Мэриан Палмер - Война Алой и Белой розы

— Нет, нет, Уилл, не надо, иди к себе…

Но мальчик уже был на пороге. Он изумлённо смотрел то на мать, то на сошедшихся в схватке мужчин.

— Анна, пусть немедленно уйдёт отсюда, — прошипел Хамфри.

Дэви отчаянно рванул ткань, запутался в ней, упал на пол и умоляюще произнёс:

— Господин Уилл, помогите мне, пожалуйста, распутать эти верёвки, вот так, хороший мальчик…

Слуга Хамфри говорил с лёгким кельтским [155] Кельты (галлы) — древние индоевропейские племена, обитавшие во второй половине I тыс. до н. э. на территории Британских островов, на территории современной Франции, Бельгии, Швейцарии, Австрии, Чехии, на севере Италии, юге Германии, на севере и западе Испании. В I в. до н. э. кельты были покорены римлянами. акцентом. Раздался резкий голос Хамфри. Он бросил слуге несколько слов, из которых Фрэнсис ничего не понял. Впрочем, сейчас он и по-английски ничего не разобрал бы. Фрэнсис не отрываясь смотрел на сына, на его мертвенно-бледное лицо и застывшую фигуру. Казалось, он пытается тронуться с места, но что-то ему мешает.

Фрэнсис повернул голову.

— Погодите…

Крепкая хватка на его горле чуть ослабла, так что он смог произнести:

— Погодите, Тэлбот. Я готов дать вам обещание.

Наступило молчание. Фрэнсиса отпустили.

Мальчик всё ещё стоял на пороге. Хамфри, улыбаясь, потрепал его по плечу.

— Что ты так смотришь, словно дикаря увидел, малыш? Что с тобой, право? Ты что, впервые видишь, как приятели ссорятся? Да и всё кончено: просто не хотелось, чтобы ты подходил, ещё задели бы ненароком. — Он повернул голову к Фрэнсису, всё так же улыбаясь, добавил: — А вы уже не тот, Ловел. Двадцать лет назад мне бы вас не удержать.

Он подмигнул кузине. Та гладила сына по шелковистым волосам.

— Не надо было тебе вставать, Уилл, — сказала Анна. — Что, сон дурной приснился?

— Нет, просто что-то послышалось, вроде… — Голос мальчика осёкся. Видно было, что он старается понять, что же всё-таки происходит. Фрэнсис, тяжело дыша, опёрся о спинку кресла. Мальчик метнул на него вопросительный взгляд, но тут же уткнулся глазами в пол. Перевязанные сумки были свалены в кучу у окна. Дэви незаметно затягивал узлы. Словно сообразив, что в них может находиться, мальчик через всю комнату побежал к Тэлботу и уткнулся ему в живот.

— Вы уезжаете, сэр? Возьмите меня с собой, я хочу уехать вместе с вами и Дэви…

Хамфри посмотрел в глаза его отцу. Они почернели, словно угли, веки тяжело набухли. Помолчав мгновение, рыжеволосый ответил:

— Боюсь, ничего не выйдет, Я ведь говорил тебе, что когда-нибудь мне придётся уехать, правда? Вот этот день и настал. А теперь возвращайся в постель. Давай, давай, Уилл, иди и не плачь, ведь ты уже не младенец.

Это подействовало. Кое-как мальчика удалось выпроводить из комнаты, рыдания постепенно затихли.

Задумчиво поглядывая на застывшую фигуру Фрэнсиса, Хамфри сказал:

— Ну что ж, Ловел, полагаю, можно сказать, что мы квиты. — И грубо добавил: — А на что другое, чёрт побери, вы могли рассчитывать? Что он о вас знает? Вы для него — только слёзы матери, и, видит Бог, у неё были причины для них. Вы что, надеялись стать ему настоящим отцом, забрав отсюда?

Фрэнсис почувствовал какой-то странный зуд в ладони и только тут сообразил, что до сих пор держит нож. Он с трудом разжал застывшие пальцы, и нож упал на пол.

— Я не намерен выслушивать ваших нотаций по поводу воспитания моего сына, Тэлбот.

— Фрэнсис, — прошептала Анна. Она протянула к нему руки, и при этом движении халат распахнулся — показалась смятая ночная рубаха. Анна двинулась было к нему, но её остановил острый взгляд мужа.

— Прикройтесь, мадам. Что-то я сейчас не в настроении.

Хамфри шагнул вперёд, остановился и, побледнев, обнял Анну за плечи. Губы её беззвучно шевелились. Хамфри повёл кузину к двери, она прижимала ладонь ко рту. У двери Хамфри остановился и взял лицо Анны в ладони.

— Дорогая, мне надо ехать. Не стоит спускаться вниз, мы слишком долго искушали судьбу, и она может от нас отвернуться, если станет известно, что вы дали мне убежище. Бог вознаградит вас, кузина, — я, к сожалению, не могу. А теперь прощайте и помните, что я сказал: Шрусбери — ваш родич. Я напишу ему. — Он не сводил глаз с её побледневшего лица. — Я полюбил вас, Анна, когда вы были ещё совсем ребёнком. Как жаль, что тех времён уж не вернёшь. Я бы один-единственный час с вами не отдал за всё золото Франции.

Он прижал её руку к своей щеке и лёгким движением подтолкнул к двери. Глядя ей вслед, Хамфри коротко бросил Дэви:

— Ступай, когда надо, позову. — Он повернулся к Фрэнсису: — Ловел, мне нужно с вами поговорить.

— Не стоит испытывать моё терпение слишком долго, Тэлбот, — хриплым голосом отозвался тот. — Я пообещал, что дам вам свободно уехать. И своё слово сдержу.

— Да уж пожалуйста, милорд. Здесь две двери, а между вами и вашими друзьями мы с Дэви. Попробуйте только пикнуть, и не скоро вам удастся воспользоваться их помощью.

Хамфри подобрал с пола кинжалы, один он сунул в ножны, другой швырнул во двор и двинулся к двери, ведущей в холл. Фрэнсис бессознательно отметил, что Хамфри сильно изменился за прошедшие годы, разве что волосы остались рыжими.

Раньше, рассуждал про себя Фрэнсис, и фигура и лицо у него были потяжелее, а губы — всегда готовы искривиться в презрительной усмешке. Теперь от неё и следа не осталось, светлые глаза его горели, он сильно похудел.

— Ловел, — неожиданно вновь зазвучал голос Хамфри, — ваша жизнь только что висела на волоске, а точнее, на кончике моего кинжала, и если вы думаете, что я не пустил его в ход из любви к вам или из боязни нарушить покой тех, кто храпел неподалёку, то заблуждаетесь. Но есть у меня в жизни главное — мир и покой кузины. Немало испытаний выпало на мою долю с тех пор, как вы выставили меня из Англии, и чего бы я только не отдал, чтобы сделать вас рогоносцем в вашей собственной мягкой постели — а возможностей за последнюю неделю у меня было хоть отбавляй. Только, увы, жена ваша любит меня совсем не той любовью, что я её. Она дала мне приют из милосердия и ещё потому, что когда-то я походил на её брата; но для неё всегда существовал и всегда будет существовать только один мужчина — вы, что заставляет меня искренне жалеть её. Странное племя женщины, — Тэлбот мерзко усмехнулся, — полагаю, ваш богатый опыт подтверждает это.

Фрэнсис тяжело дышал, стараясь взять себя в руки. Он посмотрел на потухший камин, пошевелил ногой золу. Слова, произнесённые Тэлботом, отскакивали от него, словно шарики от твёрдой поверхности, — лишь какое-то эхо достигало его ушей, он испытывал сейчас только ощущение холода.

Хамфри раздражённо одёрнул камзол и провёл рукой по волосам.