Борис Тумасов - Не введи во искушение

Атаман, вытянувшись, лежал на походной офицерской койке. На полу валялся наган, на стуле рядом тускло блестела крышка именных часов...

После самоубийства генерала Каледина войсковым атаманом избрали походного атамана генерала Назарова. Круг был малолюдным. Съехались в основном представители низовых черкасских станиц.

Поскольку Круг оказался незначительным, его наименовали Малым Кругом.

Казаки неохотно проголосовали за призыв возрастов от восемнадцати до пятидесяти лет. Мобилизация проходила с большими трудностями: под всякими предлогами казаки старались избежать призыва.

В первые же дни работы Круга произошли чрезвычайные события. С Румынского фронта с боями пришёл 6-й Донской казачий полк под командованием войскового старшины Тацина. Полк прорвал большевистское окружение, выдержал ряд боев и почти без потерь явился в Новочеркасск. Ему устроили торжественную встречу, отслужили молебен и вскоре послали на фронт под станцию Сулин. Но под влиянием большевистской агитации полк самовольно покинул позиции и отказался защищать войсковое правительство.

Некогда волевой, смелый генерал Назаров сник, сделался вялым, потерял инициативу. И было от чего. Шли бои под Тихорецкой. От Царицына к Ростову продвигался красный командир-хорунжий Автономов...

Корнилов решил отходить на Кубань через станицу Ольгинскую. Под редким обстрелом рабочих из Темерника тянулись добровольческие отряды. Шли генералы и полковники, капитаны и поручики, юнкера и студенты. Взводами командовали полковник Кутепов и капитан Неженцев... Добровольцы шли, перебрасываясь короткими репликами. Шли, готовые ко всему.

Сутулясь в седле, сидел генерал Корнилов. Скуластое, словно высеченное из камня лицо, узкие, с прищуром глаза впивались в проходивших добровольцев.

Корнилов смотрел на свою армию, видел её малочисленность и думал: как то примет их кубанское казачество?

Ещё в Ольгинской Корнилов пригласил на совещание генерала Попова. Присутствовали Алексеев, Деникин и другие высшие офицеры.

— Напрасно вы, генерал, не желаете участвовать с нами в походе на Кубань, — заговорил Корнилов. — Я уверен, что атаман Назаров не отобьётся от наседающих на Дон красногвардейцев.

— А мы, Лавр Георгиевич, отсидимся на казачьих заимках в сальских степях.

Корнилов с Алексеевым переглянулись. Деникин о чём-то говорил с Романовским и Лукомским. Вошёл Марков, поздоровался, сел у окна.

— Скажите, генерал, вы серьёзно считаете, что в сальских степях вас ждут? — спросил неожиданно Деникин, прервав разговор.

— Антон Иванович, мы предварительно переговорили о своём размещении. Поддержка обещана.

— Ну-ну...

— А какой численностью вы располагаете? — спросил Корнилов у Попова.

Тот пригладил усы:

— Полторы тысячи сабель, батарея и сорок пулемётов.

— Силы, конечно, не очень значительные, но если вы присоединитесь, для Добровольной армии это Судет хорошим подспорьем. Мы планируем поход на Кубань следующим образом. — Карандаш в руке Корнилова заскользил по карте.

— Лавр Георгиевич, — прервал Корнилова Попов, — я глубоко благодарен вам за доверие. Но я обещал своему отряду не покидать донскую землю. Когда вы начнёте свой поход на Москву, а я в него верю, мы к вам присоединимся.

— Смотрите, как бы не было поздно, — вмешался в разговор Алексеев.

— Думаю, что не опоздаю, — поднялся Попов. — А сегодня нам сподручней оставаться в зимовниках. Здесь мы получим коней и фураж, сюда будут стекаться все недовольные новой властью. А может, лучше было бы и вам, Лавр Георгиевич, уйти с добровольцами в Задонье?

Корнилов покачал головой:

— Нет, у нас путь другой.

Он пожал руку Попову:

— Счастливо оставаться. Я желаю вам удачи...

Отродясь не испытывал войсковой атаман Назаров такого позора, какой он претерпел от бывшего офицера Голубова, примкнувшего к большевикам.

Накануне Назаров из-за натиска красногвардейцев принял решение переехать с Малым Войсковым Кругом в станицу Константиновскую. Из Новочеркасска походный атаман Попов вывез войсковые ценности, вывел полки. Оставалось эвакуироваться членам правительства Круга.

Неожиданно стало известно, что от Шахт через ближайшие станицы к Новочеркасску подходит с отрядом Голубов, сторонник большевиков.

Для переговоров с ним Назаров от имени Круга послал есаула Сиволобова. Напутствуя его, он велел передать, что город сдаётся без боя: чтоб не чинили жителям карательных мер.

Но Голубов опередил Сиволобова. В тот же день его отряд занял город, а сам Голубов с охраной ворвался в атаманский особняк.

— Вста-ать!

Вскочили члены Круга, сидеть остался только войсковой атаман Назаров. Подняв глаза, сказал:

— Как вы смеете прерывать работу Круга!

— Молчать! — Голубов побагровел. Подскочив, сорвал с плеча Назарова погон. — Золотопогонник! Взять его!

Охранники потащили к дверям войскового атамана. За ним вывели председателя Круга Волошина и ещё нескольких человек.

Голубов бегал по залу:

— Расходитесь все к едрене фене! Чтоб и духа вашего здесь не было!

Подошёл адъютант, доложил:

— Сиверс взял Ростов.

— Быстро телеграмму в Ростов. Сиверсу: Поздравляю с победой, рабочий Ростов и Аксай в руках революции...

Голубов кивнул адъютанту:

— Давай в ресторан, пускай стол накрывают, победу отметить надо. Девочек не забудь.

Вспомнил:

— Назаров пусть в тюрьме поостынет. Ишь, разатаманился. А то ведь и в распыл его можно.

Пауль фон Гинденбург удовлетворённо смотрел на карту России. Большая страна, а что от неё осталось? Он, Гинденбург, давно предвидел этот распад, неспособность русской армии к сопротивлению организованным германским войскам.

К переговорам в Брест-Литовске генерал-фельдмаршал относился спокойно. Большевики с Троцким и Чичериным занимались пустозвонством, а Ленин был готов отдать пол-России, лишь бы удержаться у власти.

Гинденбург улыбнулся. Германская армия уже хозяйничала в Белоруссии, в Прибалтике, а главное — на Украине. Украинский гетман Скоропадский считал, что он правит на Украине. Но настоящие хозяева на украинской земле — немцы. Они будут продавать оружие, менять его на зерно и сало, в чём так нуждается фатерланд.

Русская же армия настолько разложилась, что процесс этот коснулся элиты вооружённых сил — казачества. Посланный на Петербург генерал Краснов сдался в плен большевикам...

Советская власть была на Дону неустойчивой. Сменились царские флаги на красные, а стабильности не появилось. Казаки затаились, приглядываются к новой жизни. С Украины под давлением германцев покатились через Дон к Царицыну украинские социалисты. Пограбят, поозоруют и дальше двигаются.