Колин Маккалоу - Первый человек в Риме. Том 1

Конечно же, Марий выступал в Форуме, в цирке Фламиния, на подиумах разных храмов, в портике Метелла и во всех базиликах. Он был хорошим оратором, владеющим искусством риторики, хотя и не пользовался своими способностями в Сенате.

Блеском своего красноречия он был обязан Сципию Эмилиану. Ему удавалось приковывать внимание аудитории: никто не уходил и не шикал на него как на плохого оратора, хотя он и не мог соперничать с Луцием Кассием или Катулом Цезарем. Многие задавали ему вопросы – кто просто из интереса, кто подстрекаемый его врагами, а кто-то и потому, что хотел сравнить его ответы с тем, что докладывал Сенату Метелл.

Сами по себе выборы проходили спокойно и организованно. Место для голосования находилось за городом в кампусе Марция и называлось саэпта. Выборы в тридцати пяти трибах можно было проводить во дворе Комиция на Форуме, потому что организовать голосование для избирателей от триб в сравнительно ограниченном пространстве было делом несложным; но выборы в собрание центуриев отличались чрезвычайным неудобством, так как требовалось созвать центуриев из всех классов общества.

Когда были собраны голоса всех центуриев, начиная с первого центурия первого класса, положение стало вырисовываться. Луций Кассий Лонгин избран всеми центуриями единогласно. Однако по второму консулу мнения разошлись. Первый и второй классы определенно голосовали за Луция Кассия Лонгина, так что он был назначен старшим консулом и ему в январе должны были вручить ликторскую фасцию – символ власти. Имя младшего консула оставалось неведомо почти до самого конца голосования в третьем классе: так тесно, ноздря в ноздрю, шли в этом заезде Гай Марий и Квинт Лутаций Катул Цезарь.

Наконец – свершилось. В борьбе за должность младшего консула успех оказался на стороне Гая Мария. Клика Цецилия Метелла была еще в состоянии повлиять на результаты выборов, но не настолько, чтобы вывести Гая Мария из игры. Это можно было расценивать как большой триумф италийца. Он был в самом деле новый человек – первый в своем роду, кто получил место в Сенате, кто обустроился в Риме, кто разбогател, кто сделал карьеру в армии.

Во второй половине дня выборов Гай Юлий Цезарь устроил праздничный семейный обед. За эти полные хлопот дни ему удалось лишь обменяться с Марием рукопожатием на Форуме и еще раз – в кампусе Марция, когда собрались центурии.

– Тебе ужасно повезло, – сказал Цезарь, провожая своего почетного гостя в гостиную, в то время как его дочь Юлия отправилась проведать мать и младшую сестру.

– Я знаю, – сказал Марий.

– Сегодня мужчин в доме нехватка, – продолжал Цезарь. – Оба мои сына все еще в Африке. Но я приготовил тебе сюрприз. Нас будет столько же, сколько и женщин.

– Я получил письмо от Секста и Гая Юлия и много знаю об их подвигах, – сказал Марий, когда они устроились на кушетке.

Обещанный гость вошел в гостиную, и Марий застыл в изумлении: он узнал того, кто почти три года назад присутствовал при заклании буйвола в честь нового консула, Минуция Руфия. Как можно забыть это лицо, эти волосы?

– Гай Марий, – немного смущенно произнес Цезарь, – я имею удовольствие представить тебе Луция Корнелия Суллу. Он не только мой сосед и коллега по Сенату, но и скоро станет моим вторым зятем.

– Прекрасно! – воскликнул Марий, пожимая Сулле руку. – Вы – счастливый человек, Луций Корнелий.

– Да, я это чувствую, – взволнованно произнес Сулла.

Цезарь решил повести себя несколько против традиций за обедом, отведя главное ложе для себя и Мария, а другое – для Суллы, и сделал это, как он разъяснил, не желая обидеть Суллу, а единственно ради того, чтобы группа казалась не такой немногочисленной и чтобы каждый мог расположиться, как ему удобно.

– Интересно, – думал Марий с легким неодобрением, – никогда прежде не видел, чтобы Гай Юлий Цезарь чувствовал себя стесненно. Присутствие этого парня вроде как выбивает Юлия из колеи…

Появились женщины, уселись напротив мужчин, и обед начался.

Хотя Гай Марий и старался не выглядеть старым любящим мужем, он отдавал себе отчет, что глаза его постоянно прикованы к Юлии, которая в его отсутствие превратилась в восхитительную молодую матрону – грациозную женщину, прекрасную мать и хозяйку дома: словом, в идеальную жену. Тогда как Юлилла, по мнению Мария, изменилась отнюдь не в лучшую сторону.

Конечно, он не видел ее в разгар болезни, которая отступила совсем недавно. Зато видел теперь, что болезнь сделала с этой девочкой. Как исхудала! Как взвинчена! Во время беседы ее как будто лихорадило: вот-вот вскочит и убежит. И постоянно борется за внимание жениха – так, что тому часто приходится отвлекаться от разговора с Марием и Цезарем.

Суллу это не беспокоило, как заметил Марий. Казалось, жених был всецело поглощен общеньем с Юлиллой. Без сомнения, ему льстит ее внимание. Но это продлится не больше шести месяцев после свадьбы – так подсказывал Марию опыт. По Сулле не скажешь, чтобы он отдавал предпочтение женскому обществу или слишком сильно мог любить жену.

В конце обеда Цезарь объявил, что отправится с Гаем Марием в кабинет, дабы побеседовать наедине.

– Можете остаться здесь или же прогуляться, – сказал он. – Мы с Гаем Марием слишком давно не виделись.

– В твоей семье – перемены, Гай Юлий, – сказал Марий, когда они удобно устроились в таблинуме.

– Да, действительно. Поэтому я бы и хотел, чтобы ты как можно скорее зажил своим домом.

– С нового года я вступаю в должность консула, и это во многом переменит мою жизнь, – улыбаясь, сказал Марий. – Всем этим обязан тебе. И счастьем иметь такую замечательную жену, идеального помощника в моих предприятиях – тоже. Мало я времени уделил ей со времени приезда. Но теперь, когда выборы позади, я исправлюсь. Через три дня мы с Юлией и сыном отправляемся в Байю и там проведем целый месяц вдали от всего мира.

– Знал бы ты, как мне приятно, что ты говоришь о моей дочери с таким уважением.

Марий поудобнее устроился в кресле:

– Теперь что касается Луция Корнелия Суллы. Припоминая, что ты говорил об аристократе, не имеющем средств, чтобы вести такой образ жизни, к которому его обязывает происхождение. Ты назвал именно его имя… А теперь он – будущий зять. Что-то переменилось в его положении?

– Как говорит он сам – судьба повернулась к нему лицом. Говорит, что это началось с тех пор, как он встретил Юлиллу. Обещает даже, что прибавит второе имя – Феликс, счастливец – к имени, унаследованному им от отца. Отец был пьяница и мот, но пятнадцать лет назад женился на состоятельной женщине, Клитумне, и вскоре умер. Луций Корнелий встретил Юлиллу на Новый год около трех лет назад, и она вручила ему венок, сама не понимая, что это значит. Он утверждает, что именно с того момента его судьба изменилась. Сначала умер племянник Клитумны, ее наследник. Затем умерла женщина по имени Никополис и оставила Луцию Корнелию небольшое наследство – я полагаю, она была его любовницей. А через несколько месяцев Клитумна покончила с собой. Поскольку у нее не было прямых наследников, она оставила Луцию Корнелию все, чем владела – дом по соседству с моим, виллу в Цирцее и около десяти миллионов денариев.