Лев Демин - Каторжник император. Беньовский

Далее Беньовский отчитывался о расходах и предлагал смету новых ассигнований. Требовал денег, больших денег. Произведённые же расходы показывались явно завышенными. Так, обозначена была внушительная сумма, якобы истраченная на привлечение туземной рабочей силы, хотя фактически таких затрат не было. Малагасийцам, работавшим на стройках, ничего не платили.

Губернатор Дюма, прежде чем переслать это письмо Беньовского в Париж, искусно перлюстрировал его и несколько раз въедливо перечитал. Перечитав, пригласил к себе компаньонов и ознакомил их с содержанием письма, адресованного морскому министру.

— Что скажете по этому поводу, господа?

— Ну и аппетит у этого полковника! — воскликнул Роше. — И какой же он мастер бахвалиться. Грандиозное строительство, дороги! Реальные результаты его деятельности куда скромнее, чем те, которые указаны в письме. И потратить такую фантастически огромную сумму, какая здесь названа, он никак не мог.

— Слышали, господа? Это говорит очевидец, — многозначительно сказал губернатор и, выдержав паузу, продолжал: — Наша война против барона только начинается. Бесспорно, перед нами отъявленный мошенник и казнокрад. Мы должны скомпрометировать его в глазах королевского правительства. Собирайте факты, дорогие коллеги.

— Факты будут, — отозвался Роше. — Надеюсь на наблюдательность нашего друга Хамуда.

— С полковником не ссорься, Жак, — ответил ему Дюма. — Плати ему пошлину, коли на то воля правительства. Обвёл вокруг пальца мошенник министра. Придёт и наш черёд возрадоваться. Снова поплывёшь с товарами на Мадагаскар и останешься там недельки на три. Познакомься поближе с офицерами, используй Хамуда. Разузнай, во что реально обходятся экспедиции строительные материалы, туземная рабочая сила. Делал ли барон какие-нибудь крупные закупки у туземцев и у араба?

— Это не трудно будет узнать.

— Вот и постарайся.

Проводив компаньонов, Дюма аккуратно заклеил вскрытое письмо, адресованное морскому министру, поправил повреждённую именную печать полковника. От себя ничего не стал писать графу де Бойну. Вот когда в его руках будут неоспоримые факты, много фактов, он непременно разоблачит этого мошенника и казнокрада барона в глазах правительства. И Дюма пожелал сам себе успеха. Да поможет ему Бог.

Со скрипом, натужно, с перебоями шло строительство. Первой завершённой постройкой был храм в честь Святого Людовика, одного из средневековых королей Франции, предводителя крестоносцев. Постройка эта мало отличалась от обычных туземных хижин — лёгкий бревенчатый каркас, стены обтянуты матами из расщеплённого бамбука. Высокая кровля крыта камышом, и над ней возвышается небольшая остроконечная главка, увенчанная крестом. Скромным было и внутреннее убранство храма. Пол земляной, присыпанный песком. Плотники сработали грубые, тяжеловесные стулья для первых двух рядов. Они предназначались для офицеров. За ними поставили простые скамейки для нижних чинов. Над алтарём падре Огюст повесил распятие из орехового дерева, а перед ним поставил два небольших глиняных сосуда с белыми цветами. Вот и всё убранство.

Священник был разочарован убожеством постройки и высказал своё разочарование Беньовскому. Не в такой хижине мечтал он служить мессу. Никакого впечатляющего благолепия. Морис Август постарался обнадёжить падре.

— Не огорчайтесь, отец Огюст. Всему своё время. Будет и у нас свой роскошный каменный храм. Пригласим искусных Камнерезов, чтоб украсили фасад изваяниями святых. Окна украсим цветными витражами. Выпишем из Парижа органиста. Кстати, мои ребята нашли хорошее месторождение глины, правда, далековато. Теперь можем наладить обжиг кирпича. Какой стиль храмовой архитектуры предпочитаете, падре, готику или барокко?

— Как-то не задумывался об этом.

— А стоит задуматься.

И Беньовский пускался в необузданное фантазирование и сам почти верил в осуществимость своих фантастических прожектов.

— Форт Сен-Луи будет в недалёком будущем украшен великолепным храмом. Его остроконечные шпили высоко взметнутся над джунглями. А под его высокими сводами торжественно и гулко зазвучит орган. Каково, падре?

— Дай-то Бог. Когда вы наладите производство кирпича, барон?

— Наладим. Всему своё время.

Начинать обжиг кирпича Беньовский не спешил. Дело трудоёмкое, хлопотное. Обойдёмся пока и лёгкими бамбуковыми постройками по образцу туземных хижин.

Посетовав на убожество Божьей обители, отец Огюст стал освящать храм. Этот день Беньовский объявил праздничным, нерабочим. Священнику прислуживал Филипп, как когда-то на Маврикии прислуживал отцу Антуану, ставшему теперь каноником.

Если выдавалось свободное время и полковник в его услугах переводчика не нуждался, Филипп убегал в селение. Там ему приглянулась молоденькая смазливая малагасийка. Она приходилась какой-то родственницей старосте Ракутубе. Все жители селения считали себя его родственниками и могли объяснить степень родства. У смазливой малагасийки было длинное и труднопроизносимое имя — Рениманамуна. Почему-то многие малагасийцы предпочитают длинные имена, начинающиеся на букву «Р». Филипп, принявший христианство и отказавшийся от родного имени, называл девушку просто и коротко — Рени. Он делал ей недорогие подарки, которые приобретал у араба, и был бы не против женитьбы.

Филипп решил посоветоваться с падре Огюстом, который казался ему человеком добрым и покладистым, хотя и немного ворчливым.

— Благословлю твою женитьбу, сын мой, но с одним условием, — сказал без долгих раздумий священник. — Твоя невеста, как её...

— Её зовут Рени.

— Фи, какое бусурманское имя. Так вот... Прежде эта язычница должна принять нашу веру и получить христианское имя.

— Попытаюсь уговорить её.

— Иначе и быть не может.

Когда Филипп рассказал Рени о разговоре со священником, девушка отнеслась к его словам как-то спокойно. Наверное, так и должно быть — жена почитает богов своего мужа. Филипп узнал, что у местных малагасийцев существует традиционный обычай платить за невесту выкуп домашним скотом или ценным имуществом и делать родителям девушки предсвадебные подарки. Не раздумывая долго, он отправился к родителям Рени. Её отец, многодетный пожилой малагасиец, встретил гостя приветливо, угостил. Он был осведомлён, что этот парень, служивший у белых, частенько появляется в селении и встречается с его дочерью.

— Что тебя привело под наш кров, сынок?

— Мне нравится твоя дочь. И я хотел бы взять её в жёны.

— Рениманамуна хорошая девушка. Многие парни заглядываются на неё.

— Я это знаю, отец.

— Она искусная рукодельница. И наверное, что-нибудь стоит, что я даю своё согласие на ваш брак...