Джек Хайт - Орлиное царство [litres]

Юсуф вернулся на свое место на помосте и сел.

Наступило неловкое молчание.

– Прежде я говорил глупости, – наконец сказал Аль-Мукаддам. – Прости меня, малик.

– Тут нечего прощать, – сказал Юсуф. – Ты высказал свои мысли, а я поделился своими. Мы не станем атаковать Алеппо. И это конец в обсуждении данного вопроса.

Грязь чавкала под сапогами Джона, когда он вел свою лошадь к узкой полоске земли, поднимавшейся к цитадели Керак. Стоял отвратительный зимний день, и низко нависшие серые тучи плевались дождем. Джон с ходу пересек мост надо рвом и прошел мимо отрубленных голов, выставленных на воткнутых в землю копьях. Два часовых у ворот кутались в плащи. Они даже не посмотрели в его сторону.

– Я пришел, чтобы встретиться с лордом Рено, – сказал Джон.

– Он в крепости.

Джон оставил свою лошадь с мальчишкой-конюхом в нижней части двора и сразу поспешил по пандусу в верхний двор, где уже собрались большие глубокие лужи. Людей вокруг не было. В окнах крепости гостеприимно мерцал огонь. Джон обогнул лужи и, поднявшись по ступенькам к двери, обнаружил, что она заперта. Он постучал, и почти сразу створка распахнулась.

На пороге стоял огромный страж в кольчуге.

– Если ты пришел просить подаяния, тебе лучше уйти, пока я не приложил тебя мечом по спине.

Джон поднял крест.

– Я каноник церкви Гроба Господня и пришел по делу королевской важности. Я должен говорить с твоим господином.

Страж с сомнением на него посмотрел, потом жестом предложил войти в продуваемый сквозняком коридор. Другой страж – юноша в плохо сидевшей кольчуге – стоял перед дверью.

– Я сообщу лорду Рено о твоем приходе, – сказал огромный страж. – Как твое имя, священник?

– Джон из Тейтвика, – ответил Джон.

– Англичанин, – проворчал страж.

Он ушел, и его шаги эхом разнеслись по высокому каменному помещению.

Джон снял плащ, с которого капала вода. Под ним была риза и епитрахиль, надетые поверх кольчуги. На поясе висела булава.

– Найди камин и повесь мой плащ сушиться, – сказал Джон, протягивая его младшему стражнику.

Юноша колебался, но кивнул и собрался уйти, но встретился со вторым стражником в дверях.

– Ты куда? – спросил огромный стражник.

– Он сказал, чтобы я повесил его плащ сушиться, – неуверенно ответил молодой стражник.

Огромный стражник отобрал у него плащ и отвесил молодому подзатыльник.

– Возвращайся на пост, куриные мозги, – проворчал он. – Священник, ты пойдешь со мной. Оставь булаву мальчишке.

Джон последовал за стражником вверх по лестнице, потом они спустились вниз, в холодный коридор с амбразурами. Стражник остановился перед двойными дверями. Постучав, он их распахнул, и Джон вошел в комнату, устланную толстыми коврами, в камине рядом с входом горел огонь. Рено в одиночестве сидел за столом, склонившись над жареной ногой барашка. Он отрезал кусок, подцепил его вилкой и только после этого поднял голову.

– Сакс. – Он указал на стоявший возле стола стул. – Садись.

Джон сел. Стражник встал у него за спиной.

– Что тебе нужно, сакс? – резко спросил Рено. – Я полагаю, ты явился не для того, чтобы получить удовольствие от общения со мной.

– Меня прислал Раймунд, – ответил Джон. – Ты грабишь караваны, идущие из Дамаска в Каир. – Это нарушение договора.

– Мне плевать на ваш драгоценный договор, – прорычал Рено.

– Раймунд не разделяет твоих чувств, – сказал Джон. – Сейчас мы не можем воевать с Египтом.

– Раймунд трус, – заявил Рено.

– Его выбрали регентом, – напомнил Джон. – Если ты хочешь сохранить свои земли, тебе придется выполнять его приказы.

Рено ощетинился.

– Я получил эти земли от короля! Я их заслужил, – сказал он.

– Убив купца Джалала? – поинтересовался Джон.

Рено нахмурился и сделал вид, что вновь заинтересовался бараньей ногой.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – равнодушно ответил он.

– Узнаю твою работу, Рено, – головы на копьях, – сказал Джон.

– Ну, а если и я? Стало на одного мусульманина меньше, все только выиграли, – заявил он.

– Джалал был сирийским христианином. И торговал ядами, – продолжал Джон. – Одним из которых отравили короля Амори.

Глаза Рено широко раскрылись, он бросил нож и вилку. Казалось, он искренне удивился.

– У тебя имелись причины ненавидеть Амори, – заметил Джон. – Он не стал тебя выкупать, а также отдал твои владения Боэмунду.

– На что ты намекаешь, сакс? – спросил Рено.

– Я думаю, что Амори отравил ты. Потом ты узнал, что я расследую его смерть, и убил Джалала, чтобы замести следы, – ответил Джон.

Рено расхохотался.

– Это просто смешно!

– И кто тогда это сделал? – осведомился Джон.

Рено внезапно рассердился, схватил нож и наставил его на Джона.

– Я мог бы тебя убить за такое обвинение, – прорычал Рено. – Я человек чести! Амори был моим королем.

Джон пристально посмотрел ему в глаза.

– И ты расправился с единственным человеком, который знал имя убийцы короля. – Рено продолжал сжимать в руке нож, но Джон решил надавить на него сильнее. – В глазах Балдуина ты выглядишь виновным, – солгал Джон. На самом деле Балдуин ничего не знал о расследовании. – Король намерен тебя обезглавить.

Рено опустил нож.

– Я ничего не знаю о яде, – пробормотал он. – Я лишь оказал услугу Ираклию.

– Ираклию? – уточнил Джон.

– Он попросил меня ограбить караван. Сказал, что они везли пряности с Востока, которые я смогу продать за огромные деньги. Он ничего не говорил о яде.

Джон нахмурился.

– У Ираклия не было власти, чтобы отдать тебе Керак. Кто это сделал?

– Балдуин, – ответил Рено.

– Но почему? – удивился Джон. – Король тебя не любит.

Рено пожал плечами.

– Быть может, дело в том, что я, в отличие от Раймунда, человек действия.

Джон пытался сопоставить все известные ему факты. Рено убил Джалала по просьбе Ираклия. Балдуин сделал Рено правителем Керака и Трансиордании. Почему? Какова связь между Ираклием и Балдуином?

– Если ты закончил, сакс, – сказал Рено, – то можешь идти. Уден тебя проводит.

Джон провел ночь на постоялом дворе в городе Кераке и с удивлением обнаружил, что горожанам нравится их новый правитель. Город процветал. Купцы покупали награбленные Рено товары, а потом продавали их с выгодой для себя. Да и народ теперь чувствовал себя в безопасности. Рено строго выполнял законы, вешал воров и лично обезглавливал сарацин, попадавших к нему в руки.

Рано утром Джон отправился в Иерусалим. Дождь прекратился, но дороги оставались грязными. Ему предстоял долгий путь, и он решил ехать напрямик, через земли сарацин, вдоль восточного берега Мертвого моря. Он сомневался, что столкнется с какими-то неприятностями. Лишь немногие отправлялись в путешествия в зимний сезон дождей; дороги находились в плохом состоянии, затопленные лощины становились опасными. Джон никого не встретил, пока двигался на север, вдоль холмистого морского побережья.