Бернард Корнуэлл - Столетняя война

— Хватит, — раздался чей-то голос.

Открыв глаза, Томас увидел сэра Саймона Джекилла.

Те двое, что привели Томаса из таверны и казались столь дружелюбными, вошли в кузницу и сняли чужие камзолы с эмблемой графа Нортгемптонского.

— Хорошо сработано, — похвалил их сэр Саймон и посмотрел на Томаса. — Простые стрелки не советуют рыцарям шпарить задницу.

Высокий здоровенный парень с жидкими желтыми волосами и почерневшими зубами подошел к Томасу, собираясь дать ему пинка, если тот вздумает ответить какой-нибудь дерзостью. И стрелок прикусил язык, вознеся молчаливую мольбу святому Себастьяну, покровителю лучников. Положение было слишком серьезным, счел он, чтобы полагаться на собаку.

— Сними с него штаны, Колли, — велел сэр Саймон и повернулся к огню.

Томас увидел на раскаленных докрасна углях огромный котел на трех ногах и про себя выругался, поняв, кому сейчас ошпарят задницу. Сэр Саймон заглянул в котел.

— Ты получишь урок учтивости, — сказал он.

Томас застонал. Желтоволосый громила перерезал ремень и стащил с него штаны. Другие обыскали Томаса, взяли найденные монеты и хороший нож, а потом перевернули на живот, так что его голая задница оказалась готова к ошпариванию.

Сэр Саймон с удовлетворением посмотрел на первые струйки пара, поднявшиеся из котла.

— Давайте, — велел он.

Трое солдат сэра Саймона прижали Томаса к полу. Он был слишком избит и слаб, чтобы бороться. И потому сделал единственное, что оставалось: набрав полные легкие воздуха, закричал: «Убивают!» Он орал во всю мочь, надеясь, что в маленьком городке кто-нибудь да услышит его отчаянный призыв о помощи и поднимет тревогу.

— Убивают! Убивают!

Кто-то пнул его в живот, но Томас продолжал кричать.

— Заткните его! — прорычал сэр Саймон.

Колли, желтоволосый громила, опустился на колени и попытался заткнуть Томасу рот соломой, но тому удалось ее выплюнуть.

— Убивают! — вопил он. — Убивают!

Колли, выругавшись, взял пригоршню вонючей грязи и запихал ему в рот. Крики стихли.

— Ублюдок! — сказал он и ударил Томаса ногой по голове. — Ублюдок!

Томас давился грязью, но не мог ее выплюнуть. Сэр Саймон встал над ним.

— Сейчас тебя научат хорошим манерам, — сказал он, глядя на дымящийся котел.

Но тут ворота отворились и во двор вошел человек.

— Ради Бога, что здесь происходит? — спросил он. Если бы не забитый грязью рот, Томас запел бы гимн во славу святого Себастьяна, поскольку его спасителем оказался отец Хобб, видимо услышавший неистовые крики и прибежавший в переулок узнать, в чем дело.

— Что вы делаете? — спросил священник сэра Саймона.

— Это не ваше дело, святой отец, — сухо ответил сэр Саймон.

— Томас, это ты? — Священник снова перевел взгляд на рыцаря. — Именем Бога, это мое дело! — Отец Хобб был вспыльчив и теперь вышел из себя. — Кем, черт возьми, вы себя возомнили?

— Поосторожнее, священник, — прорычал сэр Саймон.

— Поосторожнее? Мне? Ваша душа будет пылать в аду, если вы сейчас же не уберетесь! — Маленький священник схватил огромную кузнечную кочергу и стал размахивать ею, как мечом. — Все ваши души будут в аду! Убирайтесь! Все вон! Именем Господа, убирайтесь! Прочь отсюда!

Сэр Саймон попятился. Одно дело — пытать стрелка, но совсем другое — драться со священником, чей голос звучал достаточно громко, чтобы привлечь в кузницу нежелательных свидетелей. Рыцарь прорычал отцу Хоббу, что он ублюдок, сующий свой нос куда не следует, но все же отступил.

Отец Хобб опустился на колени рядом с Томасом и выковырял у него изо рта липкую грязь вместе со сгустками крови и осколками зубов.

— Бедняга! — сказал он и помог Томасу подняться. — Я отведу тебя домой, Том, отведу домой и умою.

Томаса стошнило. Натянув штаны, он с помощью священника поковылял к дому Жанетты. Дюжина стрелков встретила его возгласами; всем хотелось узнать, что случилось, но отец Хобб оттеснил их прочь.

— Где кухня? — спросил он.

— Она нас туда не пускает, — неразборчиво прошамкал Томас распухшими губами.

— Где? — настаивал отец Хобб.

Один из стрелков кивнул на дверь. Священник толкнул ее и чуть ли не силой втащил Томаса внутрь. Он усадил его на стул и пододвинул тусклые светильники, чтобы рассмотреть избитое лицо.

— Боже милостивый! Что они с тобой сделали?

Священник ободряюще похлопал стрелка по руке и отправился на поиски воды.

На кухню ворвалась Жанетта. Она тряслась от ярости.

— Что ты делаешь в моей кухне? Убирайся!

Тут она увидела лицо Томаса и осеклась. Если бы раньше кто-то сказал ей, что она пожалеет страшно избитого английского лучника, она бы плюнула этому человеку в глаза. Но теперь...

— Что случилось? — спросила Жанетта дрогнувшим голосом.

— Это сэр Саймон Джекилл, — попытался объяснить Томас.

— Сэр Саймон?

Услышав это имя, из помещения для мытья посуды вышел отец Хобб с большой чашей воды.

— Порочная тварь, полная зла и греха, — проговорил он по-английски и обратился к Жанетте: — У вас есть какая-нибудь тряпка?

— Она не говорит по-английски, — сказал Томас. Его лицо заливала кровь.

— На тебя напал сэр Саймон? — спросила Жанетта. — Почему?

— Потому что я посоветовал рыцарю ошпарить задницу, — ответил Томас и был награжден улыбкой.

— Неплохо, — сказала графиня.

Она не пригласила Томаса остаться на кухне, но и не прогнала его. Жанетта стояла и смотрела, как священник обмывал ему лицо. Потом отец Хобб снял с Томаса рубашку и перевязал грудную клетку.

— Скажи ей, чтоб помогла мне, — сказал отец Хобб.

— Она не опустится до этого, — ответил Томас.

— Печальный и грешный мир, — заключил отец Хобб и добавил: — Теперь не шевелись, Том. Сейчас будет больно, Дьявольски больно.

Он ухватился за перебитый нос, послышался хруст хрящей, и Томас взвыл. Отец Хобб приложил к носу намоченную холодной водой тряпку.

— Держи ее здесь, Том, и все пройдет. Ну, не совсем, но ты привыкнешь. — Качая головой, он сел на пустую бочку из-под соли. — Господи Иисусе, Том, что же с тобой делать?

— Вы уже все сделали, — сказал Томас, — и я вам благодарен. Денек-два, и я буду прыгать, как весенний ягненок.

— Ты и так слишком долго прыгал, Том, — серьезно проговорил отец Хобб.

Жанетта, ни слова не понимая, смотрела на мужчин.

— Бог дал тебе хорошую голову, — продолжал священник, — но ты впустую тратишь свои мозги, Том, впустую.

— Вы хотите, чтобы я стал священником?

Отец Хобб улыбнулся.

— Сомневаюсь, что ты сильно доверяешь церкви, Том. Ты бы мог стать архиепископом, у тебя хватило бы ума и хитрости для этого. Но похоже, тебе куда больше нравится быть солдатом. Однако ты в долгу перед Господом, Том. Помни данное отцу обещание! Ты дал его в церкви, и для твоей души было бы неплохо его сдержать.