Николай Хайтов - Капитан Петко-воевода

Но, прежде чем сразиться с башибузукскими шайками Синклера, воевода нанес внезапный удар по туркам, которые вынудили его уйти из Маронии. Гайдуцкое счастье помогло ему, и 18 марта в местности Жанчешме 70 четников Петко-воеводы вступили в многочасовой бой против двух батальонов регулярной турецкой армии. Вслед за тем Капитан направился в Димотикскую околию, чтобы там искать встречи с таинственным предводителем башибузуков, прославленным Синклером, чья зловещая тень нависла в ту пору над Родопами.

Кто же такой этот Синклер, какие пружины вытолкнули его на историческую арену в ту жаркую, тревожную весну 1878 года?

Тайные эти пружины были, во-первых, чисто личного свойства. Синклер, выходец из богатого дворянского рода, сын англичанина и польки, должен был получить в наследство от матери большое имение в Польше, но русские власти по какой-то неведомой причине конфисковали это имение и таким образом лишили юного Синклера материнского наследства. Честолюбивый Синклер никогда не забывал об этой обиде и питал к русским смертельную ненависть. Эту ненависть перенес он на болгар, среди которых ему довелось жить с 1862 года, когда он прибыл в Бургас в качестве чиновника английского консульства. Спустя некоторое время он получил повышение по службе и, уже в качестве консула, поселился в Варне. Однако он не забыл Бургас и, намереваясь когда-нибудь вновь туда вернуться, приобрел в окрестностях этого города хорошее имение.

Но тут вспыхнуло Апрельское восстание, а вслед затем началась Освободительная война. Угроза лишиться и этого имения, а также давняя ненависть к русским побудили Синклера принять участие в войне в качестве офицера турецкой армии. После поражения Сулейман-паши под Пловдивом Синклер последовал по стопам злополучного турецкого полководца и, пройдя через Тополовский перевал, оказался в Кырджалийских Родопах. Русские победили, имение под Бургасом было и впрямь потеряно, а воюющие стороны уже вели мирные переговоры в Сан-Стефано. Турецкая империя капитулировала, но Синклер не пожелал признать себя побежденным и, опираясь на кое-кого из местных богатых турок и дезертиров, решил поднять антирусский и антиболгарский мятеж. Замыслы Синклера полностью совпадали с государственной политикой Турции и ее союзников, стремившихся сорвать Сан-Стефанский мирный договор с помощью «стихийного» вооруженного мятежа — так что Синклеру, хотя и тайно, была оказана необходимая поддержка. Горы тогда кишели дезертирами, военнопленными, беженцами из других краев страны и, наконец, немалым числом местных мусульман, которые уже из одного религиозного фанатизма не желали быть подданными гяурского царства.

Все эти силы собирались под знаменем Синклера, которого турки называли «Хидает-бей», что означает «идущий по правому пути». Он объявил себя главнокомандующим повстанческой армии и приступил к захвату оставленных русскими Восточных Родоп.

Таков был человек, с которым Петко-воеводе предстояло померяться силами. По пути к Димотике Петко 29 марта вступил в сражение с турками при Каракая, в окрестностях Фере, и лишь 13 апреля на горе Китка, Димотикской околии, он наткнулся на самого Синклера и завязал с ним бой. Под командованием Синклера — целая орда, три тысячи человек, то есть в пятнадцать раз больше, чем у Петко, но орда эта разнородна, не признает дисциплины, и горстке болгар удалось разогнать их, причем несколько десятков турок осталось лежать на склонах Китки.

Двумя неделями позже, под Индере, Дедеагачской околии, в новом кровавом сражении с ордой Синклера, потери составили 168 убитых и раненых, из них 19 болгар. На этот раз воевода тоже был ранен, но, по-видимому, легко, потому что он смог принять участие в следующем сражении с башибузуками у села Голям-Дервент. В этом сражении соотношение сил было более благоприятным для болгар: у Петко 400 человек, у Синклера тысяча, болгары потеряли 11 убитых и раненых, Синклер — 35.

На протяжении всей битвы Петко пытался отыскать самозваного пашу — Синклера, но безуспешно. Во-первых, осторожный полковник, в отличие от Петко-воеводы, никогда не дрался сам, а руководил боем по карте, укрывшись у себя в палатке. И во-вторых: в то самое время, когда 6 мая 1878 года завязался бой у села Голям-Дервент, Синклер уже ускакал в Смолян, чтобы там начать подготовку к решающему наступлению на Пловдив.

Поход этот начался в ночь с 10 на 11 мая. 12 мая мятежники вступили в Чепеларе и стали продвигаться дальше на север, захватывая одно за другим болгаро-мусульманские села по течению Чама и Вычи, но, встретившись под Хвойной с русскими войсками, потерпели полное поражение и разбежались по родопским ущельям. Синклеру, однако, удалось спастись, и он продолжал разжигать мятеж, на этот раз угрожая христианским селам под Ивайлоградом. Это привело Петко-воеводу к новому приключению, невероятному, фантастическому и тем не менее действительно имевшему место.

Дело началось с того, что 15 мая в русскую комендатуру в Адрианополе пришло несколько крестьян из греческого села Плевун с жалобой на то, что башибузуки готовятся напасть на их село, разграбить его и опустошить. Комендант готов был оказать несчастным помощь, но выяснилось, что Плевун находится не в русской зоне, а по другую сторону демаркационной линии, где русские войска не имели права появляться. Оставалась лишь одна возможность предотвратить кровопролитие: вывести жителей в русскую зону, где они будут в безопасности.

Однако кто мог это сделать?

Задав себе такой вопрос, русский комендант тут же вспомнил о Петко и поручил ему спасти жителей Плевуна. Комендант полагал, что на такую мирную операцию Капитану следует отправиться без своих четников, в сопровождении всего лишь четырех казаков. Петко, на всякий случай, все-таки взял с собой двух четников и во главе маленькой этой кавалькады направился в Плевун. Однако перед тем, как двинуться в путь, воевода, подчиняясь гайдуцкому инстинкту, сообщил своему отряду, где он будет находиться в ближайшие несколько дней, и приказал ему быть в боевой готовности.

По дороге конный отряд пополнился еще тремя вооруженными греками, торговцами табаком из Адрианополя, тоже направлявшимися в Плевун по каким-то своим надобностям. 20 мая десять всадников пересекли демаркационную линию и без всяких происшествий прибыли в Плевун, не заметив ничего подозрительного. В селе царило спокойствие. Сразу же по приезде воевода созвал сельских старейшин, сообщил им, кто он, с какой миссией прибыл, и предложил, если они действительно считают, что им грозит опасность, немедленно проводить их в русскую зону, где они будут в полной безопасности. Священник и старейшины ответили, что они его предложение обсудят на другой день всем миром, во время торжественной службы по случаю дня святого Константина. Тогда, мол, и будет решено: оставаться ли им на месте или последовать за посланцем русского коменданта.