Андрей Серба - Быть Руси под княгиней-христианкой

— Я согласился бы с тобой, если бы наше войско в ближайшее время собиралось отправиться домой. Но перед ним стоит совсем иная цель — закрепиться в Бердаа и как можно дольше удерживать за собой Арран.

— Твою мысль я могу выразить точнее — прибывшее в Арран русско-варяжское войско будет сражаться здесь до тех пор, покуда не сложит головы до последнего дружинника. Неужели не понимаешь, что великий князь с женой отправили своих врагов — тебя, ярла Эрика, воевод Микулу, Олега, Рогдая на Кавказ для того, чтобы вы навсегда остались здесь и не смогли быть угрозой для их сына-наследника, окажись он без отца и появись у его матери-вдовы соперники на великокняжескую власть? Подобными примерами переполнены священные книги христиан, мусульман, иудеев. Не думаю, что и вы, язычники, представляете в этом отношении исключение — борьба за власть везде одинакова, не знает пощады и не подчиняется никаким законам.

— Я думаю, ты ошибаешься в замыслах великокняжеской четы, атаман. Или разговор только обо мне и ярле Эрике, я согласился бы с тобой — действительно, мы оба не ходили в любимчиках Игоря и не были друзьями Ольги. Но воеводы, которых ты упомянул, опора и вернейшие их люди, которым они доверяют как себе. На Кавказе они потому, что великий князь мечтает закрепиться здесь навечно и считает, что столь важное дело можно поручить тем, в чьей преданности он не сомневается. Поэтому главным воеводой похода назначен не я, а мой воспитанник Олег, совсем недавно называвший меня вторым отцом, — с заметной обидой в голосе закончил Свенельд.

— Воевода, ты рассказываешь мне о вчерашнем дне, а я говорю о сегодняшнем. Микула, Олег и Рогдай были друзьями и опорой великокняжеской четы до принятия Ольгой христианства и рождения у неё ребёнка. Мне иногда приходится слышать обрывки разговоров этих воевод между собой, и я знаю, что по какой-то причине они крайне недовольны великой княгиней и выражают сочувствие Игорю, оказавшемуся после появления княжича-наследника всецело под влиянием жены. Ты никогда не отрицал, что княгиня Ольга умна и проницательна, поэтому изменение отношения к ней друзей-воевод для неё не секрет, и она решила разделаться с ними прежде, чем они станут опасны для неё и сына. Вот почему ты и ярл Эрик, её старые враги, очутились среди отправленного на гибель войска вместе с её новыми недругами, ещё недавними верными соратниками. Если уготованная всем вам судьба тебя не прельщает, и ты намерен возвратиться домой живым и несказанно богатым, следует думать не о том, как дольше продержаться в Бердаа, а как скорее покинуть его.

— Я могу думать об этом сколько угодно, но, пока главным воеводой пребывает Олег, Бердаа без приказа великого князя оставлен не будет. В своём безрассудстве и упрямстве Олег не одинок. Микула и Рогдай его всегда поддерживают.

— Свенельд, ты, как никто другой, должен знать, что военная удача изменчива. Воевода Олег не только упрям, но и смел — во всех боях он находился в самом пекле и в последнем был ранен копьём в плечо. Кто предугадает, что может случиться с ним в следующем? А не станет Олега, главным воеводой войска и вершителем его судьбы будешь ты, сегодняшний помощник Олега. А вдруг вместо ожидаемой из Руси подмоги вы получите приказ великого князя возвращаться домой? Или почему однажды Олегу не может прийти в голову здравая мысль, и он, видя безысходность своего положения и не желая бесцельно погибать в Бердаа, не решит вернуться на Русь? К тому же не будем забывать, что в борьбу за Арран ещё не вступил Хусейн, а его вмешательство может изменить в нашем положении многое. Но какова бы ни была причина нашего возможного ухода из Бердаа, наш путь проляжет через земли аланов и лазгов, где нас будут поджидать жадные до золота правители и охочие до нашей добычи воины. Предлагаю, покуда это ещё в наших силах, принять меры, чтобы избежать подобной угрозы.

— Считаешь, мы можем это сделать? — усомнился Свенельд. — Что, находясь вдали от земель аланов и лазгов, нам удастся вмешаться во внутренние дела этих племён и направить их ход в нужном направлении? Как?

— Ты только что сказал, что для нас самое благоприятное развитие событий на землях аланов и лазгов, если они будут охвачены борьбой за власть и междоусобицей. Тогда сторонам будет не до нас, наоборот, в нас станут искать союзника в борьбе с соперниками. Покуда князь Цагол и воевода Латип здесь и о положении дел на родине судят по ложным слухам, у нас есть возможность превратить обоих в источники смут и раздоров в своих землях.

— Каким образом ты собираешься это сделать?

— Князь Цагол давно враждует со своим младшим братом, который стремится занять его место, и готов к любой подлости с его стороны, тем более во время своего отсутствия в Алании. Враждой между братьями-князьями я и воспользуюсь в наших целях, тем более что Салтан, воевода Цагола, слывёт приверженцем его брата-соперника и был взят в поход по его требованию и просьбе их матери. У воеводы лазгов Латипа тоже есть больное место — его ненависть к молодой жене своего князя, которая платит ему той же монетой. Поговаривают, что помощник воеводы, тысяцкий Ахмат, тайный любовник княгини и ждёт не дождётся, когда займёт место своего начальника, который знает об этом. Я попытаюсь скрытую неприязнь между Латипом и Ахматом сделать явной, что, возможно, заставит княгиню открыто встать на сторону любовника. А это подтвердит их связь, в которую никак не хочет поверить престарелый князь. Слушай, какой у меня созрел замысел...

Внимательно выслушав Глеба, Свенельд некоторое время молчал, постигая все детали его плана.

— Главный воевода Олег советовался со мной, стоит ли разрешить возвращение на родину аланов и лазгов, но я уклонился от ответа, — сказал Свенельд. — Теперь я посоветую ему избавиться от них поскорее: сражающийся из-под палки воин не только плох, но и ненадёжен, особенно в трудную минуту, которых нам вскоре придётся пережить немало. Поэтому претворяй свою задумку в жизнь в ближайшие день-два, иначе можешь опоздать.

— У меня всё готово, воевода. Так что свой совет можешь давать Олегу хоть сегодня...

После ухода Глеба Свенельд откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза. Выходит, неразлучные друзья — воеводы Микула, Олег, Рогдай тоже пребывают в немилости у великой княгини? Интересно, за что? Впрочем, какое значение в его сегодняшнем положении это имеет? Главное, теперь у него нет сомнений, что в поход на Бердаа Игорь сознательно или по наущению жены отправил всех тех воевод, которые могли быть опасны его вдове и малолетнему княжичу, не успей он дожить до его возмужания. Одним удачным ходом — захватом и удержанием в своих руках столицы Аррана — он достигал сразу двух целей: устанавливал власть Руси в сердце Кавказа и избавлялся от возможных врагов юного княжича. Из этого выходило, что никаких надежд, что может последовать приказ Игоря о возвращении русско-варяжского войска домой даже при самом плачевном его положении быть не может.