Сергей Мосияш - Ханский ярлык

Но вот однажды во время завтрака явился посыльный от хана.

— Князь Андрей, хан требует тебя к себе.

Андрей едва не подавился лепешкой, закашлялся так, что княжичу Михаилу пришлось стукать отца кулаком по спине.

— Спасибо, сынок,— просипел Андрей, прокашлявшись аж до слез. Взглянул на князя Федора, трапезничающего с ним, сказал: — Ну что? Идем, Федор Ростиславович?

— Хан требует тебя одного, князь Андрей,— сказал посыльный.

«Господи, неужто Дмитрия привезли? — подумал со страхом Андрей.— Но как? Не могли же они за неделю обернуться. И почему меня одного? Почему не всех?»

Хан милостиво разрешил князю встать с колен и торжественно объявил:

— Князь, мы подумали и решили так. Ты поведешь нашего воеводу Дюденю на Русь с его отрядом. Он поймает нашего оскорбителя Дмитрия и привезет сюда на наш суд. В походе ты должен быть с Дюденей и заботиться о снабжении его отряда.

— Я постараюсь, великий хан,— отвечал Андрей, почти не скрывая радости.

«Ну, держись, братец, теперь ты у меня попляшешь».

Однако когда он воротился к своим и сообщил о решении хана, никто не проявил радости, а Дмитрий Борисович даже возмутился:

— Так мы что? За этим ехали сюда, чтоб привести Орду на Русь?

— Так решил хан,— оправдывался Андрей,— Не я же.

— Как хотите, а я немедленно возвращаюсь.

— Я тоже,— поддержал брата угличский князь Константин Борисович.

— Да вы что, братцы, меня одного, что ли, оставляете?

— Тохта вызвал тебя одного, ты и веди поганых,— сказал Дмитрий Борисович.— А мы все же христиане. Отец Тарасий, собирайся, тебя в Ростове паства заждалась уж.

— Но ты-то, Федор Ростиславич, неужто оставишь меня? — обратился Андрей к ярославскому князю.

— Нет, что ты, Андрей Александрович, я друзей не бросаю,— отвечал князь Федор.— Я с тобой до конца.

Но не преданность дружбе являл ярославец, нет. Он понимал, что татары, придя на Русь, начнут грабить города тех князей, кто будет не с ними. Чтоб иметь возможность хоть как-то спасти свой Ярославль, князь Федор и решил остаться с Андреем, повести с ним Дюденю на Русь.

Едва уехал из Твери сын Андрея Александровича, как Михаил Ярославич собрал своих бояр на совет.

— Что делать? Раз Андрей отправляется в Орду, значит, наверняка опять приведет татар.

— Тут выход один, князь, надо тебе ехать к Ногаю. Он поставил Тохту в Золотой Орде, он и сможет остановить его.

— Но ехать к Ногаю — надо везти выход. Не поеду же я с пустыми руками.

— Это точно, сухая ложка рот дерет.

И было решено срочно разослать по княжеству сборщиков дани, тиунов, и свозить все в Тверь в подвалы каменного собора Святого Спаса. Боялись пожара. Именно для береже-ния собираемой скоры 27 27 С к о р а — шкура, пушной товар. лучшего хранилища, чем каменные подвалы храма, нельзя было придумать. Княжеский дворец и его амбары все еще были деревянными, а стало быть, подвластны огню.

Выезжали уже по снегу, снаряжено было около полусотни саней, на которых помимо мехов и казны везли продукты, овес для коней, вороха вяленой рыбы, сухари и даже котлы для варки пищи. Сопровождало обоз более сотни вооруженных до зубов гридей, все вершние.

За наместника в Твери оставался Александр Маркович, и в канун отъезда встревоженная Ксения Юрьевна пришла к сыну.

— Миша, почему ты не берешь с собой кормильца?

— Мама, как ты не понимаешь? Мне уже двадцать лет. В мои годы Невский побил шведов, а ты ведешь речь о кормильце, словно я отрок несмышленый.

— Но он же твой главный советчик и помощник.

— Вот потому я и доверил княжество ему. Что мне, на хрыча Назара оставлять Тверь?

— Но, Мишенька, я так буду беспокоиться.

— Но что делать, мама? Выход так и так везти надо.

— Поручил бы кому-нибудь.

— Нет. Я сам должен увидеться с Ногаем. Сам. И потом, со мной Сысой едет.

Сысой, услыхав свое имя, сказал:

— Не беспокойся, Ксения Юрьевна, я за князя Михаила самому хану глотку перегрызу.

— Я верю тебе, Сысоюшка,— сразу как-то помягчела княгиня.— Ты уж там присматривай за ним.

— Присмотрю, Ксения Юрьевна, присмотрю.

Добирались до Ногайской Орды больше месяца. Дважды отбивали наскоки каких-то разбойников, около двадцати иссекли их, но потеряли и двух своих гридей.

Хан Ногай встретил Михаила ласково, поблагодарил за своевременный привоз дани и вдруг, с первой же встречи, стал звать его «сынком». Что не очень-то понравилось Михаилу, хотя виду он не подавал.

— Проси, сынок, что ты хотел бы получить от меня?

— Я бы очень хотел, великий хан, чтоб Золотая Орда не насылала на нас салтанов с войском. Иначе после их налета у нас не с кого будет собирать дань тебе.

— Ты прав, сынок, прав. Я пошлю к Тохте гонца и не велю насылать на тебя войско. Проси еще, Михаил, что ты хотел бы получить от меня лично тебе в подарок? Что?

— Только ярлык, великий хан.

— Ну, ярлык на княжество — это само собой, это не подарок — это закрепление законного права. А вот подарок...

— Спасибо, великий хан, то, что ты остановишь Тохту,— это и есть для меня подарок.

— Нет, нет, сынок,— засмеялся Ногай,— Подарок тебе будет другой.

Ногай хлопнул в ладони, приказал:

— Приведите мне Аксая.

Вскоре в шатер втолкнули черномазого мальчишку. Он упал на колени, а потом распростерся ниц перед ханом.

— Вот, Михаил, его отец и брат погибли в моем походе на Польшу, мать умерла. Я не хочу, чтобы сынишка моих воинов стал нищим, или разбойником, или чьим-то рабом. Возьми его к себе. Аксай, встань,— приказал хан мальчишке,— Вот тебе вместо отца русский князь, мой друг. Если на него кинется волк, ты перегрызешь горло волку, если нападет тур, то ты первым должен оказаться на рогах его, а не твой названый отец. Ты понял?

— Да,— кивнул мальчишка.

— Если он прикажет тебе прыгнуть в огонь, ты прыгнешь не раздумывая.

-Да.

— Ну вот,— обратился хан к Михаилу.— Я мог бы подарить саблю, сынок, но все это у тебя есть. Я дарю тебе то, чего у тебя нет,— татарчонка, который будет тебе преданнее сабли и даже собаки.

— Спасибо, великий хан,— поклонился Михаил, не подавая виду, что обескуражен таким «подарком».

Но Сысою «подарок» понравился, и он тут же приказал мальчишке насобирать дров и разложить костер.

— Ну что? Как? Хорошо принял? — спрашивал он у Михаила.

— Куда уж лучше, ь отцы набился: сынок да сынок.

— Ну и хорошо.

— Но я все-таки князь.

— А что с Тохтой он решил?

— Пошлет к нему гонца с приказом не слать войско на Русь.

— Вот и прекрасно, Михаил Ярославич. Чего ж нам еще надо?

— Я боюсь, опоздает гонец-то. Слишком долго мы ехали сюда.

— Да, далековато Ногай забрался, далековато. А домой когда потечем?

— Я думаю, не раньше, чем гонец от Тохты воротится.