, она порывисто сжала ладонь Купера:

– Спасибо вам огромное. Этот мерзкий паук таращится на меня с той минуты, как мы отплыли из Нью-Йорка. – Она убрала руку, смутившись. – Простите, это вышло непроизвольно. Просто я вам так благодарна, мистер… – Она замялась, а Купер все еще не мог поверить своим ушам.

– Купер Мэйн из Чарльстона, – сказал он. – А вы, случайно, не из Южной Каролины?

– Я из городка Черо, это на севере штата. Еду домой навестить родных. Еще раз благодарю вас за помощь, мистер Мэйн. Доброй ночи.

«Отпустишь ее сейчас – потеряешь навсегда…»