Виктор Мануйлов - Жернова. 1918-1953. В шаге от пропасти

— Тебя сюда зачем прислали, мать твою..? Чтобы плакаться? Ты на пехоту глянь! На пехоту! Ей легче? — вспылил Жуков. Помолчал, приказал: — ТБ-3 не посылать. Остальных — всех в воздух!

— Есть не посылать, товарищ генерал армии! — обрадовался авиатор. И, передав приказ, тут же вскинулся, закричал, стараясь привлечь к себе внимание: — С воздуха замечено движение колонны с юга в сторону передовой! Танки, машины, артиллерия…

— Атаковать на марше! — вплел свой скрипучий голос в хор других голосов Жуков. И снова к Москаленко: — Поднимайте пехоту! Самый раз поднимать пехоту…

— На правом фланге уже поднялась, Георгий Константинович. Докладывают, что преодолели первый рубеж обороны.

— Мало! Надо идти дальше! Бросьте в бой танковый батальон. Пусть танкисты ударят в тыл обороне вон на тех высотках. И гоните вперед противотанковую артиллерию! Нечего ей сидеть на одном месте! Ее дело поддерживать пехоту огнем, подавлять огневые точки противника.

— Что? — кричал в трубку генерал Москаленко. — Плотный огонь противника? А ты думал, он будет жидким? Атаковать! Вперед и только вперед! Как это так — не идут? Ты на кого работаешь, мать твою растак? Ты кому служишь? На Гитлера работаешь? Фашистам служишь? Да я тебя…

Над полем, по которому ползло десятка полтора наших танков и двигалась разорванными цепями пехота, падали вниз немецкие пикировщики, плотно прикрытые «мессерами», там все вскоре было затянуто дымом разрывов и горящих машин. Через несколько минут разрывы бомб докатились и до командного пункта армии. Блиндаж заходил ходуном, сверху посыпалась земля.

Когда самолеты отбомбили, Жуков снял фуражку, стряхнул с нее землю, повернулся к Василевскому

— Противник явно ждал нашего наступления. Но это полдела. Без господства в воздухе нашей авиации, или хотя бы при равенстве, мы здесь ничего не добьемся, с немцами не справимся.

— Я тоже так думаю, Георгий Константинович, — кивнул головой Василевский. — Необходимо кардинальное изменение нашей тактики. Нечто неожиданное для противника.

— Вот именно! — подхватил Жуков. — Немцы к нашему навалу привыкли, выработали эффективные контрмеры. Надо решительно менять не только тактику, но и стратегию.

— И надо хорошенько готовить каждую операцию, — вставил свое командующий фронтом Рокоссовский, до этого почти не принимавший участия в командовании наступлением. Мне кажется…

— Вот и готовь! — оборвал генерала Жуков, не терпящий, когда кто-то лезет со своими советами. И, отведя Василевского в сторону, заговорил вполголоса: — Смотри, что получается. Немцы идут к Сталинграду и на Кавказ узкими полосами. Где-то мы их остановим. Я в этом ничуть не сомневаюсь. И тогда… тогда удар с юга и с севера по армии Паулюса… Понимаешь? — И Жуков соединил вместе руки, крепко сцепив пальцы.

— Да, но для этого надо сперва остановить, надо как-то… А то получится, как на Волховском фронте.

— Не получится. Для этого надо накопить хорошо подготовленные резервы, измотать противника в оборонительных боях, а уж затем… Понимаешь, здесь есть простор для маневра, здесь танковым корпусам будет где развернуться. Не то что в ржевско-вяземских лесах и болотах. Вообще говоря, нам пора научиться смотреть на два-три шага вперед. Это, во-первых. Во-вторых, опыт. Мы приобретаем огромный опыт. Хотя немец нас все еще бьет, но наш солдат уже не тот, что в прошлом году. И командиры кое-чему научились. И еще научатся. Их нужно правильно организовать, вооружить и поставить цель — и они свернут горы…

Разрывы снарядов уходили вдаль, бой затихал, выдыхался, распадался на отдельные очаги.

К вечеру поредевшие полки Первой гвардейской армии продвинулись вперед километра на три-четыре, но встречным ударом немецких танков и мотопехоты были отброшены и перешли к обороне.

Вечером же позвонил Сталин.

— Как там у вас дела? — спросил он, даже не ответив на приветствие.

— Немцы перебросили из района Сталинграда танковую дивизию и две-три пехотных, товарищ Сталин, — ответил Жуков. — Для развития успеха у нас слишком мало артиллерии, танков и самолетов. Над полем боя господствует немецкая авиация. Пехота несет большие потери. Но основная задача — оттянуть немецкие резервы из района Сталинграда, выполняется.

— Надо атаковать еще энергичнее, — слышался в трубке недовольный голос Верховного. — Передайте командующему фронтом, что пассивная оборона есть преступление и предательство. Артиллерию мы дадим. В ближайшее время усилится помощь и со стороны авиации за счет вновь сформированных авиационных частей. Танков пока нет. Но тоже со временем будут. Тем не менее, ждать вы не имеете права. Нужно атаковать. Еременко жалуется, что Сталинград может не выдержать давления немцев.

— Мы атакуем, товарищ Сталин. Подтягиваем резервы. Но необходимо время для сосредоточения войск и организации боя, иначе войска понесут неоправданные потери.

— Возвращайтесь вместе с Василевским в Москву, — приказал Сталин и положил трубку.

Жуков тоже. Подумал: «Еременко всегда много обещает до боя, а как бой, так сразу же: „Караул!“»

— И кому из вас пришла в голову эта идея? — спросил Сталин, остановившись напротив Жукова и Василевского.

— Нам обоим, — быстро ответил Жуков.

— Спелись, значит, — проворчал Сталин. — А где гарантия, что мы удержим Сталинград? Где гарантия, что не пустим немцев на Кавказ? И наконец, где гарантия, что ваше желание окружить и разгромить армию Паулюса не закончится таким же пшиком, как и другие наши попытки окружения?

— Гарантии мы дать не можем, товарищ Сталин. Но если вести войну без дальней перспективы, мы вообще не сможем победить, даже выигрывая отдельные сражения. Ударить в одном месте, наиболее угрожаемом, — а именно таким местом нам представляется Сталинград, — но ударить так, чтобы добиться решительного успеха, а в других местах вести сковывающие и отвлекающие операции, — в этом и только в этом мы видим решительный поворот в войне в нашу пользу.

— Что ж, весьма заманчиво. Пусть Генштаб поработает в этом направлении. Но пока для нас самое важное — удержать Сталинград и остановить немцев на пути к Баку, — после долгого раздумья согласился Сталин. — Давайте вернемся к вашему предложению несколько позже, когда обстановка полностью прояснится.

Конец девятой книги

Панцергренадеры (нем. Panzergrenadiere) — обозначение моторизованной пехоты

русские танки

Франц Га́льдер (нем. Franz Halder; 30 июня 1884, Вюрцбург, Бавария — 2 апреля 1972, Ашау-им-Кимгау, Бавария) — военный деятель Германии, генерал-полковник (1940 год). Начальник Генерального штаба сухопутных войск вермахта в 1938—1942 годах.