Дженнифер Доннелли - Дикая роза

Лоуренс и его люди готовили диверсию. Действуя к северу от Аль-Улы, они закладывали взрывчатку под рельсы Хиджазской железной дороги, соединявшей Дамаск с Мединой. Дорогу строили турки для укрепления своей власти над арабскими территориями. Задачей нынешней миссии Лоуренса был подрыв поезда, который, как стало известно, повезет турецких солдат, оружие и золото. Удар по Турции одновременно являлся ударом и по союзникам турок – Германии и Австро-Венгрии. Центральным державам, как их еще называли. Готовящейся диверсии предстояло стать еще одним эпизодом в борьбе Аравии за независимость от турецких хозяев.

Задачей Уиллы было документальное освещение диверсии. Она не впервые участвовала в подобных операциях. Снимки и сопроводительные записки доставлялись курьером в Каир. Там генерал Алленби, непосредственный начальник Лоуренса, просматривал их и отправлял на Даунинг-стрит, а британское правительство в свою очередь передавало часть материалов газетам.

В этот раз Уилла не хотела прятаться за барханами во время операции, фотографируя лишь «до» и «после». В ее руках наконец-то оказалась портативная кинокамера «Белл энд Хауэлл», о которой она больше года просила Алленби. Ей хотелось заснять всю диверсию.

Ей хотелось запечатлевать победы, о чем она не раз говорила Лоуренсу, ибо победы обеспечивали поддержку. Однако была и другая, не менее важная причина, почему она горела желанием заснять подрыв турецкого поезда. Уилла страстно мечтала показать Западу суровую и прекрасную Аравию, создав кинохронику борьбы аравийцев за независимость.

Значительные части Аравии до сих пор находились под контролем Османской империи, однако Британия намеревалась изменить сложившееся положение вещей. Помогая местным племенам восставать и свергать турецкое правление, англичане видели в этом преимущества и для себя. Если турецким войскам придется вести постоянную борьбу с аравийскими партизанами, Турции станет не до нападений на Суэцкий канал и попыток отбить его у Англии, как это было в предыдущие годы. Более того, с уходом турок из Аравии англичане, поддерживая союзнические отношения с местными арабами, расширят свое влияние на Ближнем Востоке и получат новые преимущества.

Для достижения этой цели Англия поддерживала и укрепляла связи с шарифом Мекки Хусейном и его сыном Фейсалом. Фейсалу предстояло возглавить восстание против турок. Финансовую сторону восстания англичане брали на себя. Окончив университет, Лоуренс несколько лет путешествовал по Аравии: занимался раскопками, изучал местные племена, их обычаи и язык. Впоследствии он стал советником Фейсала. С помощью Лоуренса, применяя тактику партизанской войны, бойцы пустыни – их называли арабскими иррегулярными войсками – сумели захватить несколько городов с турецкими гарнизонами. Им также удалось помешать передвижению турецких войск, подрывая участки Хиджазской железной дороги. Партизаны старались взрывать рельсы вместе с проходящими турецкими поездами, вынуждая турок постоянно охранять дорогу.

Проведя в пустыне три года, Уилла полюбила эти дикие, ни на что не похожие места и таких же диких, ни на кого не похожих жителей. Она полюбила гордых, свирепых бедуинских мужчин, женщин в голубых одеждах, их платки и украшения. Полюбила юрких застенчивых ребятишек. И еще она полюбила Тома Лоуренса.

Его она любила не так, как Шеймуса Финнегана. Шейми всегда владел и будет владеть ее сердцем и душой. Уилла продолжала его любить, хотя знала, что они никогда не будут вместе. Это вызывало у нее неутихающую боль, равно как и раскаяние за то, что покусилась на мужчину, принадлежащего другой. За время долгого пути в Каир она не раз запиралась у себя в каюте, держа в одной руке таблетки, а в другой – стакан воды, готовая свести счеты с жизнью. Но она не поддалась приступам отчаяния. Самоубийство было трусливым исходом. Она заслужила и боль, и страдания.

Лоуренса Уилла любила как друга и брата, ибо он являлся для нее и тем и другим. В 1914 году, едва расставшись с Шейми, с разбитым сердцем и грызущим чувством вины, она случайно встретила Тома на лондонском вокзале. Он согласился взять ее в Каир, где служил в отделе разведки Арабского бюро. Приехав туда, Том подыскал ей работу в картографическом отделе бюро. В задачу Уиллы входило исправление существующих карт Аравийского полуострова и создание новых по мере поступления сведений о турецких военных лагерях и поселениях пустынных племен. На картах отражались перемещения как турок, так и арабов.

Работа, предоставленная Уилле Томом Лоуренсом, была важной и ответственной, поглощая все дневное время и не оставляя ни минуты на другие мысли. Уилле было некогда вспоминать и горевать. Работая, она забывала, пусть всего на несколько часов, что потеряла Шейми Финнегана навсегда. Опиум, который она покупала на извилистых улочках Каира, помогал ей забыться ночью. Единственное, чего сейчас жаждала Уилла, – это найти способ забыть. Забыть, что она когда-то любила Шейми, ведь их любовь была запретной, опасной и разрушительной для них самих и окружающих.

Когда Лоуренс покинул Каир и отправился в пустыню сражаться в составе арабских войск под командованием эмира Фейсала, Уилла последовала за ним. Она уволилась с работы, коротко остригла волосы, облачилась в бриджи, повязала голову шарфом, собрала фотоаппараты и уселась на верблюда. В Арабском бюро все говорили, что Том едет на свою погибель. Возможно, ее там тоже убьют. Умереть, служа своей стране, – это почетная смерть, куда более достойная, чем самоубийство. Так думала Уилла.

Лоуренса она нагнала в одном из временных лагерей близ Медины. Увидев ее, он пришел в ярость. Генерал Алленби тоже пришел в ярость. Он прислал из Каира депешу, объясняя Уилле, что ей нельзя находиться в лагере среди мужчин. Женщине одной в пустыне не место. Ей предписывалось вернуться в Каир. Лоуренс и Алленби постоянно давили на нее с двух сторон, пока не увидели ее снимки.

Снимки светловолосого, синеглазого Лоуренса, облаченного в белую джеллабу и с золотым кинжалом у пояса. Снимки темноволосого симпатичного Фейсала с его умными, проницательными глазами. Снимки Ауды ибу Тайи, неистового бедуина, вождя племени ховайтат, сражавшегося вместе с Лоуренсом, а также снимки свободолюбивых пустынных воинов из арабских иррегулярных войск. Снимки бедуинских лагерей. Красные скалы Вади-Рам, называемой Лунная долина. Бесконечные барханы. Сверкающие воды Красного моря.

– И как вам? – спросила она Алленби, выложив пачку фотографий на стол его кабинета в Каире.

Она вернулась, якобы подчинившись его требованиям, хотя на самом деле ей нужно было проявить и отпечатать снимки.