Фаина Гримберг - Княжна Тараканова

Он отложил лист на столешницу и замахал правой рукой, словно останавливая свою собеседницу:

– Этого нельзя делать, никак нельзя! Такое человеколюбие может дорого нам стоить и, более того, может уничтожить наше дело на корню, что называется! В России дворяне являются наиболее сильным и влиятельным сословием. Крестьянское же сословие непривычно к свободе и, кроме того, не имеет в своей собственности земельных наделов. Если освободить крестьян, наделив их землей, это повлечет за собой страшные бунты и беспорядки. Если же освободить крестьян, не дав им земли, то они вскоре вновь окажутся в кабале у помещиков-землевладельцев. Впрочем, и в том и в другом случае смута будет неизбежна! Надо также учесть еще одно важное обстоятельство: на сегодняшний день образование в России доступно лишь дворянам, и лишь они имеют возможность изучить французский и немецкий языки, а также основы наук. Правитель может опираться лишь на образованное сословие. А дворяне обеспечивают свое существование лишь трудом порабощенных крестьян. Государь, освободивший крестьян, лишится дворянской поддержки, но и ни в каком ином сословии поддержки не приобретет, поскольку все они крайне невежественны. Такой государь непременно падет жертвой смуты. Посмотри на действия нынешней российской императрицы! Она не только не освобождает крестьян, но, напротив, закрепощает все новых и новых мелких земледельцев на завоеванных ее войсками землях. Земли и крестьян-рабов она дарит особо отличившимся дворянам, приобретая таким образом их расположение и верность…

Ответом на эту складную речь было сухое:

– Да, ты прав…

Но он отлично понял ее настоящие мысли и потому продолжил говорить:

– Пойми! Я думаю, как ты! И в конце концов крепостная зависимость будет уничтожена. Но необдуманные благодеяния никогда и никому не приносят пользы! У нас будет время. Нельзя начинать с самых радикальных мер! И к тому же… – Он коротко засмеялся. – Покойная императрица и без того выглядит в этом завещательном распоряжении вольтерьянкой, начитавшейся сочинений Руссо и Монтескье! А в России все знают, что она была порядочно невежественна!..

Оба посмеялись, потому что ничего другого не оставалось, как посмеяться. Затем Михал продолжил вновь чтение:

«Министры и другие члены совета решают дела по большинству голосов, но не могут приводить их в исполнение до утверждения постановления их императрицею, дочерью моей.

Также Россия должна находиться в дружбе со своими соседями. Это возвысит богатство народа, а бесполезные войны ведут лишь к уменьшению народонаселения.

Дочь моя, императрица, должна послать посланников ко всем дворам и каждые три года переменять их.

Никто из иностранцев, а также из непринадлежащих к православной церкви не может занимать министерских и других важных государственных должностей…»

Она, конечно же, тотчас вспылила, вскочила и почти закричала:

– Да как же это?! А ты?! Разве такое было при Елизавете? И при нынешней императрице такого нет! Это скверно, это пример ограничения в правах!..

Он снова бросил лист на стол и снова замахал на нее руками:

– Не надо делать из меня глупца! Я знаю, что я пишу! Я изучаю характер русских и понимаю, как надо обращаться с ними. Это объявленное, декларированное нарушение прав приобретет нам множество сторонников. Коренное русское дворянство, суеверное и ненавидящее все религии, кроме греко-восточной веры, почувствует себя защищенным и удовлетворенным. А потом… Я приведу тебе один пример: герцог Голштинии, он же недолгий император, внук Петра Великого и супруг нынешней императрицы, всячески изъявлял свою симпатию к Фридриху Прусскому. Петр, внук Петра, был наивен, а его супруга – умна! Он желал реформировать армию по образцу прусской, внеся в устройство русского войска многие полезные новшества. Но хитрая Катерина повсюду толковала о своем муже, как об изменнике, который хочет отдать Россию Пруссии. И вот уже многие дворяне посчитали его изменником, а ее – патриоткою. Что же случилось, когда Петр был свергнут и погиб? Екатерина преспокойно заключила договор с Пруссией, продолжая убаюкивать ретроградов сладкими песнями о верности каким-то неясным устоям русской жизни! Ты поняла?

Она провела тонким указательным пальцем по верхней губе:

– Ты заметил, Михал, как много похвального ты говоришь об императрице Катерине? Невольно возможно подумать, а стоит ли ее, такую разумную, проницательную и предусмотрительную, свергать с престола? И возможно ли свергнуть ее?

– Я буду думать обо всем этом…

Ей не понравился этот краткий ответ. Она все-таки ожидала сейчас, что он похвалит и ее суждение. Но он не похвалил и ничего толком о своих планах не сказал. Должно быть, его планы не простирались настолько широко. Но это все было все равно, все равно и все равно!..

Михал поднял со стола свои листы. Но он не начинал читать, как будто ждал, чтобы она подала знак, ждал, чтобы она позволила его дальнейшее чтение. И это его ожидание, этот выжидательный взгляд как раз понравились ей!

– Пожалуйста, читай, – сказала она мягко. И он читал:

«Совет дворян назначает уполномоченных ревизоров, которые будут через каждые три года обозревать отдаленные провинции и вникать в местное положение дел духовных, гражданских и военных, в состояние таможен, рудников и других принадлежностей короны.

Губернаторы отдаленных провинций: Сибири, Астрахани, Казани и проч. от времени до времени представляли бы отчеты по своему управлению в высшие учреждения, в Петербург или в Москву, если в ней моя дочь, императрица, учредит свою резиденцию.

Если кто сделает какое-либо открытие, клонящееся к общенародной пользе или к славе императрицы, тот о своем открытии секретно представляет министрам и шесть недель спустя в канцелярию департамента, заведывающего той частью; через три месяца после того дело поступает на решение императрицы в публичной аудиенции, а потом в продолжении девяти дней объявляется всенародно с барабанным боем.

В Азиатской России должны быть установлены особые учреждения для споспешествования торговле и земледелию, и заведены колонии при непременном условии совершенной терпимости всех религий. Сенатом будут назначены особые чиновники для наблюдения в колониях за каждою народностью. Поселены будут разного рода ремесленники, которые будут работать на императрицу и находиться под непосредственной ее защитой. За труд свой они будут вознаграждаемы ежемесячно из местных казначейств. Всякое новое изобретение будет вознаграждено по мере его полезности.

В каждом городе за счет казны следует завести народное училище. Каждые три месяца местные священники эти школы обозревают.