Владимир Голяховский - Семья Берг

Но на пароход Судоплатов не вернулся, в его задание входило другое — из Роттердама через Бельгию он сбежал во Францию, а оттуда пробрался в Испанию, где шла Гражданская война между республиканцами и фашистским генералом Франко. Шпигельглаз поручил ему установить там новые связи. Одиссея разведчика привела его в интернациональный партизанский отряд.

В Испании работал другой учитель Судоплатова Наум Эйтингтон. Там он был известен как генерал Котов, занимался в республиканской армии вопросами безопасности, прославился смелыми партизанскими действиями. По его совету Судоплатов выдал себя за польского добровольца, польский язык он знал. Сражаясь рядом с другими, он познакомился с молодым испанцем Рамоном дель Рио. Его мать Каридад дель Рио Меркадер была известной анархисткой, перешедшей на сторону коммунистов-республиканцев. Она ненавидела фашистов и троцкистов и сама лично расстреливала их.

Ее сын Рамон был жизнерадостный и горячий парень, неопытный в военном деле. Увидав, что Судоплатов вояка с опытом, он стал ходить за ним, как жеребенок, и всему у него учиться. Судоплатов сумел завербовать в советскую разведку и мать, и сына. Расстались они большими друзьями. Установив необходимые связи, Судоплатов вернулся в Москву.

Его ждали неприятные новости: наркома Ежова арестовали и расстреляли, его сменил Лаврентий Берия. За Ежовым были арестованы два видных разведчика, учителя, коллеги и друзья Судоплатова, — Шпигельглаз и Пасов. Формулировка была — «за измену Родине и связь с врагами народа». Вскоре их расстреляли. Судоплатова назначили было начальником отдела вместо Шпигельглаза, но через три недели, в декабре 1938 года, сняли и исключили из партии «за связь с врагами народа Шпигельглазом и Пасовым».

Павел Судоплатов, молодой человек без жизненного опыта, был абсолютно обескуражен: разведчики знают друг друга по результатам работы. Он многому научился у них, знал их большие заслуги в трудном деле разведки и не мог понять — как можно было заподозрить честных разведчиков? Но даже если бы они в чем-то ошиблись (чего он не допускал), то в чем же в таком случае виноват он сам? Для разведчика исключение из партии было опасным первым этапом перед арестом — а арестованный разведчик был, как правило, мертвым разведчиком. Это доказывала история Шпигельглаза. Куда было деваться тридцатилетнему герою-разведчику Судоплатову? Он опасался, что его тоже арестуют.

В глубокой грусти он пришел на новую квартиру Бергов — прощаться со своим первым учителем и другом. Берги, как всегда, обрадовались ему, стали накрывать на стол. Но он был такой грустный, что сначала Павел уединился с ним в другой комнате.

— Павел Борисович, вы мне здесь вместо отца родного. Вот я стою перед вами, исключенный из партии за связь с врагами народа, и не какими-нибудь иностранными врагами, а нашими советскими разведчиками, патриотами, героями, работу которых я знаю. Никогда бы я не мог подумать, что так можно поступать с нами, разведчиками. Мы ведь каждую минуту жизнью рискуем. Я не понимаю, что вообще делается и что мне делать. Если меня арестуют, что станет с Эммой? Ведь у меня тут никого близких, кроме вас с Марией Яковлевной.

Грустно и неожиданно заканчивалась короткая яркая карьера Судоплатова. У Павла самого со времени расправы над Тухачевским было тяжкое предчувствие собственного ареста. После 1937 года, вершины ежовщины, никто не знал, чего ждать от Берии, никто не был застрахован от ареста, а может быть, даже и от казни.

— Ну, ну, Пашка, я тебе обещаю — Эмму твою мы не оставим, что бы ни было. Но пока ты на свободе, не теряй надежды. Знаешь, это ведь как в боях: если боец боится, он погибает, а если не теряет надежды — жив останется. А в вашем деле, сам знаешь, бывают повороты судьбы.

Павел Берг оказался прав — пока Судоплатов ждал партийного собрания с его формальным исключением, а потом и арестом, в марте 1939 года его неожиданно вызвали вместе с Берией к самому Сталину. Знал Сталин или не знал о повисшей над Судоплатовым туче, скорее всего, сам его и припугнул — но его не только не арестовали, но дали ему новое важное и абсолютно секретное задание, и докладывать по этому заданию он должен был лично Берии.

Лев Троцкий со времени изгнания из Советского Союза в 1929 году несколько раз менял страны жительства: Финляндию, Францию — и в конце концов поселился в столице Мексики Мехико. Подальше от Сталина и от России он чувствовал себя в безопасности. Там он развил бурную деятельность, пытаясь расколоть мировое коммунистическое движение, а потом его возглавить. Он собрал интернациональную группу учеников и последователей, читал лекции, писал книги и статьи, издавал политический «Бюллетень оппозиции» с постоянной критикой всего, что делалось Сталиным. Он упорно и методично доказывал, что Сталин является тормозом для развития социализма и мирового коммунизма. Главным тезисом, который он повторял всегда и везде, был призыв к физическому уничтожению Сталина. В призывах Троцкого Сталин видел реальную опасность для своей жизни.

В одном из своих бюллетеней Троцкий дал расшифровку аббревиатуры СССР: «смерть Сталина спасет Россию». Параноик Сталин и так всюду видел заговоры против себя и панически боялся покушения. Его охрана была самая большая за всю историю: кроме подразделений госбезопасности, на это была поставлена целая дивизия имени Дзержинского, подчинявшаяся лично ему. Его пугали и бесили призывы Троцкого: скольких мнимых и настоящих противников ему удалось уничтожить, устраивая над ними фарсы судов, а этот, самый главный, открытый, все оставался жить. Уничтожить Троцкого было его заветной мечтой. И исполнить эту мечту он поручил Павлу Судоплатову. Впервые он сам открыто дал задание убить политического противника, показав свое лицо преступника-террориста. Остальных убивали по его указаниям, но под разыгранным прикрытием законных судов. А тут был прямой приказ: убить!

Для Судоплатова это задание стало и большим признанием, и громадной ответственностью: не исполнишь — поплатишься своей головой. От Москвы до Мексики — большое расстояние, на этом пути может быть много препятствий и срывов. Операции по убийству Троцкого он дал кодовое название «Утка» и разработал ее в деталях. План и подготовка были его, к непосредственное руководство он поручил своему учителю и другу Науму Зйтингтону. Для этого сформировали две отдельные группы: «Конь», во главе с мексиканским художником-коммунистом Давидом Сикейросом, и «Мать», во главе с Каридад Меркадер. Ее сын Рамон был тоже в группе матери. При этом группы не знали о существовании друг друга. Судоплатов с Эйтингтоном нелегально выезжали в Париж, встречались отдельно с обеими группами и давали им инструкции.