Андрей Караулов - Русский ад. Книга вторая

— Ты мне рассказываешь!.. И что?

— Егор Тимурович хочет это все приватизировать.

— И ПТУ?

— А ПТУ он пустил под нож.

Алиев опять остановился:

— Как под нож? — не понял он.

— Так. Там, где были классы, теперь автосалоны. Поймите: он все хочет приватизировать поодиночке. Так выгоднее. Разбив цикл.

— Ты ничего не путаешь, Андрей?

— Нет. Ликвидировать отрасль промышленности для наших министров, Гейдар Алиевич, это как утопить котенка в унитазе…

— А как без ПТУ? Кто работать будет?

— Наверное, роботы. Они закрыли сейчас более двух тысяч ПТУ Наши министры.

— Нет, ты что-то путаешь, Андрей. Так… не может быть, — махнул рукой Алиев.

— Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью!

— Как?! Как ты говоришь?

— Русский ад. Говорю как есть: это русский ад. Гайдар — как испорченная девственница, Гейдар Алиевич. Назад — поздно, вперед — страшно, потому что как еще это все обернется…

— Мне красное вино, — приказал Алиев официанту.

— И мне вино… — пробормотал Караулов.

— То есть всю правду о том, что сейчас происходит в экономике, никто не знает? Ельцин не знает, народ не знает и Гайдар не знает?

— Никто. Только Бог.

Алиев поднял голову… и вдруг побелел; в «сталактитах» на потолке, гнездилась сотня маленьких лампочек-«звезд». Одна «звезда» перегорела — выделялась черным пятном.

— А это еще… что такое?..

Подскочил Мурадвердиев, что-то быстро стал говорить по-азербайджански…

Алиев держался очень спокойно. И вдруг — как молния сверкнула.

— Да бог с ней, с лампочкой, Гейдар Алиевич… — начал Караулов. Ему вдруг показалось, что Алиев получит сейчас второй инфаркт.

— Ты не понимаешь, Андрей! — возразил он. — Ты мой гость. Это они так подготовились к нашему приходу? В Азербайджане не принимают людей с потухшим светом. Мы сейчас пройдем в парк, а они наведут здесь порядок.

Быстро вошел Ильхам.

— Я не опоздал?..

Караулов и Иля были на «ты».

Гейдар Алиевич кивнул Ильхаму на лампочку. Тот сразу все понял: разгильдяи!

— Можно просьбу, Гейдар Алиевич?

— Просьбу? — удивился Алиев. — Ты первый раз обращаешься ко мне с просьбой. Говори!

Караулов уже пожалел, что открыл рот, но отступать было поздно.

— Помните Якубовского? Подвал на Пушкинской, я вас туда привозил…

Алиев улыбнулся:

— Мальчик, который с крысой сидел?

Караулов всегда удивлялся его смеху: тихий-тихий, даже с опаской, что кто-то этот смех услышит, с небольшой хрипотцой…

Какая у Алиева память!

Зимой 90-го Гейдар Алиевич попросил Караулова найти ему опытного юриста. (В Москве Алиев вообще мало кого знал.) Врач Эфендиев из Баку, автор — якобы автор — полосной статьи «Алиевщина, или Плач по сладкому времени», опубликованной «Правдой», прислал ему телеграмму: «Дорогой Гейдар Алиевич, статья в «Правде» является провокацией и грубым вымыслом, под которым я никогда не подписывался».

В телеграмме Эфендиев указал свой домашний адрес, телефон и даже номер паспорта.

Где опубликовать опровержение? Может ли Эфендиев подать на «правду» в суд? Гласность все-таки! Как составить иск? Удастся ли выиграть суд, если судится с «Правдой» бывший член Политбюро?

Официальная должность Якубовского — «секретарь Союза адвокатов СССР». — Не важно, что молод, должность-то звучит!

Союз адвокатов СССР, специально — ради должности — созданный Якубовским, находился в цокольном этаже жилого дома на Пушкинской.

Гейдара Алиевича сопровождал Махмуд, его зять, полковник КГБ СССР. После опалы Алиева — полковник запаса.

Других юристов Караулов не знал, да и кто принял бы доверителем бывшего руководителя Азербайджана? Все, что Якубовский сказал тогда Гейдару Алиевичу, было ясно и так: телеграмма Эфендиева — пустой звук, «Правда» не опубликует, судиться бесполезно; арест Алиева — вопрос времени, единственное место, где Горбачев не рискнет его задержать, это Нахичевань, недавно выходившая, между прочим, из состава СССР.

Алиев не хотел избираться депутатом от Нахичевани («После тех должностей, которые я имел…»), но Якубовский был прав, иначе будет беда, Муталибов закроет Алиеву дорогу в Азербайджан, хотя когда-то Гейдар Алиевич спас Муталибова, своего любимчика, своего выдвиженца, от тюремной камеры.

— Почему… закроет? — не поверил Алиев.

— Потому что — сука, — объяснил Якубовский.

Алиев верил в порядочность людей, а Якубовский не верил. Он лучше всех знал современную жизнь.

«Вас, Гейдар Алиевич, — говорил ему Якубовский, — ждет «черная метка»: чей-то труп. Убьют либо родственника, либо кого-то из близких знакомых».

Консультация заканчивалась, когда из каких-то дальних, невидимых щелей вылезла, не стесняясь, огромная мышь. Увидев бывшего члена Политбюро ЦК КПСС и Дважды Героя Социалистического Труда, мышь не смутилась, встала, как хомяк, на задние лапки и стала умываться.

От такой наглости Якубовский оторопел.

— Гейдар Алиевич, глянь! В каких, бл…, условиях я работаю…

Позже Махмуд честно признался Караулову что, если бы у него был пистолет, он бы Якубовского застрелил.

Увы, Якубовский не ошибся. Вечером, в тот самый день, когда Гейдар Алиевич купил билет в Нахичевань, был убит Аждар Ханбабаев, главный редактор крупнейшего бакинского издательства. Он часто звонил Алиеву, стал родным человеком и очень хотел встретить его в аэропорту…

«Жигули» с трупом Ханбабаева кто-то (кто?) пригнал к дому Джалала Алиева, брата Гейдара Алиевича. Тут же — звонок в Москву:

«Севиль? Ваш Ханбабаев не встретит Гейдара Алиевича в Баку. Он, извините, мертв…»

И вот спустя три года Караулов снова говорит о Якубовском.

— Смешной парень, Андрей! Твой друг, я помню…

— Он сейчас в Москве, Гейдар Алиевич. Хочет Ельцину помочь.

— Да?

— А когда поможет, у него сразу начнутся проблемы. «Мавр сделал свое дело, мавр может умереть…»

Алиев удивился:

— Зачем тогда приезжать, Андрей?

— А в Канаде Якубовский повесится.

— Надо же… Знаешь, Андрей… а мне кажется, я никогда не умру. Не может так быть, чтобы я умер, слушай… Чем же тогда я от всех отличаюсь?

— Я б, Гейдар Алиевич, Димку в Азербайджане спрятал, — тараторил Караулов. — Если, конечно, потребуется…

— А он что, о многом знает?

— Да. Про Руцкого особенно.

Алиев согласился:

— Ты хорошо чувствуешь Ельцина, Андрей… Ладно, пойдем, пойдем в сад… там и договорим…

Еще чуть-чуть, и на глаза Караулову навернулись бы слезы. Как хорошо, что есть люди рядом с ним, которые никогда, вот просто никогда-никогда тебя не предадут…

Ночь была такая черная и такая унылая, что рассвет еле-еле пробился сквозь тучи. Назначить явку на семь утра! И где? В Химках, у черта на рогах? Настоящий мужчина в семь утра — всегда в постели, счастлив тот, кто не встает по будильнику, утренний секс мало похож на вечерний, другие ощущения, Альке по утрам нравилось больше.