Вольфганг Акунов - Сказание о наших готских предках

Сам свирепый нехристь Радагайс и его язычники-дружинники — ядро «сообщества вооруженных странников» — были, как нам представляется, остготами. А вот как быть с этнической идентификацией их «бесчисленных» германских «попутчиков», пришедших с «другой» стороны Рена? «Другой» эта сторона Рена была, если смотреть со стороны римской Галлии. Значит, «попутчики» вождя язычников-остготов пришли из сердца нынешней Германии, области между реками Визургием-Везером и Альбисом-Эльбой. И присоединились к остготским «скитальцам» Радагайса, возможно, только на территории нынешней Нижней Австрии. Ибо некоторые историки приписывают разрушение римских городов Виндобоны и Карнунта именно этому скопищу «странствующих искателей приключений» (назвать их «странствующими рыцарями» как-то язык не поворачивается, несмотря на некоторые явные черты сходства). Да и расположенный на Истре восточнее современного Линца древний римский город Лавриак, лишь с трудом устоял под их натиском. Может быть, благодаря своему слишком западному (с точки зрения Радагайса «со товарищи») расположению. Так что его пытались штурмовать лишь германские племена, шедшие мимо него с севера (а от них, не столь многочисленных, гарнизону и жителям Лавриака было легче отбиться). Правда, веком спустя и этот древний город все-таки стал жертвой разрушения очередными «вооруженными мигрантами». Хотя, будучи резиденцией христианского епископа прибрежного Норика, он, конечно, пользовался определенным уважением даже у т. н. «варваров» и мог (теоретически) быть ими пощажен…

Несомненно, ратоборцы Радагайса спалили и город Флавию Сольву (расположенный близ сегодняшнего австрийского города Лейбница) на реке Мур. Основанный в 70 г. римским императором Веспасианом, родоначальником династии Флавиев и победителем восставшей Иудеи. Чей сын — «кроткий и человеколюбивый» Тит, прозванный «любовью и утешением человеческого рода» — «амор ак делициэ генерис гумани» — разрушил в том же 70 г. Иерусалим, разграбив иудейский храм Всевышнего Бога. Флавия Сольва уже была разрушена в 170 г. маркоманнами, но затем восстановлена. Чтобы в 405–406 гг. испытать на себе удар шедших на юг, уже объединенных под началом Радагайся новых германских «мигрантов». Не оставивших ей шанса на выживание. Римские надгробия и мозаики, найденные австрийскими археологами в ходе раскопок, начиная с 1911 г. близ Вагны на Муре, дают нам некоторое представление о трагедии, обрушившейся на многие римские города и селения с приходом Радагайса. В большинстве своем они возникли вдоль проложенных римлянами магистральных военных дорог, по которым передвигались легионы и торговцы. Как, например, Карнунт, расположенный на Янтарном пути. Теперь же по этим так прочно и основательно — на века (т. е. «навечно») построенным римлянами (для себя!) дорогам шли с севера германские «переселенцы». Несшие придорожным городам разрушение, а их жителям — смерть, обычно довольно мучительную. Ведь редко кто добровольно открывал пришельцам «сховы» с запрятанным добром…

Раскопанное пепелище Флавии Сольвы указывает нам на район перехода разбойничьего союза Радагайса через Альпы. И его вторжения, так сказать, по долинам и по взгорьям, вдоль по течению рек, с большим обозом, в северную Италию. Массовое бегство населения опустошаемых «варварами» провинций на юг поставило Западную империю перед лицом серьезных социальных проблем — еще до выхода на первый план проблем чисто военных.

Беженцев необходимо было накормить и где-то разместить…

Нам уже известно, что Стилихон стянул на угрожаемый участок все имевшиеся в его распоряжении войска. Что «совсем дикие» германцы Радагайса, не позаботившись о защите своих флангов и разведке местности, жгли, резали и грабили все на своем пути, пока не дали себя окружить и уничтожить.

Смерть, рабство, распад племенных связей, утрата привычного образа жизни, разрушение семей, члены которых продавались римлянами жадным до дешевой «челяди» работорговцам не только «оптом», но и «в розницу» …Это была катастрофа таких масштабов, что не нужно было дожидаться смерти готского вождя, чтобы убедить его обезглавленный народ в гибельности избранного им пути. Но вот язычник Радагайс, разбитый Стилихоном, сложивший оружие под Фезулами и закованный римлянами в цепи, был вероломно казнен своими «культурными» победителями. И молва, «быстрокрылая Осса» (как сказал бы Гомер), разнесла горестную (для «варваров») весть о гибели громадного племенного союза остготов по всем градам и весям. Достигнув северных и северо-восточных заданубских и заренских областей. Так что, по крайней мере, остготы, или остроготы, смирились с необходимостью жизни под гуннским игом. Пусть под игом, но все таки — жизни. Из двух зол всегда обычно выбирают меньшее. «Оставшиеся на месте (под гуннским контролем остготы — В.А.), ослабленные уходом большей части своих соплеменников (с Радагайсом — В.А.), оставив мысль о сопротивлении, склонились под гуннское иго» — писал Людвиг Шмидт, особенно скептически описывающий данную фазу истории готов. Слишком очевидно, что «третьего пути» у остготов просто не было.

Конечно, интересно было бы узнать чуть подробнее, в чем конкретно выражалось это самое гуннское иго. Но и так ясно, что представление о нем — явно мрачнее, чем оно было в действительности. В те беспокойные времена больше всего ценились хорошие воины. Поскольку готы были как раз хорошими воинами, их подчинение гуннскому «игу» и жизнь под этим «игом» вовсе не означало совершенно бесправного существования в сплошном «море крови и слез». А лишь утрату готами полного суверенитета в области принятия военных и политических решений. Но насколько свободен народ, не имеющий своей земли и своего царя? Так или иначе, такому народу необходимо куда-то податься и к кому-то приткнуться. Как пытался упорно «приткнуться» к римлянам даже великий вестгот Аларих. Хотя он был гигантом (и не только — половым) по сравнению с жалким (во всех отношениях) Гонорием. А его войско было единственной реальной военной силой на всем Италийском, или Апеннинском, полуострове. Порой трудно отделаться от впечатления, что народы, вторгавшиеся в римские пределы с севера, востока и северо-востока, перед лицом внешне столь прочной и впечатляющей, несмотря на свою внутреннюю слабость, военной и гражданской организации Римской «мировой» империи осознавали одну простую истину. Что они просто еще не способны сами занять место римлян в роли владык этой «мировой» империи. Первым «варваром», убежденным в своей равноценности и равнозначности римским императорам, и остервенело пытавшим добиться от них своего признания таковым, был гуннский царь с готским именем Аттила. До него все вожди «варваров» готовы были удовольствоваться меньшим. Поддержкой и покровительством римской власти, статусом римских военных поселенцев, римских союзников, римских должностных лиц и военачальников (пусть даже высочайшего ранга).