Джек Хайт - Орлиное царство [litres]

Юсуф стоял у поручней корабля и смотрел на проплывавшее мимо побережье. Джон и Вильгельм предложили составить ему компанию и вместе отправиться в Алеппо, на что Юсуф с радостью согласился. Три дня назад они взошли на борт корабля в Яффе. Теперь, когда они огибали скалистый мыс, Юсуф смог разглядеть устье реки Оронт, едва ли не самое низкое место на горном побережье. Порт Святого Симеона, город крестоносцев в Антиохии, находился немногим выше по течению реки.

– Могу я к вам присоединиться?

Юсуф обернулся и увидел подошедшего Вильгельма.

– А где Джон? – спросил Юсуф.

– Он все еще внизу, – ответил Вильгельм. – Боюсь, море действует на него не лучшим образом. – Священник встал возле Юсуфа и оперся локтями на поручень так, что серебряный крест повис над водой. – Вы получили удовольствие от посещения Иерусалима?

Юсуф кивнул.

– Я говорил с Амори о том, чтобы позволить мусульманам образовать свое поселение в городе, – сказал Вильгельм.

Юсуф удивленно заморгал.

– И что сказал Амори?

– Он не против такой идеи. В других городах королевства также живут арабы. Половина домов в Иерусалиме пустует. Новые переселенцы-мусульмане принесут дополнительные доходы, – заметил Вильгельм.

– А увеличение налогов позволит нанять новых воинов, – сказал Юсуф.

– Верно, но я хочу открыть Святой город для вашего народа совсем по другой причине. Я верю, что христиане и мусульмане смогут жить в Иерусалиме вместе, как было до крестовых походов. Я рассчитываю, что мы сумеем научиться уважать чужую веру.

– Джон говорит о том же, – сказал Юсуф.

– Вам следует прислушаться к его мнению, – проговорил Вильгельм.

– Скажите это вашим тамплиерам, – со вздохом ответил Юсуф. – Когда я посетил Аль-Аксу, один из них не давал мне покоя, когда я молился.

– Джон рассказал мне, – ответил Вильгельм. – Этот тамплиер появился на Святой земле совсем недавно. Возможно, сейчас он ведет себя как дикарь, но Восток сделает из него цивилизованного человека. Подумайте о Джоне. Он начинал как тамплиер, но с тех пор сильно изменился.

– Теперь он священник, – с некоторой горечью заметил Юсуф. – Он служит королю Амори.

– Да, но он уважает ваш народ, даже любит его. Джон мечтает о мире, – продолжал Вильгельм.

– А ваш король? Неужели он рассчитывает, что союз с императором Мануилом принесет мир? – спросил Юсуф.

– Амори неглуп, – ответил Вильгельм. – Он сражался с Нур ад-Дином, потому что боится его. А союз даст его королевству безопасность. Амори надеется, что ему не придется воевать.

– Но он захочет побед, – возразил Юсуф. – Я встречал вашего короля. Он воин, как и Нур ад-Дин.

Вильгельм пожал плечами.

– Вполне возможно, такие люди, как мы, должны направлять наших королей, Саладин.

– Нет, мой долг состоит в том, чтобы служить своему повелителю, – ответил Юсуф.

– Но разве мудрый совет – не лучшая служба? – спросил Вильгельм. – Договор, подписанный в Египте, может стать началом мирного века. Однако мир очень хрупкий цветок. Мы должны его защищать.

Юсуф промолчал. Он видел, что корабль входит в дельту Оронта. Святой Симеон располагался двумя милями выше по течению, и Юсуфу очень хотелось его увидеть. Он знал, что порт необходимо захватить в первую очередь, чтобы атакующая армия могла покорить Антиохию. Именно так поступили франки во время Первого крестового похода. Если взять под контроль порт Святого Симеона, Антиохия может не выдержать испытания голодом. Он вздохнул. Так или иначе, но его мысли возвращались к войне.

Он вырос, зная, что ему предстоит сражаться с франками. Его учили, что они дикари, однако Джон показал ему, что это не так. Да, попадались звери вроде стража-тамплиера, но среди франков были и такие люди, как Вильгельм. Быть может, со временем юный Балдуин, если его будет учить Джон, станет правителем, любящим мир, в отличие от племянника Юсуфа Убады, слепо ненавидевшего франков. Быть может, препятствием к миру являются не франки, а собственный народ Юсуфа. Быть может, измениться должен он сам.

Между тем Вильгельм отошел от поручней.

– Подумайте о том, что я вам сказал, Саладин.

Священник ушел, а его место занял Джон. Его лицо побледнело, спереди на сутане остались следы рвоты.

– О чем вы говорили? – спросил Джон.

– О мире, – ответил Юсуф.

Джон кивнул, но ничего не сказал. Друзья смотрели, как приближается дельта Оронта.

– Я не хочу быть твоим врагом, Джон, – наконец заговорил Юсуф. – Возможно, ты прав, и мы сможем жить в мире.

Джон улыбнулся.

– Иншалла, – сказал он.

Джон остановил свою лошадь рядом с Юсуфом и Вильгельмом на горной гряде. Пять дней назад они оставили Антиохию, присоединившись к каравану сарацинских купцов. Джон уже различал вдалеке минарет цитадели Алеппо. Дорога, которая туда вела, пересекала унылый участок пропеченной солнцем земли, где тут и там попадались деревни, построенные вокруг колодцев.

– Скоро мы будем на месте, – сказал Юсуф. – Я дам главе каравана динар в благодарность за наше благополучное путешествие.

Юсуф пришпорил лошадь и поскакал к дальней стороне гряды, а Джон и Вильгельм не спеша последовали за ним. Священник кивком показал на город.

– Ты жил в Алеппо. На что он похож? – спросил он.

Джон пожал плечами:

– Вам лучше задать этот вопрос Саладину. Я большую часть времени провел в бараках цитадели.

– Ну, не мог же ты все время оставаться в цитадели. – Джон вздрогнул, вспомнив о ночных визитах к Зимат. Вильгельм, казалось, ничего не заметил. – Какие там улицы? Рынки? Это богатый город?

– Базары привлекают в Алеппо большие деньги. Там можно купить все, что только душе угодно. Ну, а в остальном: улицы широкие и чистые, ничего общего с Иерусалимом. Стены и дома построены из светлого камня, вот почему его называют Белым городом.

– И каково это, долго жить среди неверных? – поинтересовался Вильгельм.

– Поразительно. Мне говорили, что они чудовища, но я обнаружил, что они образованны, умны и добры даже к своим рабам, а также терпимы к чужой вере, – ответил Джон.

– Я всегда находил приятным общество сарацин, – сказал Вильгельм. – И теперь с нетерпением жду встречи с ними.

Джон испытывал смешанные чувства. Чем ближе они подъезжали к городу, тем сильнее внутри у него все сжималось. Что подумает Зимат о его решении стать священником? Что скажет? Он попробовал представить ее лицо, понял, что оно растворяется в чертах Агнес, и попытался изгнать ее образ из своих мыслей, но разум отказывался подчиняться. Он видел Агнес, сидящую во дворе своего дома с легкой улыбкой на губах и золотыми волосами, спадавшими на грудь.