Джоанна Хиксон - Принцесса Екатерина Валуа. Откровения кормилицы

– Я молю вас о помощи, Екатерина, – сказал король Генрих.

– О помощи, ваше величество? – удивленно спросила она. – Чем же я могу помочь всемогущему королю?

– Это касается нашего венчания, – продолжил он, пристально глядя на принцессу. – Должен признаться, что мне не понравился собор, в котором проходило наше обручение. Не станете ли вы возражать, если мы обвенчаемся в другой церкви?

– А что именно не понравилось вам в соборе, ваше величество?

– Его величество не обязан вдаваться в подробности, – запротестовала королева. – Он недоволен, и вам этого должно быть достаточно.

– Возможно, мы с вами недовольны одним и тем же, ваше величество, – не обращая внимания на мать, улыбнулась Екатерина. – Например, тем, что собор недостроен, повсюду высятся леса и лежат инструменты каменщиков, а часть нефа стоит, открытая небесам.

Улыбка преобразила суровое, обезображенное шрамом лицо Генриха.

– Вы тоже это почувствовали?! – воскликнул он. – Незавершенное строительство безнадежно испортило торжественный дух церемонии. Для венчания нам нужны красота и умиротворение, а не лестницы и строительные леса.

– Полностью с вами согласна, – кивнула Екатерина. – Позволите ли мне предложить другую церковь?

– Только если я предложу вам ту же самую, – заявил Генрих и подмигнул принцессе.

– Сен-Жан-дю-Марше! – произнесли они одновременно и расхохотались.

Определенно, сегодня король Генрих вел себя совершенно иначе.

– Я несколько раз там молился, – добавил он. – Церковь стоит посреди оживленного рынка, однако является настоящим островком мира и покоя.

– Да, там часто проводят церковные обряды и служат мессы, – с готовностью подхватила Екатерина. – Я недавно ходила туда на крещение. Мне очень хотелось бы, чтобы наше венчание состоялось именно в ней.

– Что ж, я попрошу архиепископа это устроить… – Генрих замялся и нерешительно добавил: – Мне следует упомянуть еще кое-что, касающееся его высокопреосвященства – точнее, его епархии.

– Епархии архиепископа? – Екатерина удивленно изогнула бровь. – Но ведь Санс недавно был захвачен!

Она намеренно умолчала о том, что город взят силами дофина. Дела брата все еще были для нее болезненной темой.

– Именно об этом я и хотел поговорить, – продолжил Генрих, впечатленный осведомленностью принцессы о ходе военных действий. – В награду за то, что архиепископ обвенчает нас, я обещал ему вернуть город и собор. После нашей свадьбы я немедленно начну осаду Санса.

Я подавила изумленное восклицание.

– Немедленно – это когда? – напряженно осведомилась Екатерина.

– Я уеду на следующий день, – смущенно ответил король и прижал руку к груди, будто прося прощения. – Увы, Екатерина, вы выходите замуж за воина. Июньская погода благоприятна для осады, а Самозванец укрепляет свои гарнизоны, так что откладывать военные действия нельзя.

Некоторое время стояла напряженная тишина. Королеве Изабо хватило ума не встревать в разговор. Когда Екатерина заговорила, ее слова были пронизаны иронией:

– Вам, как воину, должно быть досадно, что в Пятидесятницу дозволительно воевать, но запрещено играть свадьбы. Ведь если бы мы обвенчались сегодня, то завтра я смогла бы отправиться вслед за войском.

Я вздохнула. Хрупкое взаимопонимание между королем и Екатериной, едва возникнув, дало трещину.

Впрочем, это не помешало приготовлениям к свадьбе. Обвенчать августейшую пару решили в церкви Сен-Жан-дю-Марше, а я занялась упаковкой имущества Екатерины. Предстоящий медовый месяц принцесса язвительно называла «осадным». В чердачных комнатах над королевскими покоями Жак и Алисия спешно шили новый гардероб для принцессы, колыбель маленькой Катрин качала нянька, и я иногда прибегала поиграть с внучкой.

Герцогиня Бургундская дала нам подробные объяснения о ходе королевской свадьбы, описав церемонию венчания, раздачу милостыни, торжественное пиршество и развлечения, а также нелепый постельный ритуал, на котором следовало присутствовать архиепископу, всем членам королевской семьи и даже музыкантам.

– Кстати, о постельном ритуале, – добавила Мишель, впервые обращаясь ко мне лично. – Вооружитесь пинцетом, мадам Ланьер. Когда француженка королевского или просто благородного происхождения восходит на брачное ложе, ее тело должно быть совершенно гладким. Везде.

Я знала об этой традиции. Гладкая, без единого волоска кожа невесты из родовитых семей свидетельствовала о непорочности, а волосы на голове следовало распустить, чтобы их длина служила доказательством достижения брачного возраста. Я долго выщипывала волоски на теле Екатерины, которая стойко, без единой жалобы, сносила боль.

– Наверняка весь королевский совет обсуждал дни моих регул, определяя дату свадьбы, – мрачно заметила принцесса, пока я старательно обрабатывала ее правую подмышку. – Должно быть, ты по-прежнему сообщаешь королеве о времени «проклятия Евы».

– Да, ваше высочество, – сокрушенно призналась я. – К счастью, сам король Генрих избавил вас от унизительной проверки вашей девственности, заявив, что не сомневается в вашем целомудрии и полностью вам доверяет.

Екатерина резко приподнялась, прижимая к груди простыню, и испуганно уставилась на меня.

– Господи, я и не подозревала, что такое возможно! Что бы я тогда делала?

– Ничего страшного не случилось бы, ваше высочество. Мне удалось узнать, что подобная проверка заключается лишь в самом поверхностном осмотре, дабы не разрушить то, наличие чего следует подтвердить… Но я рада, что король Генрих счел этот обычай слишком унизительным для вас.

– А он так и сказал, что полностью мне доверяет? – обеспокоенно осведомилась Екатерина.

– Да, – кивнула я, понимая ход ее мыслей, и твердо добавила: – И в этом он совершенно прав.

– Помнишь, Агнесса, как в монастыре мы мечтали о наших будущих мужьях? – сонно спросила Екатерина.

Я встревоженно подумала, что добавила слишком много макового отвара в поссет. В утреннем небе висел молочный туман; деревья на берегу, залитые солнечным светом, отбрасывали длинные прозрачные тени. Ночью прошел дождь, но день королевской свадьбы обещал быть ясным.

– Конечно, помню, – кивнула Агнесса, подзывая Алисию. – Мы воображали, что вы выйдете замуж за прекрасного принца – и сегодня это произойдет!

Агнесса с Алисией подняли тяжелую серебристую нижнюю юбку, обшитую золотистым кружевом, и осторожно надели ее на Екатерину. С легким, как вздох, шелестом юбка скользнула до талии, и девушки приступили к разглаживанию складок и завязыванию тесемок.

Я опустилась на колени у ног Екатерины и поставила перед ней расшитые жемчугом атласные туфельки. На кровати рядом с нами лежало изысканное платье, сшитое Жаком. Сам портной, волнуясь, расхаживал в передней, с нетерпением ожидая вызова, чтобы еще раз полюбоваться своим творением.