Вриндаванлал Варма - Мриганаяни

— Сейчас я приподниму его за ноги и сяду на корточки, — сказала она. — А ты помоги мне взвалить его на спину. Я дотащу, вот увидишь!

— Одна?! — удивилась Лакхи.

— Ну да! Вдвоём неудобно нести. А ты возьми у меня лук со стрелами.

С трудом взвалила Лакхи на спину Нинни кабанью тушу.

Шли берегом реки. Ещё засветло добрались до деревни. Только у самого дома сбросила Нинни свою ношу. Все пришли посмотреть на добычу, даже те, кто работал в поле. Немного погодя девушки рассказали, где оставили буйвола, и несколько мужчин отправились за ним.

Лакхи уже собралась домой, когда вдруг прибежала женщина с криком:

— Иди скорей! У твоей матери солнечный удар! Она лежит без сознания! — И женщина побежала назад.

Лакхи и Нинни бросились за ней.

Когда девушки вбежали в дом, мать была мертва. Лакхи зарыдала:

— Теперь у меня никого не осталось!

Нинни тоже заплакала, но, чтобы утешить подругу, взяла себя в руки.

— А мы? Мы с братом никогда не оставим тебя.

Женщины наперебой успокаивали Лакхи.

— Если бы твоя мать умерла, — говорила одна, — когда мы жили в пещерах, никто не стал бы плакать. И ты тоже, потому что враг мог нас услышать. Что толку в слезах! Не расстраивайся. С нами не пропадёшь, мы поможем. Не надо так убиваться, — говорила другая. — Есть у тебя корова, немного зерна, а кончится хлеб, прокормим тебя как-нибудь все вместе. Да и лес рядом. Бог не оставит тебя.

В это время из леса принесли буйвола, и Атал велел разделывать тушу…

Женщины хлопотали возле покойницы, собирая её в последний путь. После этого мужчины унесли мать Лакхи, чтобы сжечь на погребальном костре.

Лакхи с женщинами спустилась к реке совершить омовение и, вернувшись в опустевший дом, снова разрыдалась.

— Если хочешь, мы переночуем здесь, но лучше пойдём к нам, — предложила Нинни. — Я ни за что не оставлю тебя одну.

Вернулся Атал и тоже принялся уговаривать Лакхи пойти к ним.

«Так уж, видно, суждено мне», — подумала Лакхи.

У неё не было выбора. Не оставаться же на ночь в пустом доме, откуда только что вынесли покойницу. Но как идти в дом к Аталу сразу после смерти матери! Не значит ли это надругаться над её памятью? Убитая горем Лакхи молчала.

— Забирайте посуду и приходите, — решительно проговорил Атал, отвязывая корову и выводя её на улицу.

Крестьяне разделывали туши кабана и буйвола. Шкура буйвола по праву принадлежала Лакхи. Мясо же поделили между жителями деревни. Увидев Атала, кто-то проворчал: «Скотиной уже завладел. Скоро и хозяйкой завладеет».

Атал гордился своей сестрой, сильной и меткой, и радовался за Лакхи. Трудно было поверить, что такая хрупкая на вид девушка убила дикого буйвола.

«Шкура буйвола дорого ценится, за неё дадут много зерна, — подумал Атал, но тотчас стал укорять себя: — Бедная девушка рисковала жизнью, а я, как шакал, подбираюсь к её добру! Ни куска не возьму от этой шкуры. Лакхи босая пасёт корову, босая ходит на охоту. И хлеба у неё мало. Пусть шкура целиком останется ей. А кормиться будем нашим хлебом. Зерно Лакхи пусть лежит. Я засею этим зерном её поле».

Нинни быстро собрала посуду, которой было не так уж много, спрятала оставшееся зерно и повела Лакхи к себе в дом.

Там Нинни покормила подругу и уложила её рядом с собой. Лакхи никак не могла уснуть. Она думала о покойной матери, потом вспомнила охоту на кабана, страшные глаза буйвола.

«Не будь буйвол смертельно ранен, он бы взобрался на холм и меня сожгли бы вместе с матерью! А я так мало жила на свете! Конечно, умирают все, но жаль покинуть этот мир, так ничего и не испытав в жизни», — думала Лакхи.

Нинни понимала, как нелегко пережить смерть матери.

— Лакхи, — сказала она, — чего только я не наговорила тебе сегодня. Прости. Если хоть ещё раз обижу тебя, отрежешь мне язык.

— Нинни, милая! — смогла только ответить Лакхи и всхлипнула.

Атал услышал.

— Пусть мир перевернётся, пусть разорвут меня на куски, — проговорил он с жаром, — но я не дам страдать тебе, Лакхи!

— Конечно, мы не оставим её, — в свою очередь, промолвила Нинни.

Лакхи перестала плакать.

— Я знаю, вы любите меня, — сказала она тихо и снова подумала: «Вот как суждено мне было прийти в этот дом!»

Весь следующий день Лакхи была печальной. Нинни не отходила от неё. Атал рассказал девушкам о своём разговоре с жрецом и добавил:

— Теперь слава о меткости Нинни разнесётся далеко вокруг. И ты тоже станешь знаменитой, Лакхи.

— А нам от этого какая польза? — сердито спросила Нинни.

Юноша продолжал:

— И ещё прославится наша Нинни тем, что одна притащила на спине здоровенного кабана. Вот приедет из Гвалиора раджа Ман Сингх, поглядим тогда, кто лучше стреляет, он или вы с Лакхи.

Лакхи неожиданно оживилась и, забыв на время про свою печаль, спросила:

— А смог бы раджа притащить кабана из леса?

Даже поход Тимура [65] Тимур (1336–1405) захватил Дели в декабре 1398 года был для Делийского султаната не столь губительным, как непрерывные войны и восстания раджпутов из Раджастхана и крестьян из Антарведа [66] Антарвед — междуречье Ганги и Джамны . Правители Дели поделили области от Антарведа до Бенгалии между мелкими патханскими джагирдарами [67] Патханами в Индии называют афганцев. Джагирдар — феодал, держатель джагира, земли, которую правитель княжества или султаната жаловал за службу. Джагирдары были обязаны иметь свои войска, которые являлись составной частью армии раджи или султана . У каждого джагирдара было своё войско от четырёх до нескольких десятков тысяч человек. Войско одного антарведского джагирдара, например, насчитывало сорок пять тысяч патханских воинов и семьсот боевых слонов. Стоило пошатнуться мощи Делийского султаната, как его вассалы тотчас же загорелись желанием стать независимыми. Джагирдары устраивали жестокие побоища и предавались безмерной роскоши, обрекая народ на муки.

Правителей Мевара [68] Мевар — одно из княжеств Раджастана и других небольших княжеств заботило лишь одно: как удержать в своих руках подвластные им земли. Мевар её переставал сражаться с патханскими правителями Гуджерата [69] Гуджерат — национальная территория народа гуджерати, населяющего полуостров Катхьявар и северо-западную часть Деканского полуострова; до 1960 года входил в состав штата Бомбей, в настоящее время — самостоятельный штат Индии и Мальвы [70] Мальва — область в центральной части Индии , а иногда даже воевал с правителями Дели.

Когда меварский рана [71] Рана — князь, правитель маратхов Кумбха [72] Кумбха — правил Меваром с 1433 по 1468 год , нанеся поражение султану Мальвы Махмуду Хилджи [73] Имеется в виду Махмуд Хилджи Первый, правивший Мальвой с 1436 по 1469 год , возвёл в Читоре [74] Читор — столица княжества Мевар Башню победы [75] Башня победы («Кирти-Стамбха») — была построена раной Кумбхой в 1440–1448 годах в ознаменование победы не только над Махмудом Хилджи Первым, но и над некоторыми другими правителями соседних мусульманских княжеств , в пику Кумбхе построил в Мэнди дворец Саткханда-Махал. Отторгнуть владения Мевара или Гуджерата султан был не в силах и напал на соседнее княжество Джаунпур [76] Джаунпур — средневековое княжество со столицей того же названия; было расположено на территории современного штата Уттар-Прадеш , присоединив к своему султанату территорию Калпи [77] Калпи — город в округе Джалаун, штат Уттар-Прадеш; в XV веке — столица одноименного княжества , на севере Бунделкханда.