Владимир Череванский - Жены русских царей

Все были тронуты этой грустной сценой, но думали, что Добрынский скоро вернётся. Однако вскоре узнали от лакея, что хозяин бросился на лошадь и ускакал неизвестно куда.

Конрад и Шарлота стояли уже у саней. Эмилия была ещё в комнате, где произошло трогательное прощание. Шарлота пошла за ней. Она сидела в кресле с закрытым лицом и рыдала. На маленьком столе, стоявшем возле неё, было мелом написано её рукой: «Вечно, Добрынский!»

Шарлота подошла к ней и взяла её за руку.

Эмилия испугалась и постаралась скрыть своё горе. Но Шарлота уже поняла, какие чувства владеют её сердцем.

— Хочешь ли ты здесь остаться, милая сестрица? — нежно спросила её Шарлота.

Эмилия вскочила и, не произнеся ни слова, увлекла свою сестру к саням.

Гости сели и уехали.

Погода была пасмурная, шёл мокрый снег. Среди снегом покрытых полей подымались тёмные рощи в виде чёрных островов. Изредка слышен был издали звон деревенских колоколов. Леса, облака и хижины мчались перед глазами путешественников, как образы однообразного сна.

Эмилия крепко прижалась к плечу своей спутницы. Шарлота не решалась мешать её размышлениям и мечтаниям. Бедная девушка унесла из Польши глубоко раненое сердце. Великодушная Эмилия из-за привязанности к Шарлоте пожертвовала своей горячей любовью.

По истечении двух дней путешественники приехали в ближайший город, где их ожидала карета со всеми необходимыми удобствами. Этим они обязаны были заботливости Конрада, который старался, чтобы его спутницы не сильно задерживались в дороге. Он послал нарочного в ближайший почтовый город с поручением заказать удобный экипаж для своих дочерей. Так он поступал везде до отъезда в Америку на корабле. Таким образом, путники беспрепятственно проехали всю Польшу и переехали границу Германии, рассчитывая пробраться и через эту страну без неприятных приключений.

Доехав до окрестностей Данцига, они увидели почтовую карету, ехавшую по большой дороге; в ней сидели офицер, штатский и женщина. Они громко пели, без умолку хохотали и махали руками. По всему заметно было, что это весёлое общество наугощалось в избытке крепкими напитками. Когда карета поравнялась с экипажем Конрада и его спутниц, Шарлота побледнела, всё тело её задрожало и она спрятала своё лицо за спиной Эмилии. Последняя заботливо взглянула на неё и с участием спросила, что случилось. Шарлота не могла ей отвечать и только с большим усилием показала рукой на проезжающую почтовую карету, произнеся едва слышно одно слово: «Царевич». Она его узнала в полупьяном офицере. Конрад и Эмилия взглянули в ту сторону и также узнали Алексея. Это действительно был царевич, который, как знает читатель, бежал вместе с Афросиною и её братом в Вену.

Конрад со своими спутницами ездил всегда из предосторожности по просёлочным дорогам, а потому и на этот раз его экипаж находился на некотором расстоянии от большой дороги и не был замечен быстро проезжавшим царевичем, всё внимание которого было обращено на его ненаглядную Афросину. Конрад остановился, дал царевичу со своей свитой проехать мимо, потом повернул свой экипаж и поехал обратно до тех пор, пока не достиг другой дороги направо и поехал по ней, оставляя Данциг в стороне.

Боясь новой встречи с царевичем, они ехали на Кёнигсберг день и ночь, очень мало отдыхая.

В Кёнигсберге путешественники остановились в отдалённой улице в невзрачной гостинице, которую содержал один ганноверец. Был уже поздний вечер, когда они приехали, и так как очень устали, то сразу же легли спать. Утром хозяин гостиницы с салфеткой на руке пришёл спросить гостей, что они прикажут к завтраку. Но едва он взглянул на Шарлоту, как упал перед ней на колени и воскликнул:

— Ваше высочество! Как вы попали в эту убогую гостиницу? Отчего вы меня не предупредили вчера? Я приготовил бы для вас лучшую комнату. Вы, вероятно, едете к родителям?

— Тише, Франц! — испуганно отвечала Шарлота. — Ты меня всегда любил и всегда готов был идти для меня в огонь и воду. Ради Бога, не называй меня «высочество». Я теперь несчастная беглянка. Ради Бога, молчи, не говори обо мне никому ни слова. От твоего молчания зависит моя жизнь.

— Беглянка! Да, я слышал о ваших несчастиях и не раз я проливал горькие слёзы по поводу вашего горя. О, не могу ли я быть вам полезным? Я и теперь готов умереть для вас.

— Благодарю тебя, добрый Франц. Тебе Конрад всё расскажет, и я буду рада, если ты присоединишься к нам.

Франц Таубеннест служил вместе с Конрадом при Вольфенбютельском дворе гувернёром в то время, когда Шарлота была ещё в отцовском доме ребёнком. Оба они были образованные люди, обедневшие дворяне. Оба самозабвенно любили Шарлоту, носили её на руках, когда она была девочкой, играли с ней и учили её, когда она подросла. После её замужества Конрад последовал за принцессой в Россию, а Франца, человека молодого, призвали на военную службу. Он некоторое время был в походе, участвовал в одном сражении, был ранен в ногу и выпущен в отставку. Человек небогатый, не имевший родных, у которых мог бы найти приют, он снял в аренду гостиницу, и благодаря его оборотливости ему везло, но в душе он не был доволен своим делом. Поэтому он был несказанно рад, когда узнал от Конрада, полностью доверявшего старому товарищу, что он отправляется с бывшей их воспитанницей в Америку и что они не прочь взять его с собой.

Франц тем охотнее согласился ехать в Америку, что надеялся найти там девушку по имени Доротея, которую он очень любил и которая вместе со стариком отцом отправилась в Луизиану со многими другими переселенцами.

Конрад и Франц пошли к Шарлоте и оба повторили свою клятву быть ей преданными до гроба. Затем решили, чтобы Конрад оставался при Шарлоте и Эмилии, а Франц отправился в Берлин готовить всё необходимое для переезда в Америку. Франц знал в лицо Альбрехта, а из рассказа Конрада ему стала известна неприятная история его ссоры с молодым офицером из-за царевны. Увидев его в берлинской гостинице и услышав от одного знакомого о затруднительном положении Альбрехта, Франц (красный жилет) подумал: «Не будет ли кстати посвятить графа в тайну царевны и уговорить его принять участие в её предприятии? Такой верный человек, который за царевну проливал свою кровь, может быть ей полезен в дороге». Желая предварительно испытать степень преданности Альбрехта, Франц захотел понаблюдать, какое впечатление произведёт на него известие о смерти царевны. Это и было причиной того, что Франц так внезапно напугал Альбрехта в берлинской гостинице. Но, желая избежать вопросов, он тотчас удалился из гостиницы, а на другой день узнал об отчаянии графа и его расспросах в русском посольстве. Поэтому Франц решился поговорить о нём с Шарлотой, когда та приехала в Берлин. Но последняя, боясь, чтобы Альбрехт вследствие его сильной привязанности к ней не попытался бы, напротив, воспрепятствовать её бегству из Европы, предпочла избежать встречи с Альбрехтом и тотчас же оставить Берлин, хотя до открытия навигации было ещё далеко.