Александр Золототрубов - Мерецков. Мерцающий луч славы

Не оставаясь больше ни дня в Москве, Мерецков с семьёй прибыл в Минск и с первого же дня, без раскачки вступил в новую должность.

— Видите, Кирилл Афанасьевич, мы снова с вами вместе трудимся, — сказал ему командарм 1-го ранга Уборевич. — Ваш стиль штабной работы мне по душе, и я уверен, что нам удастся ещё выше поднять боеготовность войск округа.

От слов командующего у Кирилла Афанасьевича гулко забилось сердце, он так разволновался, что у него повлажнели глаза.

— Иероним Петрович, я же вас люблю и бьюсь об заклад, что никогда вас не подведу! — не по-уставному произнёс Мерецков. — Дело-то у нас с вами святое — крепить мощь Красной Армии, и делать его надо чистыми руками и по совести.

— Мысли у вас хорошие, спасибо, Кирилл Афанасьевич. Ладно, устраивайтесь с семьёй, а потом поговорим о деталях.

Служба в новом округе всецело овладела Мерецковым, у него словно появилось второе дыхание. А работы было достаточно, и работы интересной, от которой порой захватывало дух. В 1932 году впервые в Красной Армии создавались механизированные корпуса, каждый из которых имел в своём составе до пятисот танков и до двухсот автомобилей.

— Эти корпуса послужат хорошей базой для дальнейшего развития теории широкого применения механизированных войск, — заметил как-то Уборевич. — И вам, Кирилл Афанасьевич, как начальнику штаба есть где проявить свои данные, чтобы сделать механизированные соединения мобильными и боеспособными.

— У нас в округе служит немало талантливых командиров, — сказал Мерецков командующему Уборевичу, когда поездил по соединениям, знакомясь с их руководителями на местах. — Их, наверное, специально подбирали?

Иероним Петрович ответил, что подбор руководящего состава штаба округа и войск, разумеется, не случаен, рядом западная граница и, если начнётся война, противник наверняка двинет сюда свои войска. Что беспокоит командующего? В округе ведутся большие работы по строительству укреплённых районов, аэродромов и дорог. Чтобы контролировать эти работы, а также определять главные направления дальнейшего развития и подготовки территории округа, надлежит проводить оперативные рекогносцировки. К ним надо привлечь побольше, если не всех, штабных работников и обязательно людей из оперативного отдела.

— Так что прошу это учесть, Кирилл Афанасьевич, — подчеркнул Уборевич. Он взглянул на сидевших за столом заместителей начальника штаба Чернова и Клочко. — Вас это тоже касается. Тут уж надо в полную силу помочь Мерецкову, как новому человеку, вникнуть в суть наших проблем.

— Я бы посоветовал Кириллу Афанасьевичу задействовать в этих целях начальника оперативного отдела штаба Матвея Захарова, весьма опытного и эрудированного штабиста, — подал голос заместитель командующего округом Лапин.

А член Военного совета Аронштам добавил:

— У Захарова в отделе есть ещё один способный оперативник — Родион Малиновский.

— Я уже с ним познакомился, — сказал Мерецков.

— А вас, Альберт Янович, — вновь заговорил Уборевич, глядя на своего заместителя Лапина, — прошу помочь Кириллу Афанасьевичу подготовиться к проведению учений…

— Само собой, Иероним Петрович, я готов хоть завтра сесть с ним за один стол и сделать первые намётки, а затем мы познакомим с ними вас.

«Вот какая здесь дружная семья, да мы горы свернём ради нашего общего дела! — с воодушевлением подумал Мерецков. — И запевалой тут Иероним Петрович, человек долга и чести!»

— И ещё одна важная проблема для округа — подготовка дорог для продвижения войск, — продолжал командующий. — Тут уж вы, Кирилл Афанасьевич, действуйте по своему усмотрению. Дорогами вы занимались и в Московском военном округе, у вас хорошо получалось. Ну а насчёт проведения учений особый разговор, и мы начнём его завтра с утра. Вам тоже надо быть, Альберт Янович.

— Но вчера вы поручили мне с начальником бронетанковых войск округа Шаумяном и начальником отдела боевой подготовки Шумовичем проработать вопрос о применении на учениях крупных танковых войск и артиллерии. Как быть?

— Хорошо, действуйте по ранее намеченному плану, я сам побеседую с начальником штаба, — распорядился Уборевич.

Мерецкову было интересно общаться с опытными командирами, служившими в округе и прошедшими огненные дороги Гражданской войны. А таких в войсках было немало. Во главе корпусов стояли бывший начдив Мерецкова по Первой конной армии Семён Тимошенко, герой Таманского похода Епифан Ковтюх (писатель А. С. Серафимович вывел его в романе «Железный поток» под именем Кожуха), отважный авиатор Александр Локтионов. Дивизиями в округе командовали Георгий Жуков, с которым со временем у Кирилла Афанасьевича сложились дружеские отношения, бывший комиссар на Восточном фронте Иван Конев, талантливый генштабист Василий Соколовский и другие. Штабы корпусов возглавляли Владимир Колпакчи, Алексей Новиков, выросший в главного маршала авиации, в одном из штабов служил Иван Баграмян. Многие из них стали маршалами Советского Союза, генералами армии. А пока Мерецков по долгу службы часто встречался с ними, решал проблемы подготовки войск, учился у них сам, углубляя свои знания в вопросах стратегии и тактики войск.

— Чем думаете заняться завтра? — спросил Мерецкова Уборевич, когда тот проинформировал командующего о плане боевой подготовки на очередную неделю.

— Хотел бы подумать над разработкой вопроса теории глубокого боя и глубокой операции, — ответил Кирилл Афанасьевич. — Я давно тружусь над этой темой. В ближайшее время желал бы обсудить с командным составом создание и применение крупных соединений танковых войск, которые могли бы действовать и самостоятельно, и во взаимодействии со стрелковыми и кавалерийскими соединениями. И ещё одна тема меня привлекает, — продолжал Мерецков. — Хочу вплотную заняться разработкой учений, связанных с проверкой теории глубокой операции. К этому делу я привлеку в первую очередь оперативный отдел во главе с Захаровым. У меня с ним был предварительный разговор, и он горит желанием включиться в эту работу.

— Да, планы у вас большие, — улыбнулся Уборевич. — Надо только осуществлять их последовательно, иначе толку не будет. И тут я готов вам помочь. Вы ещё не забыли, что я занимаюсь теоретической разработкой стратегии и тактики войск?

— Как можно забыть, если ваши книги у меня на рабочем столе? — Мерецков повёл плечами. — Я бы не хотел утруждать вас своими вопросами, но, если что-либо сам не осилю, попрошу вашей помощи, Иероним Петрович!

Уборевич одобрил все задумки начальника штаба, однако предложил сразу же разработать инструкцию по глубокому бою.

— Хорошо бы подготовить её к проведению в округе крупных манёвров. И ещё, — спохватился он. — Не старайтесь всё делать сами, привлекайте к решению этих и других вопросов все отделы штаба и особенно оперативников во главе с Захаровым. У Матвея Васильевича есть свежие мысли, я вчера беседовал с ним и в очередной раз убедился в этом.