Джон Перри - Завоевания в Центральной и Южной Америке XV—XIX веков. Под властью испанской короны

Убывающее индейское население должно было содержать своими податями и трудом и свою собственную знать, и растущее испанское население. К середине века убыль населения достигла точки, когда взыскание податей и принудительных работ стало вызывать серьезные трудности для оставшихся индейцев. Испанцы же начали ощущать на самом деле не трудности, а некоторое неудобство из-за нехватки рабочих рук. К тому же им были нужны дополнительные работники для развития недавно открытых серебряных месторождений. Широкие реформы системы податей, проведенные в 1550-х годах, должны были главным образом снять трудности, но также и увеличить доходы или по крайней мере помешать их сокращению благодаря более рациональному и систематическому налогообложению. Вместо того чтобы взимать подати с каждой общины как некую общую сумму, выплачиваемую по традиции или на основе сделки с encomendero , теперь подати стали рассчитывать на основе реального числа глав домохозяйств, и теперь они выражались в количестве кукурузы, или денег, или и того и другого: столько-то серебряных реалов, столько-то кукурузы от каждого индейца, выплачивающего подати и живущего в городе. В результате объем податей должен был автоматически сократиться там, где убыль населения могла быть доказана, к удовлетворению официального инспектора. С другой стороны, большие классы людей, которые раньше были освобождены от уплаты податей, теперь были включены в ряды тех, кто подлежал налогообложению, и такие привилегированные группы, как тлашкаланцы, утратили свои привилегии. Что касается труда, то encomenderos было запрещено требовать работников вместо податей; индейцев побуждали заниматься трудом за жалованье; и, как мы уже видели, начало было положено путем систематической организации общественных работ по repartimiento . Поощрялся ввоз рабов-негров, и они в немалом количестве действительно работали в испанских хозяйствах, на рудниках и в порту Веракруса. Эти меры, возможно, несколько облегчили или, по крайней мере, распределили бремя на всех индейцев, но они не остановили сокращение численности их населения. Потребность в получении подробной информации о населении и ресурсах Индий была характерна для правления Филиппа II. Сохранившиеся до наших дней оценки, отчеты – relaciones 1560-х и 1570-х годов гораздо полнее и точнее, чем любые документы более ранних лет, и по ним с определенной степенью точности можно проследить динамику численности населения. К 1568 году индейское население в Новой Испании составляло, вероятно, менее трех миллионов человек. В 1576–1579 годах другая крупная эпидемия, возможно оспы, пронеслась по всей колонии. Все современные отчеты сходятся на том, что смертность от этой «кары Божьей» была выше, чем в 1545–1546 годах. Индейское население в 1580 году по оценкам составляло около 1 миллиона 900 тысяч человек. Более того, эпидемия 1576–1579 годов развеяла одну оптимистическую иллюзию в отношении труда в тропиках: смертность среди негров была по крайней мере так же высока, как и среди индейцев.

В последние десятилетия XVI века испанское население Новой Испании начало впервые испытывать серьезные трудности, по крайней мере по контрасту с легко получаемым изобилием предыдущих лет. Строительство церквей и других общественных зданий замедлилось, а в некоторых районах прекратилось. Становилось все труднее набирать рабочих на рудники и в поместья, а заработки свободных работников резко взлетели. Снабжение продовольствием городов все больше стало зависеть от непредвиденных обстоятельств, а цены на продукты питания тоже достигли неслыханных высот. Правда, все пахотные земли к этому времени уже были под контролем испанцев, а продуктивность индейских хозяйств, вероятно, возросла, так как крестьяне по мере сокращения их численности уходили с менее плодородных земель и возделывали только самые лучшие. Они также переняли у европейцев некоторые технические приспособления для экономии труда и повышения его производительности. Например, широкое применение нашел arado – простой бесколесный андалусийский плуг. Эти улучшения, однако, были лишь некоторой компенсацией постоянно уменьшающегося трудоспособного населения.

Напрямую пострадало снабжение кукурузой, овощами, фруктами, рыбой, дичью, дровами, травой и соломой, так как все эти товары почти полностью производили индейцы и привозили в города либо на продажу, либо в качестве податей. При этом говядина, баранина и пшеница – традиционные продукты питания испанцев в Новой Испании – тоже стали дефицитными. Чрезмерное стравливание пастбищ скотом было вероятной причиной нехватки мяса; испанцы страдали от расточительства своих предков. Крупный рогатый скот и овцы (особенно овцы) в тех местах, где их выпас не контролируется, имеют тенденцию размножаться до границ возможного существования, а затем уничтожать средства своего существования. В высокогорной Новой Испании наиболее годные в пищу травы и растения со съедобными семенами, такие как мескитовое дерево, начали исчезать из мест, где паслись овцы, а вместо них стали появляться пальмы сабаль и колючие груши. Ежегодное выжигание овечьих пастбищ и выпас коз уничтожали лесной и кустовой покров и мешали его обновлению. Чрезмерное стравливание пастбищ и выжигание, вместе взятые, в краю с долгими засушливыми периодами и проливными летними дождями приводили к эрозии почв, заилению рек и озер, затапливанию долин, распространению полупустынных бесплодных земель. Естественно, поголовье животных вблизи городов по мере деградации пастбищ начало сокращаться. Законы, принятые вице-королем в 1590-х годах, регулирующие выпас скота и запрещающие забой самок, вышли слишком поздно, и их невозможно было привести в исполнение. Большие стада стали двигаться на север к обширным новым пастбищам в стране чичимеков, где они находились слишком далеко от городов, чтобы служить источником продуктов питания, и где главная прибыль шла от продажи шкур и сала.

Вице-королевская и муниципальные власти пытались решить продовольственный вопрос и регулировать высокие цены, применяя традиционные меры XVI века – фиксирование цен, запрет на монополию, разрешение продаж всех продуктов питания только на рынках, создание государственных зернохранилищ, которые скупали большие количества зерна и продавали его по установленным ценам во время его острой нехватки. Эти alhóndigas впервые были организованы Энрикесом в качестве чрезвычайной меры в 1578, чумном году, но вскоре они стали характерной особенностью города Мехико и других больших городов. В 1579 году эта система была дополнена законом, требовавшим, чтобы все encomenderos продавали треть полученной ими в качестве оброка кукурузы в alhóndigas опять-таки по фиксированной цене. В 1590-х годах были предприняты усилия принудить индейские деревни выплачивать бо́льшую долю своих податей натуральными продуктами и производить больше животных продуктов питания, особенно мяса птицы. Но этот закон мало что изменил в этой области, отчасти из-за сложностей управления, а отчасти из-за пассивного сопротивления индейцев этому новому бремени.