Фредерик Бриттен Остин - Наполеон

Даже сам Кемпбелл писал 10 декабря:

«Мне кажется, что люди, осуществляющие наблюдение за Наполеоном по поручению правительств тех или иных стран, иногда преувеличивают и фальсифицируют истинное положение дел, а также придумывают различные истории, дабы выглядеть более старательными в исполнении своих обязанностей».

Кемпбелл возвратился с охоты на тунисского зайца и 4 декабря имел беседу с Наполеоном, которая продолжалась три с половиной часа... (Беседа описывается на четырнадцати страницах, очень чётко и подробно). Разговор шёл о Марии-Луизе:

«Во время всего разговора он находился в значительном эмоциональном возбуждении; упрекал императора Австрии, удерживающего его жену и ребёнка, в слабости и бесчеловечности. Она обещала писать ему каждый день после своего возвращения из Швейцарии, однако с тех пор он не получил от неё ни одного письма. У него отняли ребёнка, как в древние времена отнимали детей завоеватели, чтобы украсить свой триумф. Императору (Австрии) следовало бы вспомнить, сколь непохожим образом он (Наполеон) отнёсся в своё время к нему, когда тот находился полностью в его власти и не существовало никаких уз брака. Он дважды входил в Вену как победитель, но никогда не вёл себя по отношению к императору столь неблагородным образом. Не он настаивал на этом браке. Это Меттерних сделал предложение Нарбонну. «Я был очень счастлив со своей женой, однако моя женитьба на ней в конце концов принесла мне несчастье. Лучше бы мне было жениться на русской принцессе».

Восемнадцатого декабря министры Людовика XVIII подготовили доклад, в соответствии с которым предлагалось конфисковать всё имущество Бонапартов во Франции. Толстый, глупый король дал следующую резолюцию: «Одобряю. Людовик».

Это нельзя рассматривать как простую оплошность в процессе выполнения договора. Это было объявлением войны Наполеону со стороны короля Франции и его правительства, и король Эльбы имел полное право в тот же день, если не раньше, разорвать свою копию договора и также начать войну.

Но Наполеон не принял этого фатального решения. Провокации не вывели его из равновесия. Он просто сказал:

— Что ж, пусть попробуют приехать и забрать меня. Я могу продержаться здесь два года.

Он подготовил оборонительные сооружения и в канун Рождества отдал ряд указаний относительно набора войска и вооружения фортов.

Он подготовился к осаде...

Первого января 1815 года во дворце Мулини была устроена небольшая вечеринка. На ней присутствовали мать Наполеона, сестра, Бертран с женой и Дрюо (Кемпбелла не пригласили). Это был канун Нового года. Неожиданно свершилось чудо из чудес — пришло письмо от самой Марии-Луизы. Это было всего лишь формальное поздравление и пожелания на следующий год, но, по крайней мере, ей удалось обойти цензуру. Это было последнее письмо, которое он когда-либо получил от неё. Относительно денег Наполеон не получил из Франции никакого ответа. Кемпбелл, что, возможно, являлось его единственной заслугой, постоянно напоминал союзникам о необходимости выполнения финансовых обязательств перед Наполеоном, надеясь, что они к нему прислушаются.

Новогодний вечер продолжался. Они играли в карты — каждый за себя. Полина, находясь в очень весёлом настроении, поддразнивала всех, а Наполеон самозабвенно обманывал партнёров. Внезапно вошёл посыльный и вызвал Дрюо, который вернулся хмурый и что-то прошептал Наполеону. Со всего острова поступали донесения о дислокации французских военных кораблей вблизи побережья острова. В реальной действительности было только два корабля, но из первых поступивших отчётов можно было сделать вывод, что это целый флот. Наполеон помрачнел. Это опять выглядело как начало войны 1815 года.

В появлении этих кораблей не последнюю роль сыграли Кемпбелл и тунисский корсар.

Январь и февраль на острове были периодом безумия. Наполеон готовился к обороне и боялся наёмных убийц. В то же время он устраивал различные торжества, увлекался искусством. Это было время сомнений и окончательных решений.

Второго января для наблюдения за французскими кораблями было направлено судно, и на основании длинного приказа, который Наполеон продиктовал Дрюо, по всему побережью были расставлены наблюдатели. Ещё один корабль был направлен к острову с разведывательной целью: он должен был пройти вблизи французских судов и узнать их названия, но чтобы «не внушить им подозрений», на его палубе разместили грузы — зерно, соль и овощи, предназначенные для продажи.

На следующий день Наполеон продиктовал Бертрану несколько указаний относительно балов и спектаклей, приуроченных к сезону карнавалов, который оканчивался 8 февраля. В воскресенье планировалось открытие Академического театра и бал-маскарад.

В начале января полковник Кемпбелл в очередной раз отправился в Геную. На пути в Дарсе он повстречался с княгиней Полиной, спускавшейся с холма. Она мягко упрекнула его в том, что он так часто уезжает с Эльбы. Она говорила об этом серьёзно и, казалось, была искренна. Это его приятно порадовало, так как Бертран, и Дрюо, и сам император от него заметно отдалились.

Удивительный человек! Каждый день он сообщал всему миру или, по крайней мере, своему дневнику всевозможные нелицеприятные вещи о Наполеоне и тем не менее рассчитывал на его дружбу.

В декабре некоторые газеты на материке опубликовали официальные заявления относительно того, что генерал Келлер едет из Вены на Эльбу. Наполеон спросил Кемпбелла, что бы это значило, тот сослался на свою неосведомлённость. Однако его дневник это опровергает:

«Я отправился в Геную в надежде сделать всё возможное, чтобы австрийский генерал Келлер мог приплыть сюда на военном корабле, приписанном к этому порту. Я также хотел сообщить ему о своих подозрениях относительно Наполеона, порождённых его весьма настораживающей перепиской с Мюратом. Но он не прибыл сюда в течение запланированного периода, и я вернулся на Эльбу».

«Наполеон говорил о тех заявлениях, которые появились в некоторых газетах относительно его переселения на остров Святой Елены либо Святой Лючии. Он верил этим заявлениям и сообщил, что ни за что не согласится уехать с Эльбы и готов с помощью оружия защищаться до самого конца. «Но для этого нужно пробить брешь в моей обороне. Мы будем держать остров на замке!» — заявил Наполеон. Я сказал ему, что не верю всем этим байкам, которые не имеют под собой никакого основания...

Он спросил меня с каким-то подозрительным любопытством, не встречал ли я в море военные корабли Луи XVIII, которые курсировали между Корсикой и Эльбой».

Из всех жителей острова по крайней мере два человека не могли по-настоящему веселиться на карнавале — генерал Дрюо и обворожительная Генриетта Вантини. Правда, эта молоденькая девушка мечтала о богатом Адонисе, на чью роль её избранник никак не мог претендовать. Но прекрасный характер генерала возмещал его относительную зрелость и отсутствие состояния. Наполеон больше не подшучивал над ним. Кемпбелл с беспокойством наблюдал за тем, как разворачивались события. Ведь если Наполеон позволит главнокомандующему жениться на жительнице Эльбы, тогда дальнейшие намерения Наполеона будут как никогда ясны. К сожалению, набожный генерал был предан другой женщине — своей матери, за здоровье которой молился каждое утро и каждый вечер. Ни одного важного поступка он не совершил без её совета и разрешения. И теперь он написал ей о своих намерениях жениться. Эта пожилая женщина, которая жила во Франции, имела весьма туманные представления об Эльбе. В её сознании остров был населён расой, занимающей промежуточное положение между берберскими пиратами и корсиканскими разбойниками. Поэтому она подумала, что её любимый сын решил жениться на какой-то чернокожей с первобытными привычками. Немного помедлив, она ответила ему грустным и суровым письмом. Разумно ли жениться на иностранке, живущей так далеко от родного дома? Она будет очень опечалена, если он сделает это. Генерал, огорчённый, расторгнул помолвку и правдиво изложил причину этого, которая казалась настолько невероятной, что очень немногие в неё поверили. Наполеон, как обычно, укорял его, а полковник Кемпбелл проницательно посмеивался про себя.