Владимир Голяховский - Крушение надежд

— Евреи мы или не евреи? Неужели мы не имеем права соблюдать наши обряды? Почему, например, таджики или узбеки в их Таджикистане и Узбекистане могут соблюдать свои мусульманские обряды со всеми традициями и устраивать мусульманские праздники, а мы не можем устроить еврейскую свадьбу? Наши синагоги жгут, закрывают, а мы молчим. А я вам говорю, мы должны устроить свадьбу Мони по всем еврейским традициям и обрядам. Точка!

Старейшины расходились, приободренные смелым вызовом, и говорили друг другу:

— А верно, евреи мы или не евреи? Мы должны сделать свадьбу по всем обрядам. Да!

Моня очень удивился, когда увидел, что бородатый старик раввин в длинном черном лапсердаке идет к нему на дачу. Что его сюда принесло? У раввина было две задачи: узнать еврейка или не еврейка невеста Мони и уговорить его организовать традиционную еврейскую свадьбу. Раввин остановился у двери и стал смотреть, где мезуза [78] Мезуза — один из атрибутов иудаизма: в еврейском доме прикрепленный к правому косяку входной двери маленький футляр с кусочком пергамента из кожи кошерного животного, содержащий часть текста молитвы Шма. . При входе в еврейский дом всем полагается коснуться ее пальцами и поцеловать их. Но мезузы не было.

Раиса Марковна увидала раввина, вышла ему навстречу и засуетилась:

— Ой, дорогой ребе, добро пожаловать! Ой, какое счастье на нашу голову! Я такая радая видеть вас в нашем доме. Вы, наверное, к моему Моне? Ой, вы слышали? Мой Моня женится.

— Да, да, я слышал, он женится. Мазал тов ! [79] Поздравление на идиш.

— Ой, я такая радая, что он женится на еврейке. Она такая красивая девочка, такая красивая! Ой, я все боялась, что его подцепит как-нибудь русская шикса.

Итак, первая задача раввина была уже решена: невеста — еврейка. Оставалось второе — насчет обрядовой свадьбы. Это ему надо обсудить с самим Моней, но Раиса Марковна все продолжала и продолжала говорить:

— Ой, я так боялась за моего Моню. Он ведь такой ученый человек, пятнадцать лет он был в университете. А к нему все время приходят какие-то девки, он говорит, что они студентки. А какие теперь студентки! Азохен вэй, какие студентки! Это же не студентки, а анекдот.

Моня спустился со второго этажа, обнял мать и мягко выставил ее обратно в комнату:

— Мама, дай нам с раввином поговорить.

Поднявшись к нему на второй этаж, запыхавшийся старик сел, вытер лоб платком:

— Моня, почему у вас нет мезузы у входа?

— А зачем мне мезуза?

Раввин разразился длинной речью:

— Мезуза провозглашает единство Бога и существование Завета между Ним и еврейским народом. В Пятикнижии дважды упоминается повеление нанести слово Господа на косяки дома: «И да будут слова сии, которые Я заповедую тебе сегодня, в сердце твоем… и напиши их на косяках дома твоего и на воротах твоих».

— Но я ведь неверующий.

— Все равно, каждый еврей должен иметь на двери мезузу как знак, что здесь живет еврей. Но к делу. Моня, я слышал, вы женитесь.

— Да, это правда.

— Мазал тов!

— Спасибо.

— Мы, старейшины синагоги, очень рады за вас. Мы собрались и обсудили: хотим устроить вашу свадьбу со всеми еврейскими обрядами.

Моня поднял брови, но постарался скрыть удивление за улыбкой радости:

— Еврейскую свадьбу? Спасибо, ребе. Но ведь я не знаю этих обрядов.

— Что значит «знаю не знаю»? Вам не надо знать, я знаю. Вы только должны привести двух свидетелей. Остальное я беру на себя.

— Хорошо, я приведу двух свидетелей. Но, ребе, может быть теперь не время дразнить русских людей еврейскими обрядами?

— А когда время?

— Вы знаете, я имею в виду арест Пети Ордера и других, подозреваемых в валютных сделках.

— Ой, Моня, перестаньте. Причем тут валютчики? Ваша свадьба — это ваша свадьба, а их валюта — это их валюта.

— Но не стоит дразнить русского медведя. Вы знаете, что написала газета «Труд»? Я вам прочту: «На скамье подсудимых из всей гоп-компании меламедов, рабиновичей, зисиановичей и им подобных выделяется один. У него картавая речь, крысиная физиономия, горбатый нос, один глаз косит, взгляд вороватый — это Арон, кто же еще?» [80] «Труд», 1962, 16 января. Вы понимаете, что эта характеристика звучит как призыв к ненависти? Ко мне приходили агенты и допрашивали, не прячу ли я у себя валюту Пети. Я им сказал: можете искать, но они не стали. Как бы опять не подожгли синагогу, узнав о еврейской свадьбе.

— Ой-ой, как неприятно написано! Но, Моня, евреи мы или не евреи? Две тысячи лет евреи были рассеяны по всему миру, но всегда стремились сохранить традиции своей веры. Это и помогло нам сохраниться как нации. Почему могут быть грузинские свадьбы, узбекские свадьбы, таджикские свадьбы, а еврейских быть не может? Мы должны доказывать свое право и устроим для вас еврейскую свадьбу. А чтобы антисемиты от злости не подожгли синагогу, установим свою охрану.

Моня впервые видел раввина таким решительным, даже залюбовался им — это было пробуждение гордости. Раввин приступил к делу:

— Теперь, Моня, слушайте, сейчас я вам расскажу самое главное: во-первых, свадьба должна быть под хупой. Вы знаете, что такое хупа ?

— Слышал, но никогда не видел.

Тут Моня вспомнил, что в Московском цирке показывали аттракцион «Еврейская свадьба»: четыре обезьяны в еврейских одеждах кривлялись и кувыркались под хупой, над хупой, вокруг хупы, и публика умирала от смеха. Однако раввину он этого не сказал. А тот продолжал:

— Хупа — это специальный балдахин с еврейскими узорами, что-то вроде маленькой палатки на подпорках-шестах по углам. Хупа является символом славы и величия того, кто стоит под ней. А перед свадьбой я помажу вам лоб пеплом от храма Соломонова.

— От храма Соломонова? — поразился Моня.

— Ну, это так называется, это традиция. У нас нет, конечно, пепла от храма. Зато я сохранил пепел от нашей старой синагоги. Я помажу ваш лоб этим пеплом. Да, а ваша невеста должна быть в фате. Вы будете стоять под хупой, а мать невесты семь раз обведет ее вокруг вас. А вы не должны реагировать.

— Семь раз? Зачем семь раз?

— Это традиция, как будто вы семь раз решаете, выбрать вам эту женщину в жены или нет. Только после семи раз вы возьмете ее руку из руки матери. Я благословлю вино и дам вам обоим выпить из одного бокала. А в конце свадьбы вы должны будете одеть ей кольцо на указательный палец.

— На указательный? Почему на указательный? — удивился Моня.

— Не спрашивайте, это традиция.

— Hy, если традиция, то надену на указательный.

— И при этом вы должны ей сказать: «Ты посвящаешься мне этим кольцом по Закону Моше и Израиля». Я буду вам тихо подсказывать, а вы повторяйте за мной.

— Хорошо, я буду повторять.