Вольфганг Акунов - Сказание о наших готских предках

Ну, таким уж беспричинным шагом это бы, конечно, не было, если бы цель Теодориха в самом деле заключалась в слиянии двух подвластных ему народов. Но из уникального документа, запечатлевшего историю остготского царства — писем сенатора Кассиодора — явствует нечто иное. Теодорих был слишком высокого мнения о своих остготах, чтобы желать их растворения в среде более многочисленного италийского населения. Недаром он ставил остготов в пример не только всем прочим «варварам», но и римлянам. И его представления о государстве имели мало общего с насильственным или хотя бы стимулируемым соответствующей политикой расселения готов в Италии слиянием разных народов, проживавших бок-о-бок на италийской земле. Конечно, столь многочисленному (по «варварским» масштабам) народу, как остготам, не могла быть выделена, в достаточно густо населенной Италии, способная вместить его весь одна компактная область проживания (для этого пришлось бы изгнать слишком много живших там до того италиков, что привело бы к серьезным внутриполитическим проблемам). Но на практике дело могло обстоять так, как это представлялось Феликсу Дану: «Только не следует представлять себе расселение (готов в Италии — В.А.) таким образом, что, к примеру, ровно треть провинции Эмилия была отведена под компактное поселение готов. Нет, готские пришельцы распределялись по всем трем третям провинции Эмилия. Треть каждого имевшегося в наличии римского земельного владения отчуждалась в пользу готской семьи. Но каждое из этих готских семейств, поселявшихся разрозненно, вперемешку с римлянами (cum sciamos Gotos vobiscum habitare permixtos, как сказано у Кассиодора), в Эмилии, Лигурии и т. д., принадлежало к одному определенному роду, к одному определенному племени. Так что между готами в каждой провинции сохранялись и продолжали действовать прежние родоплеменные связи, позволявшие им чувствовать себя, пусть малым, но единым целым».

Доказательством этого служат не только «Варии» Кассиодора — первого секретаря Теодориха, несчетное количество раз излагавшего его царскую волю и решения на пергамене и папирусе. Но и тот факт, что после уничтожения царства остготов восточными римлянами описанные выше группы готов еще на протяжении нескольких поколений продолжали вести свое обособленное и самостоятельное существование. «Глубокая истина заключается в появившейся еще в те дни (под пером Прокопия — В.А.) аллегории, называющей народ готов ногами (в смысле «опорами» — В.А.) Теодориха» (Феликс Дан).

Этот исторический феномен нельзя назвать не имеющим аналогов. Мы уже указывали выше на пример эллинизма. В качестве аналогичного примера можно указать на кельтов Ирландии и Гебридских островов, превратившихся в миссионеров, христианизировавших остальную часть Европы. Но это так, к слову…

Итак, римский консуляр, сенатор, патриций и магистр милитум Флавий Теодорих, сын Тиудимира, опирался на остготов, как на свои «ноги», и гордился ими. Не столько потому, что подчиненные и верные ему остготы были сильным, здоровым, молодым и отважным народом. Сколько потому, что они заметно выделялись на фоне прочих «варваров» своей тягой к знаниям и способностью воспринимать наследие античной культуры, творчески перерабатывая его. О чем свидетельствуют хотя бы сохранившиеся до наших дней изначально арианские церкви Равенны (пришедшие на смену походным церквям на колесах времен готских скитаний), мавзолеи Теодориха и Галлы Плацидии, остатки дворца Теодориха, базилики святого Аполлинария (с единственным дошедшим до нас мозаичным изображением равеннской гавани) и святого Виталия, часовня святого Андрея и другие архитектурные шедевры остготского периода. Которым наш поэт «Серебряного века» Александр Александрович Блок посвятил одно из самых известных своих стихотворений:

РАВЕННА

Подобно многим жителям Равенны, А.А. Блок полагал, что прах Галлы Плацидии (Плакиды) и Теодориха Остготского покоится в равеннских мавзолеях, что не соответствует действительности. Но это так, к слову…

Процесс врастания готов в античную цивилизацию и греко-римское наследие, начавшийся с епископа Вульфилы, стал фактом, реальностью всемирно-исторического масштаба. Реальностью, которая не могла не беспокоить Второй Рим, разлегшийся, как ядовитая змея или удав, в кольце из стен, на Пропонтиде и Босфоре.

Хотя порой трудно понять, где в «Вариях» сенатора Кассиодора говорит он сам — ученый, влюбленный в свою риторику и свой эпистолярный стиль —, а где — его царь-государь Теодорих, не может быть сомнения в фактической достоверности слов, сказанных Теодорихом Великим говорит одному из своих послов, успешно выполнившему данные ему дипломатические поручения:

«Ты противостоял царям как равный им по силе противник и, посланный нами, оказывал нашу справедливость и таким, которые в грубом упрямстве едва ли понимали твои доводы. Тебя не смущала царское достоинство, воспламеняемое гневом от того, что ты осмеливался возражать. Ты подчинил отвагу истине и потряс совесть варваров (примечательно, что своих готов Теодорих «варварами» явно не считал! — В.А.) настолько, что они стали покорными нашим повелениям».

Миссионерский характер намерений Теодориха Остготского становится ясным из того, что он милостиво одаривает «варварские» народы благовоспитанными девицами своего рода в качестве цариц. Судьбы этих остготских царевен, воспитанных в Константинополе, Равенне или Ветхом Риме, свободно владевших латынью, греческим и всеми свободными искусствами, были аналогичны судьбам дочерей многих других государей. Например, китайских принцесс, становившихся, ради сохранения мира и спокойствия Поднебесной, женами суровых, не знающих церемоний и учтивого обхождения вождей гуннов-хунну и других кочевников на «Диком Западе» Китая.