Михаил Гараз - Под знаком змеи

Ептала опустила глаза, расстроенная. Затем оживилась и сказала:

— А может быть, набредут на наше жилье другие, такие же скитальцы, и мы станем ладить с ними… Не сгинул же род даков на земле?!

— И тут я с тобой согласен, — улыбнулся Басчейле. — Даже если вернутся хозяева этого дома — ничего страшного. Мне кажется, они должны быть из почитаемых тарабостас. Посмотри сюда, — он протянул ей дощечку, которую нашел раньше. — Среди них был и артила [12] Артила — ученый человек. .

— Значит, они держали много овец. И должны были вести им счет, — заключила она, глядя на знаки, нацарапанные на воске.

— Нет! Тут что-то скрыто, — задумчиво проговорил муж. — Может быть, это наставление для детей хозяев?..

— Вижу, Басчейле, — проговорила со вздохом женщина, — что ни годы, ни скитания не изменили тебя. Всё ты ищешь мудрость и тайну в каких-то штучках: одни царапают их на досках, а ты колдуешь своим резцом над деревом. Подумай-ка, не лучше ли всего на свете растить хлеб и разводить овец? На доске скорее всего знаки Марса Гривидиуса: много хлеба и много отар! И если бы у нас их тоже было вдоволь — насытились бы враги наши и не гнали с одних земель на другие, пощадили бы наши очаги… Они властвуют над нами, потому что мы бедны и бессильны. А стали мы такими потому, что наши племена без конца враждовали между собой, устроили резню, вместо того чтобы объединиться…

— Ептала, в тебе говорит сейчас настоящий дак! А что до хлеба, то можешь растить его с этого самого дня. Здесь, в Яла-чоле, найдется земля для твоих зерен, как и дерево для моего ножа…

— Яла-чола? — удивленно переспросила женщина. — Что за Яла-чола? Где ты ее нашел?

— В торбе, — развеселился муж. Он не успел еще поведать ей о своих открытиях.

Басчейле взял жену за руку и отвел к иве с пчелами.

— Вот, видишь? Боги перенесли сюда и наш дом, и пчел, и землю, и лес…

— Значит, ты тоже мечтаешь остаться здесь жить?

— Не скажу, что так уж мечтаю. Да, видно, боги все за нас решили…

Пока они беседовали и осматривали дом и долину, Алученте и Мирица разделали и испекли в золе зайца и позвали родителей к столу. Ептала разостлала на траве козлиную шкуру, на середину поставила большой деревянный поднос из явора, а на него — глиняную миску с варевом, от которого исходил пар. Поев, каждый разбросал в стороны остатки пищи: таким образом они подзывали ближе к дому хранителя очага… «Пусть придет Лер [13] Лер — языческий бог очага. !» В их представлении этот бог имел облик собаки, голову которой украшал венок из зеленых листьев, что символизировало спокойствие и мир…

В вышине зазвенел жаворонок. На дерево, что стояло на краю леса, вскочила белка. Она с любопытством уставилась на хижину и поняла, что отныне ей негде будет прятать свои орехи: в лощине вновь появились люди.

Решив обосноваться в Яла-чоле, скитальцы взялись за работу. Женщины вымели пыль в хижине, проветрили на солнце шкуры и устлали ими широкую лежанку. Затем нарвали сухой травы — полыни, коровяка — и разбросали по полу. Басчейле присмотрел место для лука Алученте и своих инструментов.

Лодку отнесли в ивняк и укрыли ветками — не хотели оставлять следов у реки. Ведь в любое время могли появиться чужаки: водная дорога открыта.

Потом всей семьей поднялись на плоскогорье и оглядели окрестности. Плато, начинавшееся от реки, над обрывом, было широкое, слегка углубленное к середине, на юге окаймленное лысыми холмами, а с запада и севера — лесами.

Повсюду виднелись некошеные травы, выбеленные ветрами и высушенные солнцем, стебли ковыля и дикого овса колыхались под весенним ветерком.

Под обрывом они нашли утоптанное место — бывший загон для отары, покрытый сухими стеблями дикой конопли.

— Здесь мы засеем поле, — сказала Ептала.

…Если бы скитальцы продолжили свой путь еще на сорок стадиев по прямой вниз, к устью реки, перед ними предстало бы поселение Дувра.

В давние времена у Дувры встречались пути и дороги корабельщиков и возчиков соли, шла бойкая торговля между селениями верховья и низовья реки. Сюда возили разнообразные товары. Сейчас же Дувра доживала свои последние годы.

В этом городишке на берегу Тираса жил, не так уж и давно, смелый и мудрый человек, о котором пойдет сейчас наш рассказ. Звали его Апта́са, что значит трудолюбивый, добрый и энергичный. Хижина и загон, обживаемые нашими скитальцами, были когда-то его владениями. Но ему было суждено попасть в рабство к тирийцам…

…Стояла поздняя осень. От дождей почернели загоны, ветер дул резко и враждебно. Скотина и пастухи продрогли до костей и не могли больше оставаться в поле.

Торопясь до снега добраться к своим очагам, люди гнали отары на зимовку и возвращались в город. Души пастухов словно переселились в свирели и бучумы [14] Бучум — пастуший рог. , которые с гребня холма возвещали их приход. Собаки с радостным лаем бежали впереди.

Но город встретил их молчанием и склоненными головами. Умер Гети́ус, ум и сердце тирагетов. Несколько поколений знало его как самого значительного и достойного, порой вселяющего страх главу племени. Никто никогда не дерзнул усомниться в его авторитете, опыте или нарушить традиций, которые он завел в Дувре. Все прилегающие селения, а прежде всех Хориба, добровольно встали под его защиту.

Старый Гетиус прожил долгую, полную событий и радостей жизнь. В молодости он походил на легендарных героев древних сказаний: с одного удара валил наземь зубра, а врагов своих легко поднимал над толовой и бросал оземь, будто это были глиняные, плохо сработанные горшки.

Исполинская сила и энергия Гетиуса служили добру и благородным целям: он хотел видеть свой край цветущим, а людей — вольными его хозяевами.

Особенно удивительны были его душевная тонкость и сила рассудка. Подданными он правил, не прибегая к силе, и к нему шли с открытым сердцем. Внимали его советам — ведь он ненавидел предательство и беззаконие, побуждал жить и трудиться честно.

Правитель питал отвращение к лени и всякого рода излишествам. Вино пил умеренно и только по праздничным дням, отпущенным богами и отмеченным в календаре, что был вырезан на стенах храма Асклепия. Этот бог охранял здоровье души и тела людей, исцелял их от ран и пороков.

В свое время Гетиус вел много войн с надменными роксоланами и трусливыми бастарнами, с грабителями-языгами. Предводители свободных даков не раз предлагали ему объединиться; чтобы вместе ударить по римлянам. Но Гетиус не тешил себя иллюзиями, хорошо понимая, что не может тягаться силами с Империей.

Была еще одна причина, которая удерживала его на месте. Хотя римляне приходили на дако-гетские земли с оружием в руках и рьяно стремились, к золоту в горах, они несли с собой и новую культуру: умение лучше обрабатывать металл, камень, дерево; искусство возводить города, крепости, дороги, мосты…