Эдвард Резерфорд - Сарум. Роман об Англии

Сделав круг над Сарумом, немецкий разведчик отправился бы на северо-восток, вдоль долины реки Бурн, где тоже располагались аэродромы. Однако главный секрет Сарума был заметен не с высоты. В преддверии высадки в Нормандии именно здесь, в пятиречье, сконцентрировались основные силы союзных войск.

В долинах и лощинах, под склонами холмов и в тени живых изгородей стояли замаскированные грузовики, бронетранспортеры, джипы и танки, танки, танки… Некогда сонный город заполнили войска – австралийские, канадские, американские; в имении лорда Пемброка разместилась ставка Южного командования.

Сарум, впервые за всю историю своего существования, превратился в огромный военный лагерь.

– Как бы под тяжестью оружия мы все сквозь землю не провалились, – шутили горожане.

Лейтенант Адам Шокли, пилот 492-й эскадрильи 48-й истребительной авиационной дивизии, получив увольнительную, решил провести день в Солсбери, куда и отправился из Ибсли на рейсовом автобусе.

Эскадрилья прибыла в Англию в конце марта и после интенсивных учений вот уже месяц почти ежедневно вылетала бомбардировать позиции немецких войск на севере Франции – радиолокационные посты, аэродромы и речные переправы.

Город Солсбери – древний собор с высоким шпилем и рыночную площадь – Адам Шокли видел только с высоты, из кабины самолета.

Автобус медленно катил по узкой дороге. «Надо было в попутку сесть», – подумал Адам, разглядывая живописный городок Фордингбридж на берегу реки. Чуть позже, проехав Даунтон, автобус спустился в лощину. Справа виднелась высокая стена какого-то богатого имения, и Адам с улыбкой вспомнил, что такие же стены окружали старые поместья в окрестностях его родной Филадельфии. «Да, англичане строят прочно, будто всю жизнь от врагов обороняются», – подумал он.

По правой стороне дороги мелькнул указатель: деревня Бритфорд.

Впереди показался шпиль собора, а затем взору предстала широкая панорама древнего города.

«В этом сонном царстве и повеселиться негде», – вздохнул Адам.

Бригадир Арчибальд Форест-Уилсон, откинувшись на спинку заднего сиденья крошечного «морриса», разглядывал светлые завитки на затылке хорошенькой девушки-шофера. Сегодня все автомобили из части Вспомогательного территориального корпуса разобрали, и шоферам-добровольцам, как и в начале войны, пришлось использовать свои личные машины по служебному назначению.

Во Вспомогательном территориальном корпусе было много водителей, но бригадиру часто выделяли именно эту золотоволосую красавицу с ярко-голубыми глазами. Сейчас юркий «моррис» мчался из артиллерийского гарнизона в Ларкхилле по длинной подъездной аллее к Уилтону. Форест-Уилсон улыбнулся, предвкушая отличный обед: в офицерском клубе Уилтона прекрасно кормили. Судя по всему, клубом заправлял человек ловкий и предприимчивый, и, невзирая на строгую карточную систему, там всегда подавали вкусное мясо и превосходный виски.

Вот-вот начнется операция по высадке десанта… Впрочем, бригадир Форест-Уилсон недавно получил назначение в ставку командования, а потому лично участвовать в операции не будет, – наверное, это к лучшему. Его тщательно выверенное продвижение по карьерной лестнице складывалось превосходно: сначала служба в гренадерском гвардейском полку, потом – год в управлении военной разведки при Военном министерстве. Арчибальд Форест-Уилсон был на хорошем счету у верховного командования, да и женам старших офицеров нравилось его общество. Жена самого Форест-Уилсона, юная ветреная аристократка, бросила мужа и вскоре умерла. Дослужится ли он до генерала? Вполне возможно… Однако он не горел желанием посвящать армии всю свою жизнь – было чем заняться в большом бизнесе, да и карьера политика прельщала. Может, выставить свою кандидатуру в парламент? Он человек надежный, респектабельный, с прекрасным послужным списком.

Несмотря на успешную карьеру, Арчибальд Форест-Уилсон был весьма разочарован жизнью. Высокий, худощавый, с узким ли цом, аккуратными тонкими усиками над верхней губой и черными глазами, глядящими из-под тяжелых век, он напоминал хищную птицу. В мужском обществе он держался сурово, а к женщинам обращался с неожиданной нежностью, чем неизменно их очаровывал. Он был отличным стрелком, но больше всего любил рыбную ловлю, особенно ужение нахлыстом; он мягко забрасывал мушку и ловко заставлял ее трепетать у самой поверхности воды, привлекая рыбу.

Форест-Уилсон, рассеянно глядя на золотистые кудри девушки-водителя, с одобрением отметил горделивую посадку ее головы и сокрушенно вздохнул, мысленно кляня отца за упрямство и недаль новидность. Нет, Уилсон-старший весьма разумно взял в жены вто рую дочь покойного лорда Фореста, за которой давали внушительное приданое, – в прошлом веке состояние Уилсонов по шло на убыль, и особняк в Крайстчерче пришлось продать, а женитьба позволила отцу приобрести поместье близ Винчестера, однако титулом он так и не обзавелся, решив, что Ллойд-Джордж заломил слишком высокую цену.

«Глупец! – рассеянно думал Арчибальд. – Подумаешь, поместье. Вот если бы титул Форестов восстановить!»

Арчибальд Форест-Уилсон был человеком безмерных амбиций. Война шла к концу, пора было обзавестись женой и наследником. Опять же титул… Он снова взглянул на девушку-водителя. Очаровательная, не из простых – по разговору понятно. Ей, наверное, лет двадцать пять, не больше, а ему уже сорок три… Впрочем, в данном случае возраст – не помеха, а преимущество.

Автомобиль проехал мимо ворот Уилтон-Хауса к Кингсберисквер и остановился у входа в офицерский клуб. Форест-Уилсон неторопливо вышел из машины и склонился к окошку водителя.

– Патриция, на сегодня вы свободны.

– Благодарю вас, сэр.

– Простите, что не приглашаю на обед, – мило улыбнулся он. – У меня встреча с генералом. Может быть, в другой раз, если обстоятельства позволят…

– С удовольствием, сэр.

Форест-Уилсон окинул взглядом ладную фигурку в форменном кителе, застегнутом на все пуговицы: длинные стройные ноги, высокая грудь, ярко-голубые глаза. Девушке очень шла короткая стрижка.

«Интересно, на охоту она выезжает? – подумал Арчибальд. – Ах да, я же спрашивал – выезжает».

Сам он охоту не любил, но обожал женщин-охотниц.

– Что ж, мне пора, – небрежно бросил он, помахивая стеком. – До свидания.

Патриция Шокли… Да, очаровательная девушка. Надо бы с ней поближе познакомиться.

В половине второго Патриция Шокли и Джон Мейсон сидели в ресторанчике «Ступени» у входа на соборное подворье. Ресторан располагался в старинном особняке с тяжелыми потолочными балками и огромным количеством лестниц, соединявших крошечные комнатки в трех этажах, и славился отменной кухней.