Пенни Винченци - Соблазны бытия

Элспет недоверчиво смотрела на бабушку. Мать часто рассказывала ей, что у бабушки был целый штат нянек, а сама она продолжала работать семь дней в неделю. Так повелось после рождения Джайлза и продолжалось всю жизнь. Вряд ли в жизни бабушки существовали трудности, которые она сейчас живописала внучке.

Однако Элспет улыбнулась Селии и пообещала запомнить ее слова.

– А как насчет твоего молодого человека? Что он намерен делать?

– В этом-то вся и проблема, – всхлипнула Элспет и снова заревела. – То, чего он хочет… это практически недостижимо.

– Так расскажи. Я ничего не знаю.

Элспет рассказала, добавив:

– Мама с папой надо мной смеются. Говорят, об этом не может быть и речи и они этого не допустят.

– Вижу, как они тебе помогают, – бросила Селия. – Должна признаться, меня восхищает его сила духа. И его независимость.

– Да? – удивилась Элспет. Из-за слез бабушкино лицо виделось размытым. – Ты так думаешь?

– Естественно, я так думаю. Хотя вряд ли тебя вдохновляет такая перспектива.

– Совсем не вдохновляет. Но у меня нет выбора.

– Согласна. Выбора нет, если, конечно, ты хочешь сохранить ребенка и выйти за Кейра.

– Да, хочу. Очень хочу.

– В таком случае твоя решимость меня тоже восхищает. А теперь, дорогая, послушай моего совета: постарайся не особо мучиться и терзаться. Ты ведь не знаешь, что ждет тебя в будущем. Своего будущего не знает никто.

– И что теперь? – спросила Элспет, вытирая нос.

– Пока я тоже не знаю, – туманно ответила Селия. – Если хочешь, я могу поговорить с твоими родителями.

– Это было бы замечательно. Тебя они послушают. Бабушка, как здорово, что ты у нас есть!

– Вряд ли все с тобой согласятся, – сдержанно улыбнулась Селия. – А теперь принимайся за работу. Ты и так с ней запоздала.

Элспет с восторгом смотрела на дверь, закрывшуюся за Селией. Многие ли бабушки способны выслушать подобные новости, не всплескивая в ужасе руками и не разражаясь сердитой воркотней? Нет, таких бабушек можно по пальцам пересчитать. Потом она подумала, были ли схожие трудности у самой Селии, когда та была в ее возрасте? Вряд ли. В те времена это казалось немыслимым.

Трудности Элспет можно было решить легко и просто. Селия знала, как это сделать. Вот только вряд ли Кейр согласится на ее предложение. Однако попробовать все же стоило. Она пригласила Кейра на ланч и вначале поздравила с будущим отцовством, а затем предложила ему место помощника редактора в «Литтонс».

– Это уникальная возможность. Поверьте, ваши сверстники по всей Англии нещадно отпихивали бы друг друга локтями, только бы их взяли.

– Скорее всего, да. Но я, Селия, не из их числа. Извините. Я сейчас занимаюсь куда более важной и значимой работой. И не соглашусь на ваше подаяние. Точнее, на подаяние семьи моей жены. Если мои знания и способности не помогли мне получить работу, ваши благодеяния мне тоже не нужны.

– Насчет подаяния вы жестоко ошибаетесь, Кейр. У нас вам пришлось бы работать как про́клятому. Скажу больше, вы стали бы ценным приобретением для издательства. У меня чутье на подобные вещи. Я действительно чувствую в вас талант.

– Да. И еще – ценное приобретение для Элспет. Простите, Селия, но я говорю вам «нет». Даже не стану утверждать, что я польщен вашим предложением. Ни в коей мере. Я точно знаю, откуда исходит это предложение и почему мне его сделали.

– Надеюсь, вы не думаете, что Элспет приложила к этому руку?

– Ни в коем случае. Если бы я так думал, то немедленно расстался бы с вашей внучкой, и никакой ребенок меня не удержал бы. У Элспет хватит порядочности не заниматься подобными вещами.

– Значит, вы не хотите даже обдумать мое предложение?

– Не хочу.

– Я так и предполагала, что вы откажетесь. И это в вас меня восхищает.

– Вы серьезно?

– Вполне.

Кейр посмотрел на Селию и улыбнулся:

– Вы удивительная женщина, Селия. Зачем тогда вы предлагали мне работу?

– Я знаю, что это было бы наилучшим решением для вас обоих. Вот и решила сделать попытку.

– Вот как?

– Да, вот так. За свою довольно долгую жизнь я научилась многим мудрым вещам. Возможно, вы в этом убедитесь. И хочу вас предупредить: я не признаю поражений. Это предложение я буду вам делать снова и снова.

– А я снова и снова буду отвечать вам «нет».

Эти слова Селия встретила улыбкой:

– Ну что, посмотрим. Хотите рюмочку бренди? Или ваша гордость не позволяет согласиться даже на это?

Не ограничившись беседой с Кейром, Селия переговорила с Боем и Венецией. Разговор был недолгим и откровенным. В результате они согласились на брак Элспет с Кейром и ее переезд в Глазго, однако то и дело заявляли о своих дурных предчувствиях.

– Прошу вас, только избавьте Элспет от ваших предчувствий. Девочка ведет себя с редким мужеством. Я просто восхищаюсь ею. Вы должны гордиться своей дочерью.

– Да, мама, – вздохнула Венеция.

Чествование романа «Растущие вниз» и его автора проходило в отеле «Уолдорф-Астория» и имело сногсшибательный успех. Прием был внушительным, хотя и не побивал рекорды по числу приглашенных. Гости принадлежали к разным слоям книжного мира: издатели, рецензенты, владельцы книжных магазинов и именитые читатели. Приехал даже великий мистер Скрибнер. «Это редкий успех», – шепнула Себастьяну Барти. Здесь же находились две самые влиятельные женщины литературного Манхэттена: Хелен Стросс из агентства Уильяма Морриса и Филлис Джексон из «Эшли-Феймос».

Приглашенные сходились во мнении, что Джорди Макколл заслужил это торжество. Было выпито море дорогого шампанского и съедена целая гора сэндвичей. Джорди произнес поразительную по своей скромности речь. Затем выступила Барти. Ее речь была весьма хвалебной, если не сказать льстивой. Редактор отдела светской жизни из «Нью-Йорк таймс» взял интервью у Иззи и Себастьяна, расспрашивая их о различиях литературных миров Лондона и Нью-Йорка.

Почти в самом конце приема случилось… В общем-то, пустяк. Мелкий, ничем особо не примечательный эпизод, который тем не менее имел впоследствии громадное значение. Конечно, в тот момент – тихий, длившийся считаные секунды – ничто не говорило о лавине событий, которую он спровоцирует. Уже много позднее, раздумывая о нем, Барти всегда вспоминала старый детский стишок о кузнице, в которой не было гвоздя. Мелочь, обернувшаяся потерей королевства.

Иззи стояла рядом с отцом и весело беседовала с несколькими журналистами. Ее пальцы теребили нитку жемчуга. Она всегда так делала, когда нервничала или была слишком возбуждена. Мимо проходил официант, держа поднос с сэндвичами. Он случайно задел Иззи. От неожиданности она сильно дернула бусы, и нитка порвалась. Боясь, что жемчужины упадут на пол, Иззи обеими руками схватилась за жемчуг, часть она сумела поймать, но остальные каскадом посыпались на пол.