Мэри Келли - Залив Голуэй

— Люди находятся на грани вымирания, — возмущался он, — но это, похоже, никого не волнует.

Наступил февраль, и появились первые подснежники. В прошлом году я нарезала их стебли и варила из них суп. Сейчас же я повела детей в лес, чтобы собрать букет для мамы. Мы поставили цветы в оловянную чашку, оставшуюся со времен кухонь с супом, и пошли в Барну. Заработки Майкла помогли отцу выкупить свои сети, и сейчас он был в море вместе со всей флотилией. Барна понемногу приходила в себя, хотя из госпиталя для больных лихорадкой рядом с домиком Майры на всю деревню все так же тянуло смрадом и из ворот его каждую ночь выезжали подводы, груженные трупами.

Мы все помогали друг другу. Майра и мама относили часть отцовского улова матери-настоятельнице Коламбе во Введенский монастырь и сестре Мэри Агнес к сестрам милосердия. Не получая никакой помощи от правительства, монашки каждый день кормили тысячи людей. Помощь по-прежнему шла из Америки, от квакеров и других людей с доброй душой. А Майкл не мог пройти мимо нищего в Голуэй Сити, чтобы не подать ему пенни.

Войдя в дом, я увидела, что мама сидит, скрестив руки на груди, и смотрит в огонь. Она молилась, чтобы пришли какие-то известия о Джозефе, Хьюи и девочках Денниса.

А о них ничего не было слышно, хотя сейчас американских писем приходило уже много. Клэнси, Уордсы, Малдауни — все уже получили деньги на переезд. С началом сезона судоходства вновь разворачивалась спасательная операция: те, кто уже сбежал, протягивали руку оставшимся. Но от наших братьев и Патрика Келли весточки все не было. Я выбросила Америку из головы.

— Я бы предала этим Майкла, — как-то сказала я Майре. — Если я снова стану мечтать уехать, он узнает об этом первым.

Я протянула цветы маме:

— Вот, мама, частичка весны для тебя.

— Спасибо. Отнеси немного Майре. Она следит за своим домом, у нее там все очень чисто и аккуратно, Онора.

— Хорошо, что она и дети совсем недалеко от тебя, — заметила я.

— Это верно, — отозвалась она. — Джонни Ог вышел в море на лодке с твоим отцом.

— А мои сейчас играют на пляже вместе с другими детьми, — сказала я.

Семьи в Барне постепенно приходили в себя, оправлялись — благодаря деньгам из Бостона и Нью-Йорка рыбацкие лодки вновь вышли в море. Нам, конечно, повезло, хотя я все время помнила о том, что свою работу в кузнице Майкл получил лишь из-за того, что два предыдущих кузнеца заболели лихорадкой и умерли.

— Неправильно радоваться чужим несчастьям вокруг нас, — сказала мама. — Деннис, Джози и десятки наших соседей умерли. Было бы большим утешением узнать, что с Джозефом и Хьюи все в порядке.

— Они славные ребята, и ты поддерживаешь их своими молитвами. Мы еще услышим о них.

Март принес с собой настоящий ажиотаж с посадкой картошки — я не могла в это поверить.

Я пришла на грядки, где Майкл садил нашу картошку. Дело было в воскресенье — единственный день, когда он не был занят в кузнице, — и пусть отец Джилли только попробует сказать хоть слово поперек.

Почве еще долго нужно было оттаивать, но Майкла заморозки не смущали.

— Холод убивает чуму, — сказал он. — Так было в прошлом году. Ты только посмотри на холмы.

Вдалеке повсюду виднелись согнутые фигуры людей, садивших картошку на своих грядках. Рашин, Шанбалидаф, Каппа, каждый таунленд в нашей округе — все были заняты посадкой.

— Интересно, где они нашли посадочную картошку? — поинтересовалась я.

— Мы очень изворотливый и неунывающий народ, Онора. И каждый, кто выжил, обязан обладать талантом находить выход из любой ситуации. К тому же теперь стало меньше…

Он умолк, но я закончила фразу за него:

— Теперь стало меньше людей, которые ищут картошку?

Он кивнул.

— Еще один хороший урожай исправит положение. Те, кто не мог посадить картошку в прошлом году, делают это сейчас. Это же я сказал парню из Дублина, конфедерату.

— Выходит, они снова здесь?

— Да. Митчел теперь издает свою газету — «Юнайтед Айришмэн». Там он пишет, что все мы должны выходить на улицы, как это сделали французы.

— Французы?

— Толпа народа в Париже сбросила своего короля на раз-два, говорит Митчел. И спрашивает: почему Запад до сих пор спит?

— Скажи ему, что Запад голоден.

— Запад еще проснется, Онора. Помнишь, что пели мальчишки во время нашей вылазки за каштанами? Ох, это было в тот день, когда несчастный маленький Греллан… Да упокой Господь его невинную душу.

Он замолчал.

— Аминь, — закончила я.

Прошло всего два года с тех пор, а горя, которое мы пережили за это время, хватило бы на целую жизнь.

Но сейчас, благодаря работе Майкла и здоровой картошке, мы выживем. Помоги нам, Господи.

— Хочешь, я подведу итоги по деньгам, Майкл?

— Давай.

— Ты зарабатывал по двенадцать шиллингов в неделю в течение двенадцати недель — это будет семь фунтов два шиллинга. Если отнять отсюда три фунта, которые мы отдали отцу, чтобы выкупить его сети и сети других рыбаков, а также плату за семена, остается три фунта.

— Хорошо, — сказал Майкл.

— Потом еще несколько пенни на железную дудочку.

— Джеймси так увлекся ею.

— Это правда, — согласилась я.

— Еще я дал шиллинг или два матери Коламбе, — добавил он.

— Тут все правильно — я учла это, а также те пенни, которые ты раздал нищим.

— Очень трудно проходить мимо них просто так.

— На сегодняшний день у нас есть два фунта пять шиллингов. Нам нужно будет покупать еду летом, в голодные месяцы, когда запасы pratties закончатся. Но этих денег вместе с твоей зарплатой нам хватит, чтобы продержаться.

— У нас будет достаточно всего, чтобы помогать родным и соседям, — добавил Майкл.

— Мы будем помогать. А если рыбалка будет удачной, если мы все будем здоровы, если…

— Плохая примета выстраивать столько разных «если», Онора. Я работаю и получаю за свой труд приличные деньги. Чего нам еще просить?

— Мы должны умудриться накопить двенадцать фунтов ко Дню Святого Михаила, — сказала я. — На случай, если агент действительно явится за рентой.

— Хороший урожай и отсутствие картофельной чумы — и у нас все будет хорошо, — ответил Майкл. — Посмотри на наших соседей.

Он показал на поля.

— Чтобы найти у нас картошку и посадить ее, требуется больше мужества, чем выйти на улицы Парижа, — заметила я.

Две недели спустя Майкл принес домой из кузницы номер «Голуэй Виндикейтор».

— Ты только послушай это, Онора. Смит О’Брайен утверждает, что он, как прямой потомок Бриана Бору, имеет полное право создать вооруженную Национальную гвардию. И тысячи людей уже записываются туда. Почитай вот здесь…

Он показал пальцем на большой заголовок: «В АМЕРИКЕ ФОРМИРУЕТСЯ ИРЛАНДСКАЯ БРИГАДА».