Владимир Валуцкий - Три Ярославны
- Название:Три Ярославны
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:АЗБУКА, Книжный клуб Терра
- Год:1997
- Город:Санкт-Петербург
- ISBN:5-7684-0493-7
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владимир Валуцкий - Три Ярославны краткое содержание
Одна из них стала королевою шведов, другая — венгров, а третья — королевой Франции. Любовь, тщеславие и страсть ведут героев В. Валуцкого по дорогам истории. И эти столь давно жившие люди шепчут уже нам слова любви и верности. Отчизна, Россия и Европа десять веков назад.
Три Ярославны - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Один из них открыл глаза, прислушался:
— Никак, кто идёт из-за реки...
Второй воин чуть пошевелился, но глаз не открыл.
— Может, ворог?..
— Чуди больше. — Второй воин перевалился на бок. — За рекой у нас уж двадцать лет, как ворога нету.
Однако вскоре и он привстал: со стороны границы явственно донеслось конское ржание и скрип повозок.
— Воеводу бы разбудить, — молвил первый отрок.
Из-за дубравы за рекой показалось несколько всадников, за ними — пешие воины с пиками и нездешние, крытые полотном возы.
— Господин!.. — окликнул второй отрок, задрав голову. — Господине!
В высоком оконце возникло недовольное, заспанное лицо с соломой в бороде.
— Чего орёшь?
— Идёт кто-то из-за реки.
Минуту воевода соображал, что к чему, затем исчез и появился в двери, полуголый, но со щитом и мечом.
— Носит людей по свету, ни сна, ни покою... А где остальные отроки? — оглядел он пустой двор.
Воины переглянулись.
— На торг, за сапогами уехали...
— Куда?
— Да тут, недалеко. В Польшу.
Воевода не спеша натягивал кольчугу на голое тело, искал в сене шелом, отдавал распоряжения:
— Коней седлайте. Ворота на запор. Стой! — окликнул он отрока. — Борова не забудь загнать! И курей.
Пока отрок возился с боровом, обламывая палку об его ленивые бока, пока гнал кур в ограду, гости приблизились к реке.
Впереди всех ехал на коротконогой, невиданной лошадке с большими ушами пожилой священник в красной сутане, рядом с ним возвышался на гнедом жеребце худой горбоносый всадник. Они остановились у воды, встали возы и воины.
На противоположном берегу их встречало русское воинство во главе с воеводой. Три коня с наспех снаряженными богатырями стояли бок о бок друг к другу, и воевода, прикрыв глаза от солнца ладонью, рассматривал пришельцев.
Горбоносый всадник подался вперёд:
— Здесь владения короля руссов Ярослава?
— Ну? — осторожно, полувопросительно, полуутвердительно отозвался воевода.
— К королю Ярославу — епископ Шалонский Роже, посол его величества Генриха, короля франков!
Воевода вздохнул с облегчением, но продолжал соблюдать подробности протокола:
— С чем идёте, с добром али со злом, не везёте ли с собой море грамот тайных, книг чёрных, зелий бесовских?.. В кого веруете: в Христа, в Перуна али в Магомета?..
Горбоносый вдруг улыбнулся весёлыми синими глазами и ответил странно:
— Веруем в Христа, а зелье у нас одно: хмель наш насущный. К ковшику приложимся!.. Слепой стал, старина Илья!
Воевода вгляделся в горбоносого:
— Бенедиктус... Ты, что ли, Бенедиктус? — Горбоносый улыбался. — Ты же летошный год купцов от германского кесаря водил?
— Ты был тоже тогда на Чудской заставе!
— Там ныне Юрьев ставят, граница на север ушла. Так чего стоишь, как неродной! — радостно закричал воевода. — Веди своего посла! Смело, тут воробью по колено!
Бенедиктус направил коня в воду. За ним тронулись остальные, заскрипели повозки. Отроки с любопытством разглядывали пропылённых гостей.
— Поскачешь в Киев, — тихо наклонился воевода к младшему из них, — и князя упредишь, мало ли что. Дружба дружбой, а служба службой.
Гонец скакал скоро и охотно мимо зелёных дубрав и полей, и радость пела в его душе.
Он был молод и полон застоявшейся силы — теперь она находила выход в упругом беге коня; радости же не было меры, она рвалась из души во всю земную ширь и во всю небесную высь — так прекрасен был мир вокруг, не знающий сечей и крови, и так дивны были в нём дела рук человеческих.
Вот по полю, заросшему дремучей травой, идут косцы. И падают разом, блеснув на солнце, лезвия кос, и ложится трава, и разбегаются непуганые зайцы, разлетаются полевые птицы. Радуйтесь, люди, радуйтесь, братие, мир и покой полям вашим!
Вот по широкому Днепру плывут ладьи, взмахивают, как лебеди крыльями, вёслами, а на ладьях торговые люди, и гружены ладьи доверху товаром — благо человекам, земледельцу и купцу! Да успокоются в Бозе ратники наши, в битвах погибшие мира насущного ради, — вечная память!
Дальше скачет гонец, легко стелется его конь. И вот виден на высоком берегу Киев, и встают его круглые, как шеломы, золотые купола.
На Подоле, где раскинулось торжище, мешается разноязыкая речь, ржут кони, мычат коровы, блеют овцы; рядом с хитонами греков мелькают шаровары сарацинов, арабские купцы разложили на прилавках зелёный сафьян и сёдла, украшенные серебром. На выбор тут и персидские ковры, и чаши корсуньской работы, и индийские ткани; и воины пробуют о волос острия дамасских клинков, идёт великий торг. Радуйтесь, люди, благодарствуй, князь Ярослав, державу нашу устроивший в труде и согласии, — многая лета!
У городских ворот звенят зубила каменотёсов, белые камни ложатся в высокую стену. Учёные греки, развернув чертежи, наблюдают за строительством, и весело бегут по лесам могучие молодцы со связками кирпичей за спинами. Благо человекам — каменщику и зодчему! Благо дому отчему — радуйтесь, братие!
Гонец скачет по деревянным улицам, где тоже тюкают в свежих срубах топоры, проезжает под триумфальный аркой, над которой вздыбилась бронзовая античная квадрига — трофей великого Владимира, а впереди — розовая громада Софии. И несть числа людям перед нею, и от купола натянуты толстые канаты, и на канатах этих медленно ползёт вверх, к главному куполу, огромный восьмиконечный золотой крест. Всё выше, торжественнее возносится над городом...
Отовсюду виден он, и далеко просияла наша слава, пела душа отрока-гонца. И вот едут на Русь послы из франкской земли, которая где — неведомо, но едут не с мечом, а с благой вестью, и как же не радоваться мне, зачатому в мире и в мире прожившему свои семнадцать лет, как не славить Бога и князя и не звать: радуйтесь, радуйтесь, люди, со мной! Радуйтесь, братие, миру и покою на Руси — отныне, присно и вовеки!
Но был и другой гонец, и гоньба его была другой, а в душе были одни осторожность и страх.
Всадник в лисьей шапке скакал, минуя населённые места, жался к опушкам дубрав, сторонился людных днепровских берегов и, завидя на дороге пешего или конного, избегал с ними встречи.
Уже давно стемнело, когда обрисовались купола Киева. Через Лядские ворота, смешавшись с мастеровыми, запозднившимися на Подоле, всадник въехал в город, проскакал по улицам, уже отошедшим ко сну, и в греческом подворье спешился у митрополичьих покоев. На стук в окошко кованой двери выглянуло недреманное око.
— Во имя Отца, Сына и Святого Духа. Гонец к митрополиту.
Дверь отворилась, и монах-грек провёл гонца тёмными коридорами в освещённую мраморную горницу. Митрополит Феопемпт, хмурый и тучный, ссутулясь по-стариковски, сидел в кресле. Напротив него, просматривая пергаментные свитки, возлежал царьградский тайный посланник и резидент Халцедоний, патрикий с бритым лицом.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: