Михаил Колосов - Новые крылья

— Ну, зачем тебе Питер, Миша! Дорогой, я тебе здесь все условия создам, пиши сколько нужно. Хочешь, вон комедии переводи с итальянского, дель арте, или современные. Мы их потом на сцену выведем. Поедем, Миша, милый. Ты здесь без друзей захандрил, итальяшки еще, что б им пусто, привязались. Ну что ж ты, в самом деле, в монахи к ним собрался? — А.Г. еще долго увещевал, пока Д. не заснул.

Вольтер вышел, меня вывел наружу, сказал:

— Ну, ладно. Проснется и поедем.

Т.к. М.А. проспал довольно долго, и нам пришлось остаться, заночевать у монахов в домиках для гостей. У Демианова поставили вторую кровать для А.Г. Я плохо спал, выходил несколько раз и слышал, что они говорили почти всю ночь. О чем, не прислушивался.

Утром спокойный, совсем такой, как обычно, Демианов, я, Анна, Аполлон и д. Рид выехали обратно в Милан. Бедному Мите места в авто не осталось. Я почему-то был уверен, что М.А. пленится красотой доктора, нисколько не ревновал, напротив, ожидал этого. Но Дем. на мистера Рида почти не глядел. Быть может, со временем оценит?

Аполлон всю дорогу строил для него планы, что можно сочинить. Какие перевести итальянские комедии или наоборот, какие бы сюжеты с успехом приняла здешняя публика, если бы Демианов сочинил пьесу специально для итальянского театра. И как бы он, Вольтер, прекрасно все организовал. Мне казалось, что М.А. вот-вот начнет раздражаться, но нет, он слушал внимательно, кивал.

По приезде В. сразу определил для М.А. рабочий кабинет, а спальней мы с А. поделились одной из своих. Палаццо большой, но не все комнаты одинаково уютные. Теперь мы с женой вместе, а Демианов рядышком через ванную.

Днем Демианов работал, запершись в кабинете. У А.Г. свои дела. Я и Анна были с доктором в кинематографе, обедали в ресторане, ходили осматривать Собор. Д. Рид очень интересно рассказывает про Америку. Хорошо бы нам с Анной и там побывать. Я расспросил его о средстве, которым он Аполлона пользует. Какой-то новейший состав и прямо чудесный! Особым образом полученный из половых органов самцов свиней. На мужчин в зрелом возрасте, как утверждает доктор, действует безотказно: повышает мужскую силу, омолаживает и т. д. Эликсир жизни какой-то! Анна со мной вполне согласилась, когда наедине с ней я высказал мнение, что доктор наш не кажется шарлатаном, а производит впечатление знающего специалиста, несмотря на юный вид. Не иначе как он и сам к себе чудодейственные эликсиры применяет.

С Демиановым увиделись только за ужином. Он повеселел, зарумянился. Видно, дела с писанием сразу на лад у него пошли. Вольтеровские любимцы тоже с нами ужинали. Для меня несколько странно увлечение А.Г. этими некрасивыми итальянцами и полное пренебрежение к прелестям кукольного доктора. Разумеется, я понимаю, что в них он ценит талант, красоту духовную. Но мне на его месте был бы милее Даг. Полное имя доктора — Даглас Мартин, но он, как истинный американец, предпочитает сокращение. После ужина Вольтер с друзьями уехал куда-то развлекаться, а мы тихим семейным кружком поиграли в гостиной в карты и разошлись по комнатам. Анна, когда я уже лег, ходила через ванную проведать Демианова, узнать, как он чувствует себя на новом месте, хорошо ли устроился, и не нужно ли чего. Наверное, это я должен был пойти. Я чувствую некоторое отдаление между нами и легкую тревогу из-за этого. Но Анна меня утешает, говорит, Мише просто нужно отдохнуть от страстей, прийти в себя, заняться делом. Пожалуй, она права.

Днем Д. за работой. Мы его не беспокоим. У А.Г. свои дела. Доктор тоже с утра убежал куда-то. Мы с Анной предоставлены сами себе. Чуть не до обеда нежились в постели. В Анне снова проснулась чувственность. Мы боимся повредить ребенку и, стараясь быть осторожными, становимся страшно изобретательными.

Ходили заказать Анне новое платье для театра, оба стриглись. Анна очень коротко, почти под мальчика, но ей идет. Возвращаясь домой, встретили Дага, почему-то печального. За ужином В. терроризировал его по-английски. Я, естественно ничего не понял, но Анна потом мне сказала, что речь шла о неразделенной любви. Это у красавчика-то Дага! Быть не может. Разве что он не хочет чьи-то чувства разделить. Но Анна утверждает, что именно доктора кто-то отвергает, а не наоборот. Я отказываюсь верить.

За обедом Демианов снова заговорил о Петербурге. Он не просился жалобно домой, как тогда, в своей странной монастырской келейке, но определенно высказывался в том роде, что место писателя в стране родного языка. В. отвечал, что нужно наполняться впечатлениями, совершенствовать свой язык за счет чужого. М.А. согласился. Прочитал нам два новых стихотворения. Мы, все кто понял, оценили высоко. Еще он взялся за новый перевод и продолжает роман. Кажется, доволен, как пошло. Ну, дай-то бог!

Вечером опера. Возвращались все в восторге, приподнятом, хулиганском даже настроении. И доктор развеселился и Демианов. Все смеялись, шутили, проказничали. Я подумал, такое у нас смешение языков и нравов — Вавилон и только. Сказал про это вслух. Вольтер оценил мою мысль и стал обращаться «Вавилон» ко всей компании, а палаццо наш называть Вавилонской башней.

А.Г. с компанией отсыпались полдня т. к. легли под утро. Мы с Анной их празднество раньше оставили, а потому и проснулись раньше. Заглянули к Мише — он уже за работой. Даг тоже не спит. Позвал нас с собой в гости к знакомым. Позавтракали остатками ночного пиршества и пошли. Мне показалось, Вольтер либо ошибается, либо вовсе не посвящен в амурные дела доктора. Нас приняла молоденькая хорошенькая барышня, она, как увидела Дага, вся засветилась, засуетилась и слепому видно, что без ума от нашего красавца, не старается и скрывать этого. Даг же с ней весьма холоден и угрюм. Зато Анна с лихвой его холодность компенсировала. Наконец-то для нее нашлась хорошая подруга! Жанна тоже француженка, учится здесь оперному пению. Они переехали в Милан недавно из Парижа с отцом и братом, которые здесь теперь парфюмерный магазин содержат. У них и в Лионе есть родственники. Любопытно, откуда Даг знает это семейство. Жанна настояла, чтобы мы остались обедать. К обеду пришел ее брат со своим приятелем, тоже французом. И неожиданно, между прочим, выясняется, что приятель этот — жених Жанны. Ага! Вот почему печален наш доктор. Его возлюбленная отдана другому. Есть от чего ходить угрюмым. К концу обеда, узнав нас получше, не только сама Жанна, но и брат ее, и жених оживились, развеселились, были ласковы и любезны. Все мы вместе строили планы поездок и развлечений. Я с сочувствием взглянул на Дага, но что это?! От его угрюмости и следа не осталось он тоже улыбается, глядит на всех тепло и открыто, я бы даже сказал счастливо. Неужели вино на него так подействовало? После обеда молодые люди ушли. Даг сказал, что ему нужно к Аполлону. Договорившись увидеться завтра, мы тоже откланялись. По дороге домой Анна и я наперебой расхваливали Жанну, но Даг все больше отмалчивался. Опять погрустнел, бедняга, но можно его понять.